Супружеская Любовь
Эммануил Сведенборг
(Перевод под редакцией В.В Малявина)
Глава
I
ВВЕДЕНИЕ.
О НЕБЕСНЫХ РАДОСТЯХ И БРАКАХ НА НЕБЕСАХ
Предвижу, что многие, читая нижеследующие главы и поучительные истории, помещенные после каждой главы, сочтут, что все это плод авторских фантазий. Воистину, все, что здесь изложено, не вымышлено, но наблюдаемо было мною, и не в состоянии отрешенном, а в совершенной ясности ума. Действительно, Господу было угодно, после того как я лицезрел Его, послать меня разъяснять учение о Новой церкви, о которой в Апокалипсисе говорится, как о Новом Иерусалиме. Для этого Он открыл мне сокровенные начала моего духа, и это позволяет мне в одно и то же время пребывать в духовном мире с ангелами и в обычном — с людьми, что и продолжается уже в течение двадцати пяти лет.
Однажды увидел я ангела, летевшего под восточным небом с трубою в руках. Он трубил на север, запад и юг. Его одеяние развевалось на ветру, а рубины и сапфиры, которыми был украшен его пояс, вспыхивали и сверкали на солнце. Он устремился вниз , и медленно опустился на землю недалеко от меня. Приземлившись, ангел стал прохаживаться взад и вперед, а, завидев меня, подошел. Это было в то время, когда я, пребывая в духе, стоял на холме лицом на юг.
Когда ангел приблизился, я заговорил с ним, спросив, что происходит, ибо я слышал трубный глас и видел его нисхождение.
«Я послан, чтобы созвать самых ученых и прозорливых, самых известных своей премудростью из всех стран христианского мира, какие есть на свете, — отвечал мне ангел, — чтобы они собрались на этом холме, где теперь стоишь ты, и чтобы открыли нам, как они думали, понимали и ощущали, живя в мире, что означают слова «небесная радость» и «превечное счастье».
А послан я с таким поручением потому, что в нашем обществе, расположенном в восточной части рая, появились вновь прибывшие из природного мира, утверждающие, что ни одна душа в целом христианском мире не ведает не только что такое небесная радость или же превечное счастье, но даже и что такое рай.
Братья и товарищи мои, воистину пораженные, сказали мне: «Спустись на землю, воструби и созови самых премудрых из тех, что обитают в мире духов, где собираются все покинувшие природный мир; созови их, чтобы из уст многих узнать, правда ли то, что христианам столь беспросветно неведома их будущая жизнь».
Затем ангел сказал: «Подожди немного, и ты увидишь сонм премудрых, поспешающих сюда. Господь позаботится о том, чтобы им было где собраться».
Я стал ждать, и через полчаса увидел две группы, прибывающих с севера, две — с запада и две — с юга. По пришествии ангел провел их в дом, уготованный Господом, где они и расположились по сторонам света, от которых пришли. Там было шесть групп, или сообществ. Седьмое сообщество, которое прочие не могли видеть по причине исходившего от них света, было с востока.
После того как все собрались, ангел объяснил им, для чего это было сделано, и призвал по очереди поделиться своей премудростью в отношении понимания небесной радости и превечного счастья. И тогда каждое сообщество составило свой круг, так что каждый мог лицезреть каждого, с тем чтобы обсудить меж собой и затем изъяснить другим понятия, которые они составили себе об этом еще в прежнем мире.
Посоветовавшись меж собой, первое сообщество от северной стороны сообщило, что, по их разумению, небесная радость и превечное счастье есть то же самое, что жизнь на Небе, а потому всякий, кто оказывается на небесах, так же, как вступающий в брак, познает его радости. Не внутренним ли взором видим мы Небо над нами, которое в то же время пребывает в пространстве? А значит, именно там, а не где-либо еще и находятся блаженство из блаженств и удовольствие из удовольствий. В них вводится человек, когда попадает на Небо, исполняясь его радостями как во всех своих помыслах, так и в телесных ощущениях. Воистину небесная радость, которая превечна, есть не что иное, как пребывание на Небе по Милости Божией.
Другое сообщество от Севера представило следующее толкование: «Небесная радость и превечное счастье есть не что иное, как самые приятные отношения с ангелами и сладчайшие с ними беседы. Они приятно оживляют каждое лицо и на каждых устах во всем обществе играет радостная улыбка, вызванная чарующей беседой или шуткой. Что есть небесная радость, как не такие бесконечные беседы в вечности?»
Третье сообщество, первое из тех, что представляли мудрейших от запада, из взлелеянных ими помышлений заключили следующее: «Что есть небесная радость и превечное счастье, как не пиры с Авраамом, Исааком и Иаковом? Их столы будут уставлены вкуснейшими и богатыми яствами и тонкими благородными винами, а после пиров предстанут, танцуя, девы и юноши, двигаясь в ритме музыки флейт, напевая сладчайшие песни. Вечером актерами будут разыграны театральные пьесы. А после них снова начнутся пиры — и так каждый день вечности».
После такого утверждения четвертое сообщество — второе от западной стороны — возгласило свое мнение в следующих словах: «Мы выпестовали множество идей относительно небесной радости и превечного счастья, рассмотрев многие радости и сравнив их меж собой, и мы полагаем, что небесная радость есть радость райская. Что есть Небо, как не рай, простирающийся с востока до запада и с юга на север? В нем произрастают плодоносные деревья и красивейшие цветы, а посредине находится великолепное Древо Жизни, возле которого украшенные гирляндами благоухающих цветов восседают блаженные, наслаждаясь дивными плодами. Здесь вечное благорастворение воздухов, а потому цветы распускаются и цветут бесконечно и многообразно. И их вечное произрастание и цветение и вечное весеннее тепло сохраняют души тех блаженных в вечной свежести, так что они непрестанно ощущают все новые радости, каждый день вдыхая их вместе с воздухом. Это возвращает их к цветению юности, а через него — к первобытному состоянию, в котором были сотворены Адам и его супруга. И так они возвращаются в свой прежний рай, перенесенный с Земли на Небо».
Пятое сообщество — первые из мудрейших с южной стороны — провозгласило следующее: «Небесная радость и превечное счастье есть не что иное, как возвышающее владычество и богатейшее сокровище ослепительного царского великолепия и величия. Со слов людей, познавших все это в прежней жизни, мы можем сказать, что именно это составляет небесную радость — и непрестанное ею наслаждение, то есть превечное счастье. К тому же благословенным уготовано царствовать в небесах с Господом, с царями и князьями, ибо они есть дети Того, Кто есть Царь царей и Господь господствующих, и они воссядут на престолах, и ангелы станут им служить.
Небесное великолепие мы узрим в Новом Иерусалиме, который являет миру славу его. Врата его перламутровы, улицы чистого золота, а в основании стен—драгоценные камни. Следовательно, любой, кого допустят на Небо, получит там дворец, сверкающий золотом и роскошью, и власть над прочими, в соответствии со своим положением. И с тех самых пор, как мы познали, что радость и глубочайшее счастье неотъемлемы от таких вещей и что они являются непреложным обетованием Господним, мы не можем вывести столь же всеобъемлющего условия небесной жизни из чего-либо иного».
После сих слов представители шестого сообщества — второго от южной стороны, возвысив голос, изрекли: «Небесная радость и ее превечное счастье есть не что иное, как непрестанное восхваление Господа, единый бесконечный праздник и благоговейное чествование, с песнопениями и ликованием. Это означает постоянное возвышение своего духа к Господу с полным упованием на то, что Он принимает молитвы и хвалы с господней милостью и благословением».
Некоторые из того сообщества добавили, что такие торжества должны быть украшены великолепными светильниками, курением благоуханного фимиама и торжественными процессиями, возглавляемыми папой с трубою в руках, за которым последуют епископы, а после них — мужчины с пальмовыми ветвями и женщины с золотыми изваяниями в руках.
Седьмое сообщество, которого остальные не могли видеть из-за исходившего от него света, было от восточной части Неба. Это были ангелы того же сообщества, к которому принадлежал ангел с трубой. Когда они на своем небе услыхали, что никто в христианском мире не знает, что есть небесная радость и превечное счастье, они сказали меж собой: «Это не может быть правдой. Не могут царить столь беспросветный мрак и такое скудоумие среди христиан. Нам следует тоже спуститься вниз и послушать, так ли это. И ежели дело обстоит именно так, это дурной знак».
И тогда те ангелы обратились к ангелу с трубой: «Каждый, как тебе известно, кто мечтал о Небе и представлял себе небесную радость, попадает именно туда и получает именно то, что себе представлял, и после того, как он открывает, в чем состоит та радость и что она являет собой всего лишь отпечаток тех представлений, которые он о ней прежде составил, — он забирается оттуда и получает наставления. В мире духов такое случается со многими, кто имел обыкновение думать в прежней жизни о Небе и представлять себе небесные радости, вожделея их».
Ангел с трубой, выслушав эти слова, сказал, обращаясь к шести сообществам премудрых представителей христианского мира, собранных вместе: «Следуйте за мной, и я приведу вас к вашим радостям — то есть на Небо».
Сказав так, ангел трубы пошел впереди, а за ним последовали вначале сообщество убежденных в том, что небесная радость состоит в приятном общении и согласных разговорах. Ангел ввел их в собрание северной стороны, состоявшее из тех, кто в прежнем ” мире почитал небесную радость именно таковой. И размещались все они в просторном доме. Там было более пятидесяти комнат, предназначенных для различных видов собеседования. В одной говорили о том, что видели и слышали в публичных местах и на улицах, в другой рассказывали всяческие истории о прекрасном поле, перемежаемые многими шутками, так что лица собравшихся непрестанно озарялись веселыми улыбками.
В иных комнатах пересказывали новости о дворе, министерствах, государственной политике, о множестве сведений, просочившихся с заседаний тайных советов; там судили о событиях и пытались предугадать их последствия. В прочих комнатах беседовали о бизнесе, литературных делах; там говорили о гражданском благоразумии и нравственной жизни, здесь — о Церкви и сектах и т. д.
Мне было дозволено заглянуть в этот дом, и я увидел, как бродили из комнаты в комнату люди в поисках тех, с кем могли бы они разделить свои интересы, а значит, и радости. Тех людей, как мне представляется, было три типа — те, которые, набрав воздуха, готовы были заговорить; те, кто жаждал открыть для себя что-либо новое; и те, что были ненасытны, слушая.
У дома было четверо дверей, по одной на сторону света. Я заметил, что многие покидали своих собеседников, поспешая выйти. И последовал за теми, кто направлялся к восточным дверям, и увидел подле дверей некоторых из них сидящими с опечаленными лицами. Я приблизился и спросил, отчего они сидят здесь столь печальны.
«Двери в этом доме затворены для желающих выйти, — отвечали они. — Вот уж третий день, как мы пришли сюда, и, воплотив в жизнь наши представления о приятном обществе и веселых разговорах, так утомились от бесконечного словоговорения, что с трудом стали переносить даже негромкий шепот. И тогда, отвратившись, мы подошли к этой двери и постучали, но услышали в ответ: «Двери дома сего предназначены не для выхода, а для входа. Оставайтесь и наслаждайтесь своими небесными радостями». Получив такой ответ, мы поняли, что должны остаться здесь навсегда за то, что такой туман покрывал некогда наш рассудок, и теперь, со стеснением в груди, мы испытываем отчаяние».
Тогда ангел заговорил с ними: «Получается, что вам необходимо, чтобы эта ваша радость была конечной. Вам представлялось, что такая радость — единственно небесная, в то время как она — лишь частица истинно небесной радости».
«Но что же является небесной радостью?» — вопрошали они ангела.
И ангел отвечал им кратко: «Это удовольствие делать что-либо благое для вас самих и для окружающих. Удовольствие блага порождается любовью, а ее внешние проявления исходят от мудрости. Удовольствие добродеяния, произрастающее из любви через мудрость, есть душа и жизнь всех небесных радостей. На небесах встречаются самые счастливые сообщества, которые ободряются ангелами, радуют дух, увеселяют сердца и освежают тело, но так случается лишь тогда, когда они совершат благие деяния в силу своих занятий или как-либо еще. И таким образом все их радости и удовольствия обретают душу и жизнь. В тех же случаях, когда такие душа и жизнь отсутствуют, вспомогательные радости перестают радовать и вначале делаются незначительными, затем обыденными, а напоследок и вовсе докучными и несносными».
И едва он произнес эти слова, дверь отворилась. Тогда те, кто сидел подле нее, вышли вон и поспешили домой, каждый к своим занятиям и работе, и так они исцелились.
После того ангел обратился к тем, кто решил, что для них небесной радостью и превечным счастьем станет пир с Авраамом, Исааком и Иаковом, после которого должны быть показаны зрелища и разыграны игры, а затем — снова пир, и так бесконечно.
«Следуйте за мной, — сказал он, — и я введу вас в удовольствия радостей ваших». И он провел их через рощу и вывел на равнину, устланную досками, на которых стояли столы — пятнадцать с одной стороны и пятнадцать — с другой.
«Для чего здесь так много столов?» — спросили они.
«Первый стол Авраама, второй Исаака, третий Иакова, — ответствовал ангел. — Подле них по порядку двенадцать столов апостолов. По другую сторону столько же столов для их жен. Первые три для Сары, жены Авраамовой, Ревекки, жены Исаака, и Лии и Рахили, жен Иакова. А остальные двенадцать столов — для жен апостолов».
Немного погодя мы увидели, как на всех столах появились блюда, а между ними — горы яств. Приглашенные окружали столы в ожидании тех, кто должен сидеть во главе. Вскоре они явились, шествуя по порядку, от Авраама до последнего из апостолов. И так они подошли каждый к своему столу и возлегли на свои места во главе тех столов. Затем, обратясь к стоявшим вокруг, сказали: «Возляжьте с нами». И те возлегли—мужчины с Отцами, а женщины с их женами, — и они ели и пили с веселием и благоговением.
После трапезы Отцы удалились, и тогда начались спортивные состязания, танцы молодых мужчин и женщин, а после того были показаны зрелища.
Когда же все завершилось, их вновь пригласили пировать. И устроено было так, чтобы в первый день пировать с Авраамом, во второй — с Исааком, в третий с Иаковом, четвертый с Петром, пятый с Иаковом-апостолом, шестой с Иоанном, седьмой с Павлом, и так далее до пятнадцатого дня, пока пиршество вновь не возобновится в том же порядке, и так бесконечно.
И тогда ангел собрал вместе тех людей, которых привел, и сказал им: «Все те, кого вы видели за столами, имели такое же, как у вас, представление о небесной радости и превечном счастье, которые якобы получаются из таких увеселений. Для того чтобы они узрели, насколько их представления ошибочны, и для того, чтобы отвлечь их от тех взглядов, с соизволения Господня и были устроены эти пародийные пиршества.
Те, кого вы лицезрели во главе столов, — старые самозванцы, в большинстве своем простодушные, — которые оказались более достойными, чем другие, поскольку они носят бороды и обладают неплохим здоровьем, что и породило в них фантазию считать себя ветхозаветными и новозаветными Отцами.
Но если вы последуете за мной, я укажу вам, как выйти отсюда».
И они последовали за ангелом и увидели пятьдесят человек с одной стороны и пятьдесят — с другой тех, кто, наполнив свои желудки до пресыщения, желали возвратиться в прежние привычные места — одни к должностям, другие — к торговле, а прочие — к своей работе. Но прислуживавшие на пиру остановили их и стали спрашивать, который день они пируют и угощались ли за столом Петра и Павла, говоря, что, ежели они уйдут, не сделав этого, такое их поведение будет неприличным и постыдным.
И большинство из них ответили: «Мы пресытились нашими радостями. И пища потеряла для нас вкус, а удовольствие вкушать ее пропало. Наши желудки ее не приемлют. Мы не можем даже заставить себя ее отведать. Несколько дней и ночей терпели мы эту милость и теперь убедительно просим отпустить нас».
И когда их выпустили, они, задыхаясь от бешеной гонки, помчались домой.
После всего этого ангел собрал вместе все сообщества и по пути стал поучать их, что есть Небо: «На Небе, как и на земле, есть еда и питье. Бывают здесь вечеринки и пиршества, а для первенствующих накрыты столы с великолепными яствами, изысканными и дорогими, которые оживляют и освежают их дух. Есть здесь также и зрелища, музыка и пение — и все совершеннейшего вида. Все эти вещи увеселяют, но не приносят счастья. И пирующие радуются им лишь оттого, что радость исходит из них самих. Счастье, заключенное в них самих, делает всяческие удовольствия приятными, обогащает их и охраняет от того, чтобы те удовольствия приелись им и опротивели. И это счастье приходит к каждому, кто делает благое дело. В характере каждого ангела есть естественная склонность, которая сосредотачивает его на том, какое добро необходимо сделать, и. эта склонность смягчает и ублажает его разум. Такие безмятежность и удовлетворенность порождают состояние ума, в коем и можно восприять от Господа любовь к тому, чтобы совершать благие деяния. От такого восприятия и происходит небесное счастье, которое является неотъемлемой частью тех радостей, о коих говорилось выше.
Небесная пища есть не что иное, как любовь, мудрость и служение вместе взятые! Иными словами, благо, совершаемое с разумением и освещаемое любовью. А потому человек, пребывающий на Небе, получает для своего тела пищу в соответствии с тем, какое делает добро: изысканные яства для тех, кто благодетелен во многих отношениях, умеренная, но отменная на вкус пища для тех, кто не слишком старается, скудная — для тех, кто себя не утруждает, и никакой — для тех, кто ничего не делает.
После этого ангел созвал к себе так называемое сообщество премудрых, которые полагали, что небесная радость и превеч-ное счастье заключаются в высшей власти, богатейших сокровищах, в большем престиже, чем царское достоинство, и в большем сиянии славы, так как в Священном Писании говорится, что они будут царями и князьями, и что, помимо прочего, будут царствовать в вечности вместе с Христом, а ангелы будут им служить. И сказал им ангел: «Следуйте за мной, и я введу вас в радости ваши».
И он направился к зданию, составленному из колонн и пирамид. Они вошли в невысокий дворец, двери которого были распахнуты настежь, и он провел их через сводчатую галерею, по обеим сторонам которой стояло по двадцать человек. Внезапно предстал перед ними некто, похожий на ангела, и сказал: «Путь на Небо ведет через эту галерею. Подождите немного и изготовьтесь, ибо те из вас, кто постарше, станут царями, а те, кто помоложе, — князьями».
И едва он это сказал, у каждой колонны возникло по трону, а на троне — шелковая мантия со скипетром и короной. Возле каждой пирамиды явился престол вышиной почти в полтора метра, а на престоле — золотая цепь и лента рыцарского ордена, на концах украшенная драгоценными кольцами. И было им сказано: «Облачитесь в эти одежды, садитесь и ожидайте». И тогда, не медля ни минуты, те, кто постарше, кинулись к тронам, а те, кто помоложе, — к престолам, облачились в одежды и уселись.
И явилась снизу мгла, и под ее воздействием те, кто сидел на тронах и престолах, обрели горделивое выражение в лицах, и их стало распирать от гордости и уверенности в том, что они именно и есть цари и князья. Мгла же имела форму фантазии, которая их вдохновляла. И вдруг словно бы с Неба прилетели юноши и встали по двое за каждым троном и по одному за каждым престолом, чтобы служить им. И некий глашатай возвестил: «Вы теперь цари и князья. Обождите немного, Вам приготовляются на Небе дворцы. Скоро явятся сюда придворные и слуги и отведут вас в ваши покои». И так они ожидали, пока не утомились и не измучились от своего нетерпеливого ожидания.
Через три часа Небо над их головами разверзлось, и на них глянули ангелы, которые сказали с жалостью; «Зачем вы тут сидите, словно неудачливые комедианты? С вами сыграли злую шутку, вас обратили в идолов за то, что вы убедили себя, что будете царствовать с Христом, как цари и князья, а ангелы станут вам служить. Или вы забыли слова Господа, что тот, кто пожелает возвыситься, на Небе будет унижен? Вам следует знать, что означает быть «царями и князьями и царствовать вместе с Христом». Это означает быть мудрыми и совершать благие деяния, ибо царство Христа, то есть Небо, есть царство блага. Поскольку Господь любит каждого из нас, Он желает того, что есть благо для каждого, а благо и есть служение. И поскольку Господь совершает добрые, или благие деяния посредством ангелов и людей в мире, Он сообщает любовь к служению тем, кто действительно служит людям, и наградой им является духовное блаженство, что и составляет небесное счастье.
На небесах, как и на земле, существуют высшее господство и беспредельное изобилие, а значит, здесь есть правительства и формы правления, то есть большие и меньшие власть и достоинство. И для тех, кто занимает самое высокое положение, есть здесь дворцы и суды, чье великолепие и роскошество превосходит дворцы и суды земных царей и императоров. И в соответствии с числом судей, министров и телохранителей, так же, как роскошной одеждой, обладают они высшими почестями и славой. Но величайшие из них избраны были из тех, чьи сердца посвящены общему благу. И только их телесные чувствования вовлечены в изобильные роскошества — и то лишь для того, чтобы повелевать.
Если кто бы то ни было делает что-либо благое, это способствует общему благу, то есть как бы общей телесности, и все, что делают благого ангелы и люди как бы от себя, исходит от Господа; это и означает царствовать с Господом».
Когда услышали эти исходящие с небес слова мнимые цари и князья, они сошли со своих тронов и престолов, отбросив скипетры, короны и мантии. Мгла воображения рассеялась, и светозарное облако накрыло их, одарив премудростью, которая исцелила их разум.
После того ангел вернулся в дом, где находились мудрейшие из христиан, и призвал к себе тех, которые убедили себя, что небесная радость и превечное счастье есть райские увеселения. «Следуйте за мной, — сказал он, — и я отведу вас в рай, на ваши небеса, чтобы вы познали блаженство небесного счастья».
И он повел их через высокие врата, сооруженные из сплетенных ветвей и побегов могучих деревьев. И там он стал водить их кругами с места на место. То действительно был рай, расположенный у первого входа на Небо, где пребывают люди, которые, будучи на земле, верили, что Небо — это один сплошной рай, ибо так его и называют, — люди, которые составили про себя мнение, что после смерти наступает отдохновение от трудов праведных и что то отдохновение состоит в том лишь, чтобы увеселять свой дух, прогуливаясь среди роз, услаждаться сладчайшим виноградным нектаром, пировать и что такую жизнь можно вести лишь в небесном раю.
Ведомые ангелом увидели большую толпу старых и молодых мужчин, юношей, жен и дев, сидящих по трое и по десятеро среди роз и плетущих венки, которыми они украшали головы стариков, запястья молодых мужчин и которые вешали на грудь юношей. Они увидели других, собиравших с деревьев плоды и относивших их в ивовых корзинах своим товарищам; иные отжимали сок из винограда, вишни и ягод в чаши и с удовольствием его пили; иные услаждали себя, вдыхая ароматы, которые распространяли вокруг цветы, фрукты и благоуханная листва; иные распевали сладчайшие песни, услаждая слух тех, кто находился поблизости; иные сидели возле источников, забавляясь тем, что придавали струям воды причудливые формы; иные прогуливались, шутливо беседуя; иные бегали, играли, танцевали, парами и в хороводе; иные направлялись в садовые домики, чтобы возлечь на кушетке. Много было и прочих райских увеселений.
После того как увидели пришедшие с ангелом все это, тот, проведя их туда и сюда, наконец подвел к группке людей, сидевших в прекрасном цветнике, окруженном оливами и лимонными деревьями. Они царапали себе лицо, издавая стоны и вопли. Те, кто следовал за ангелом, обратившись к ним, спросили: «Почему вы плачете?»
«Седьмой день уж мы в раю, — отвечали они, — и когда мы пришли сюда, нам показалось, что наши помыслы вознеслись до Неба и наполнились глубочайшим удовольствием от сих радостей. Но через три дня острота ощущений стала пропадать. И она улетучивалась из нашего разума и чувств до тех пор, пока мы вовсе перестали понимать, что такое счастье. И когда наши воображаемые радости оказались таким образом исчерпанными, мы испугались, что утратили способность получать удовольствие от жизни. Мы стали скептиками в отношении небесного счастья — если оно вообще существует. И тогда мы стали бродить по тропинкам и полянам в поисках ворот, в которые вошли сюда, но мы все ходили кругами.
Мы обращались к тем, кто встречался на пути. Некоторые сказали: «Вы не найдете ворот, ибо этот райский сад — гигантский лабиринт, и те, кто хочет поскорее выбраться из него, все больше сбиваются с пути. Вам не остается ничего иного, как поселиться здесь навсегда. Вы сейчас как раз находитесь посередине — в центральной точке всяческих удовольствий».
И вот что еще поведали они тем, кто сопровождал ангела: «Мы сидим здесь полтора дня. У нас не осталось надежды, что мы сумеем выбраться отсюда, и вот мы сидим в этом цветнике и видим вокруг оливы, виноград, апельсины и лимоны. Но чем более смотрим на все это, тем труднее нашим глазам смотреть, носам — обонять, а устам — вкушать. Вот почему вы видите, как мы плачем в тоске и печали».
И когда ангел услышал те слова, он сказал: «Этот райский лабиринт на самом деле является входом на небеса. Я знаю дорогу, . и я вам ее укажу».
Когда он сказал так, сидевшие вскочили со своих мест, обняли ангела и последовали за ним вместе с остальными. И ангел по пути учил их, что есть после этого небесная радость и превечное счастье — что это вовсе не внешние увеселения райских кущ, ибо они ничего не значат, если людям не довелось стяжать себе духовных райских увеселений. «Внешние райские радости есть только услаждение плоти, зато сокровенные, духовные радости предназначены для услаждения ваших душ. У внешних радостей нет души, а значит, те не обладают небесной жизнью, кто не стяжал внутренних, духовных удовольствий. А всякое наслаждение без участия души непременно умаляется и становится докучным и даже более утомляет разум, чем работа. По всему Небу рассеяно множество райских кущ, и ангелы также в них наслаждаются, и их удовольствие длится бесконечно, ибо в них самих заключено духовное наслаждение».
«Что значит духовное наслаждение? — вопросили все в один голос, услышав такие слова. — И отчего оно получается?»
«Духовное наслаждение исходит от божественной любви и мудрости, — ответил ангел. — Любовь — движущая сила, и она действует через мудрость, и так вы обнаружите и то и другое в действии—то есть в чем-то благом. Это наслаждение источается от Господа и входит в вашу душу и нисходит далее через высшие к низшим уровням вашего разумения и ваших плотских чувствований, и так исполняется. Вот что делает радость истинной, и она оказывается превечной — от Вечного, от Которого она исходит. Вам довелось увидеть райскую жизнь, но, уверяю вас, там нет ничего такого — даже листочка, — что исходит не от. сочетания любви и мудрости в благе. И если в человеке есть такое сочетание, он пребывает в небесном раю, иными словами, на Небе».
После тех слов ангел вернулся в дом, к людям, которые твердо уверили себя, что небесная радость и превечное счастье есть вечное славословие, потому что, когда они жили на земле, они верили, что узрят Бога, и потому еще, что небесную жизнь называют вечной субботой, ибо в этот день принято почитать Господа.
Ангел сказал им: «Следуйте за мной, и я введу вас в вашу радость», — и привел их в маленький город с храмом посредине, где и все прочие здания были священными.
В городе том увидели они людей со всех концов той страны, и среди них — немало священников, которые принимали вновь прибывших, приветствовали их и отводили за руку к дверям храма, а оттуда — в один из домов, что окружали храм. И представляли им, как следует непрестанно славословить Бога, говоря: «Этот город — преддверие небес, а храм города — вход в великолепный и очень просторный небесный храм, в котором в молитвах и песнопениях вечно прославляют Бога ангелы. Правила и здесь и там таковы, что вновь прибывшие должны идти прежде в храм, где и оставаться три дня и три ночи, а после такого посвящения они должны следовать в один из множества домов, освященных нами, и молиться, восклицать, проповедовать, переходя из дома в дом вместе со всеми, кто там собрался.
Особо следует помнить, что вы ни в коем случае не должны ни помышлять про себя, ни говорить вашим товарищам ни о чем таком, что не было бы святым, благочестивым и относящимся к религии».
И тогда ангел отвел своих спутников в храм, который был заполнен теми, кто оказался удостоен величайшей в мире чести, при том что были они обычными людьми, И там стояла стража, которая не выпускала тех, кто не отбыл в храме положенных трех дней.
Ангел сказал: «Сегодня второй день, как эти люди попали сюда. Взгляните на них! Посмотрите, как прославляют они Господа!»
Они оглянулись кругом и увидели, что большинство из тех людей спят, а те, которые не спят, протяжно зевают. Некоторые, похоже, из-за непрестанного обращения к Господу и невозможности дать отдых телу потеряли над ним контроль. Действительно, для самих себя они представляли совсем не то, что для окружающих. У некоторых из-за непрерывного обращения к Господу были вытаращены глаза. Словом, все они были обессилены и внутренне опустошены. Они отвернулись от кафедры, крича: «Наши уши глохнут! Прекратите ваши проповеди! Звуки голоса вызывают у нас содрогание».
И, повскакав со своих мест, они устремились к двери и, сломав, отворили ее, оттолкнув стражей и рассеяв их.
Когда священники увидели это, они последовали за теми людьми, и, окружив их, поучали, молились и вздыхали, говоря: «Празднуйте празднование! Прославляйте Господа! Освящайте себя! В этом небесном преддверии мы посвятили вас в таинство вечного славословия Бога, и тогда там, в том великолепном, просторном небесном храме, вы насладитесь превечным счастьем».
Но те, к кому они обращались, им не внимали, они едва слушали — из-за отупения, которое проявилось в них после двухдневного возвышения разума и отстранения от обычных домашних и общественных забот. Когда же они попытались удалиться, священники стали хватать их за руки и за_ одежду, понуждая вернуться в дома, чтобы продолжить читать там проповеди. Тщетно. Те кричали: «Отпустите нас, иначе мы лишимся чувств!»
Когда они произнесли те слова, явились четверо в белых одеждах и митрах. Один из них в мире был архиепископом, остальные трое—епископами. Теперь они были ангелами. И эти ангелы созвали священников и стали говорить с ними: «Мы увидели вас с небес с вашей паствой. Как вы их пасете!—сказали они. — Вы доводите их до исступления. Вы не ведаете, что означает славить Бога. Это означает совершать деяния из любви. Иными словами, честно,4 искренно и усердно исполнять любую работу. Это и есть отношения любви Бога и любви ближнего. Это составляет основу общества и его благо. И Господь прославляется через это, а уж потом, в соответствующее время, через славословие. Разве вам не известно слово Господне: «Тем прославится Отец Мой, если вы принесете мною плода и будете Моими учениками» (Иоанн 15:8), Вы, священники, можете возвеличивать Господа через славословие, в том и состоит ваше служение, и за то вам честь, хвала и воздаяние. Но если бы честь, хвала и воздаяние не были неотъемлемой частью вашего служения, вы не смогли бы хвалить Господа через славословия более, нежели это делают они».
Сказав так, епископы приказали стражам: «Пусть каждый, кто пожелает, войдет или выйдет, так как огромное большинство людей не приемлют никакой иной небесной радости, кроме беспрестанного восхваления Господа, ибо они ничего не знают о том, что есть Небо!»
После этого ангел со своими спутниками вернулся к месту собрания, откуда еще не успели разойтись сообщества премудрых; там он созвал к себе тех, кто считал, что небесной радостью и превечным счастьем является возможность попасть на Небо милостью Божией, и что там их ожидает такая же радость, какую испытывают люди в обычной жизни, когда их приглашают в царский дворец на пир или на свадьбу.
Ангел сказал им: «Останьтесь здесь на время, мне пора трубить, чтобы собрать людей, знаменитых своей премудростью в отношении духовной жизни Церкви».
Несколько часов спустя пришли девять человек. И каждый из них был в лавровом венце, обозначавшем его известность. Ангел отвел их в дом собраний, где уже ожидали те, кого созвали прежде. В их присутствии ангел обратился к девяти знаменитостям.
Он сказал: «Я знаю, что по вашей просьбе, согласно вашей идее, вам была предоставлена возможность вознестись на Небо и что вы вернулись на эту нижнюю, поднебесную землю, вполне сведущими в условиях небесной жизни. Так посвятите нас, каким открылось вам Небо».
В ответ они услышали следующее. «Мое представление о Небе, с раннего детства и до последнего моего земного часа, — сказал первый, — что это — место безоблачного блаженства, счастья, наслаждения, увеселений и удовольствий; мне представлялось, что, если я попаду на Небо, я буду окружен атмосферой удовольствий и буду вбирать их в себя всеми фибрами души, как жених в день свадьбы, который со своей невестой направляется в брачные чертоги. Когда я был вознесен на Небо, я настолько был поглощен этим видением, что незаметно для себя миновал и первую стражу, и вторую. Но когда подошел к третьей, начальник над стражами заговорил со мной и спросил: «Кто ты, друг мой?» И я отвечал: «Разве я не на Небе? Я очутился здесь, чтобы исполнилась моя заветная мечта. Пожалуйста, пропусти меня». И он пропустил.
И тогда я увидел ангелов в белых одеждах, они обошли вокруг, рассмотрев меня, и прошептали: «Как? У этого гостя нет небесных одеяний?» Когда я это услышал, я подумал: «Должно быть, я выгляжу, как тот гость, о котором Господь сказал, что он без одежды брачной пришел на брак», — и я сказал: «Так дайте мне такие одежды». Они рассмеялись. Тогда подбежал кто-то из суда и приказал: «Разденьте его донага, вышвырните отсюда, и одежды его бросьте вслед за ним», — и меня низвергли».
Тогда второй сказал: «Я полагал, как и он, что могу попасть на Небо, то самое, которое над моей головой, и меня будут окружать радости, с которыми я буду жить вечно. И мое желание тоже сбылось. Но ангелы разбежались, завидев меня и говоря меж собой: «Что это за чудовище? Как сюда залетела эта ночная птица?» И я действительно почувствовал, что стал не совсем человеком, хотя внешне ни в чем не изменился. Это произошло от воздухов, которые там благорастворены. Внезапно кто-то прибежал из суда с приказом к двум служителям вывести меня вон, и меня отправили обратно тем же путем, каким я прибыл, и так до самого дома. И когда я вернулся, я вновь казался и другим, и себе человеком». Третий сказал: «Мое представление о Небе всегда было связано с местом, но не с любовью, и когда я оказался в этом мире, меня сильно влекло на Небо; я увидел людей, которые восходили туда, и последовал за ними. И я был допущен туда, но всего на несколько шагов. И когда я захотел возвеселиться духом в соответствии с моим представлением о небесных радостях и блаженстве, небесный свет, белый как снег (говорят, основу его составляет премудрость), поверг мой разум в замешательство, а в глазах моих сгустилась тьма, и на меня нашло исступление. Вскоре, от теплоты Неба, которая сливалась с тем ослепительным светом (говорят, основу ее составляет любовь), сердце мое затрепетало, меня охватила тревога, во мне пробудилась какая-то внутренняя боль, и я бросился навзничь на землю. И пока я так лежал, из суда пришел служитель с приказом осторожно выпроводить меня вон, в мои собственные свет и тепло. И едва я вернулся, мои разум и сердце вернулись ко мне».
Четвертый также подтвердил, что и у него представление о Небе было связано с местом, но не с любовью; он сказал: «Когда я впервые попал в духовный мир, я спросил некоторых из премудрых, можно ли подняться на Небо, и они ответили: «Туда может попасть всякий, но вам следует остерегаться, чтобы вас не выдворили вон». Я посмеялся над этим и направился дальше вверх, уверенный, как и другие, что именно там любой человек может в полной мере насладиться всевозможными радостями. Но, как ни странно, едва я попал туда, я стал задыхаться и из-за боли и ломоты, которые стал испытывать во всем теле, упал на землю в корчах, как змея, оказавшаяся слишком близко к огню. И тогда я пополз к крутому обрыву и бросился с него вниз. Стоявшие внизу подняли меня и отнесли на постоялый двор, где ко мне вернулись силы и здоровье».
Остальные пятеро также рассказали множество удивительных вещей о том, как поднимались на Небо; они утверждали, что их состояние там, наверху, изменилось, как у рыбы, вынутой из воды на воздух, или у птицы, поднятой на слишком большую высоту. И еще они сказали, что после этого тяжкого испытания не стремятся больше на Небо — общая участь всех таких же, как они, где бы эти люди ни находились. Они сказали: «Мы знаем, что в духовном мире, в котором мы пребываем, каждый приуготовляется, будучи благорасположенным к Небу и не приемля ад, и когда любой человек оказывается готов, для него открываются пути к сообществам таких же, как он сам, и в тех сообществах он и пребывает вовеки. И люди охотно следуют такими путями, ибо эти пути — пути любви».
Когда те, кто был из первого призыва, услышали все это, они признались, что тоже представляли себе Небо, как место, где можно вечно услаждаться пребывающими повсюду радостями.
После того ангел с трубой сказал им: «Теперь вы видите, что небесная радость и превечное счастье обозначены вовсе не местом, ибо они зависят от качества жизни человека, и что небесное состояние жизни происходит от любви к мудрости. А благо состоит в соединении двух в одно, а значит, небесное состояние жизни получается, когда любовь и мудрость соединяются в благе — это можно обозначить словами «милосердие», «вера», «доброделание», ибо милосердие есть любовь, вера есть истина, из которой исходит мудрость, а доброделание есть благо. Более того, в нашем духовном мире, как и в мире природном, есть пространство. Иначе здесь не было бы жилищ и отдельных домов. И все же это не собственно пространство, а иллюзия пространства, в соответствии с состоянием вашей любви и мудрости — или милосердия и веры.
Каждый их тех, кто становится ангелом, обладает собственным небом внутри себя, ибо его небо есть любовь. Ибо, согласно творению, каждый человек является крошечным образом и подобием необъятного Неба. Человеческий облик именно таков. И каждый попадает в небесное сообщество, маленькой моделью которого является. По этой причине он находит такое сообщество, которое отвечает его собственному внутреннему строению, и принимает в нем участие, как если бы он не только поместил себя в нем, но и вобрал его в себя, вовлечен в его жизнь, как если бы она была его собственной жизнью, принимает жизнь Неба как свою, а свою — как его. Каждое сообщество существует как нечто коллективное, и ангелы в нем представляют собой частицы, из которых оно состоит.
Из этого следует, что люди, которые живут во зле и лжи, сами в себе сформировали образ ада, и на Небе претерпевают муки из-за столкновения и даже сшибки противоположностей. Ибо адская любовь противоположна небесной, и радости, доставляемые той и другой любовью, бьются друг с другом и убивают друг друга, как истинные враги».
11 Когда он закончил свою речь, с небес раздался голос, обратившийся к ангелу с трубой: «Отбери из всей группы десять человек и веди их к нам. Мы слышали от Господа, что Он устроил так, что в течение трех дней наши небесные тепло и свет — то есть любовь и мудрость — не будут доставлять им мучений».
Ангел отобрал десять человек, и они последовали за ним, поднялись по извилистой тропинке на некий холм, и оттуда — на гору, где располагалось Небо ангелов. Прежде они видели Небо на удалении, словно оно покоилось на облаках. Врата открылись перед ними, и когда они миновали третьи, ангел, который их вел, подбежал к князю того сообщества и возвестил, что они прибыли.
Князь отвечал: «Возьми нескольких моих слуг, и передай пришедшим с тобой, что я рад им. Отведи их в мой внешний суд и распредели между ними жилье, чтобы у каждого была спальня. И возьми моих придворных и прислужников, чтобы они им служили».
Так и было исполнено. Но когда ангел ввел их в покои, они попросили разрешения нанести визит князю. Ангел ответил: «До полудня нельзя. Теперь утро. Здесь все заняты на своих должностях. Но вы приглашены на обед, и там вы будете сидеть за одним столом с нашим князем. Между тем я отведу вас во дворец, и вы увидите его пышность и великолепие».
12 Пока он вел их во дворец, они имели возможность обозреть его снаружи. Он был велик, выстроен из порфира, а в основании — из ясписа, с шестью высокими колоннами из лазурита перед входом. Кровля была из золотой черепицы, высокие окна — из прозрачнейшего хрусталя, а рамы их были также золотые.
Их отвели во дворец и провели по всем комнатам, и они увидели, что отделка в тех комнатах неописуемой красоты, а потолок везде украшен неподражаемой резьбой. Вдоль стен стояли серебряные столы, украшенные золотом, а на них множество утвари из драгоценных камней, а также целые самородки небесных форм, и множество других вещей, каких никогда не доводилось видеть человеческому глазу, так что никто не мог бы заставить себя поверить, что они существуют на небесах.
Они были ошеломлены, увидев все это великолепие, и ангел сказал: «Не удивляйтесь. Все, что вы видите, задумано и изготовлено не руками ангелов. Создал все эти вещи и одарил ими нашего князя Творец Вселенной. Так что перед вами образец высочайшего архитектурного искусства, и от этого образца происходят все правила, по которым выстраивается природный мир.
Подобные предметы, — продолжал ангел, — будут очаровывать наше зрение и сводить нас с ума, покуда мы будем полагать, что они и есть радости нашего неба. Но покуда наши сердца не пребывают в них, они — всего лишь дополнение к радостям наших сердец. Итак, в той мере, в какой мы смотрим на них как на второстепенное и как на Божье творение, мы будем провидеть в них Господни всемогущество и милосердие».
13 После чего ангел сказал: «Сейчас нет еще полудня. Идемте со мной в княжеский сад, что близ дворца».
Они пошли, и на входе он сказал: «Перед вами самый чудесный из садов всего небесного сообщества».
Но они отвечали ангелу: «О чем ты говоришь? Мы не видим никакого сада. Единственное, что мы видим, — одно дерево с плодами, и его ветви и крона кажутся нам золотыми, а листья — серебряными, украшенными изумрудами, а под тем деревом мы видим малых детей с кормилицами».
И тогда ангел сказал благоговейно: «Это дерево расположено в центре сада, и мы называем его Небесным Деревом. Иные еще называют его Древом Жизни. Но идите вперед и приблизьтесь к нему. Ваши глаза прозреют, и вы увидите сад».
Они так и сделали, и глаза их прозрели, и они увидели деревья со множеством сладчайших плодов, и те деревья были обвиты виноградной лозой, и кроны их под тяжестью плодов склонились к Древу Жизни, вокруг которого они росли. Эти деревья были посажены вплотную друг к другу и составляли таким образом ровные круги, или спираль, вившуюся нескончаемой гирляндой. Это была совершенная спираль, составленная из деревьев. Различные виды деревьев перемежались в ней согласно изысканному вкусу плодов. Первый виток начинался на приличном удалении от Древа Жизни и пребывал в подвижном зареве света, так что деревья, составляющие спираль, равномерно сияли, от первого до последнего. Первые деревья, называемые райскими, были самыми изящными, изобилующими вкуснейшими, невиданными доселе плодами, ибо они не могут произрастать из почвы природного мира. Далее следовали оливковые деревья, затем виноградная лоза, затем деревья, из которых получают благовония, а в конце следовали деревья, обладающие хорошей древесиной для различных поделок. Тут и там в этой древесной спирали были скамьи, образованные скрещением и переплетением молодых ветвей и украшенные плодами. В этом сплошном круге были отверстия, ведущие в цветники, а затем — на лужайки, которые служили переходами в поля и террасы.
Когда спутники ангела все это увидели, они воскликнули: «Но это же образцовый рай! Куда бы мы ни обратили взоры, в нас проникает нечто небесно-райское, что невозможно описать!»
Ангел обрадовался, услышав эти слова: «Все сады на нашем небе — формы, или образы блаженств небесных в их истоках, — сказал он. — Впечатление этих блаженств возвысило ваши помыслы, так что вы воскликнули: «Но это же образцовый рай!» Однако люди, которые не получают такого впечатления, видят в этом рае обычный лес. Каждый, кто любит благо, получает такое впечатление, а люди, любящие славу — вовсе не из любви к благу, — его не получают». После того ангел разъяснил своим спутникам, для чего каждый из видимых ими предметов представлен в том саду.
Покуда они слушали, от князя прибыл гонец, который от его имени пригласил их преломить хлеба вместе с князем; тут же явились два прислужника, которые принесли прекрасные льняные одежды, говоря: «Облекитесь в эти одежды, ибо никто не может быть допущен к трапезе без небесных одежд».
Они надели на себя принесенные одежды и последовали за своим ангелом, который отвел их к открытой галерее при дворце, предназначенной для прогулок, и они стали поджидать князя. Ангел стал представлять их известным вельможам и правителям, также поджидавшим князя. Примерно через час двойные двери распахнулись, и они ясно увидели, как в широкие западные двери проходит князь во главе пышной процессии. Перед ним шли главные советники, затем камергеры, а после них знатнейшие придворные. В центре процессии шел князь, за ним — советники рангом пониже, а уж после них — прислужники, и всех их было сто двадцать человек.
Ангел, стоявший впереди десяти вновь прибывших (облаченных теперь в одежды гостей), приблизился к князю и почтительно их представил. Князь, не останавливаясь, сказал: «Идемте со мной преломить хлеба», — и они пошли за процессией в столовую и увидели великолепно сервированный стол. Посреди стола возвышалась золотая пирамида со ста блюдами, расположенными тремя рядами. На тех блюдах лежали сладкие пироги и патока — вместе с другими яствами, составленными из вина и пирогов. Из центра пирамиды било фонтаном вино, сладкое как нектар, фонтан этот растекался мелкими ручейками и пополнял стоявшие внизу чаши.
По сторонам этой пирамиды располагались золотые небесные формы с блюдами и тарелками, наполненными различными яствами. Небесные формы, на которых стояли блюда и тарелки, были формами искусства и премудрости, которые в природном мире ни через какое мастерство не могут быть изготовлены либо описаны. Блюда и тарелки были серебряные, с резным орнаментом по краям и середине, представляющим все те же небесные формы. Чаши же были из самоцветов. Вот какова была сервировка стола.
15 Князь и его министры были одеты следующим образом. На князе была пурпурная мантия, обшитая серебряными звездами. Под мантией на нем была надета сверкающая шелковая туника синего цвета. Она была с вырезом на груди, где красовалась лента с орденом его сообщества. На ордене была изображена орлица, распростершая крылья над своим птенцом, сидящим на вершине дерева. Орден был изготовлен из сверкающего золота, обрамленного бриллиантами. Главные советники были облачены так же, но без ордена. Вместо него шею их украшали сапфиры на золотой цепочке. Придворные были в плащах каштанового цвета с изображенными на них орлятами в обрамлении цветов; под плащами на них были надеты опаловые шелковые туники; такого же цвета были у них панталоны и носки. Вот как они были одеты.
16 Главные советники, тайные советники и управляющие стояли вокруг столов; по сигналу князя они простерли руки и все вместе вознесли молитвенные хвалы Господу, после чего князь кивком головы, позволил им усесться.
Обратившись к десяти гостям, князь сказал: «Располагайтесь и вы. Вот ваши места». Они расселись, и прислужники, которых князь прежде приставил к ним, встали за ними/Тогда князь обратился к ним: «Каждый из вас должен взять по тарелке из того круга и по блюду из пирамиды». Они так и сделали, и по мере того, как они брали тарелки и блюда, на их месте появлялись все новые. Чаши их были наполнены вином, фонтаном бьющим из большой пирамиды, и так они ели и пили.
Когда все насытились, князь заговорил со своими десятью гостями: «Я слышал, что на земле, расположенной под этим небом, — сказал он, — вас собрали с тем, чтобы вы поделились своими мыслями в отношении небесной радости и проистекающего из нее превечного счастья, и вы высказались по-разному, каждый в соответствии с тем, что он почитал за удовольствия, основываясь на своих физических ощущениях. Но что есть физические удовольствия без удовольствий духовных? Ведь душа услаждается именно ими. Увеселения души суть удовольствия, которых мы обычно не замечаем, но они становятся все более очевидны по мере того, как проникают в наши помыслы, а оттуда — через ощущения — в наше тело. Разумом мы воспринимаем их как увеселения, а самим телом — как удовольствия через телесные ощущения. Превечное счастье .состоит из всех этих компонентов. Счастье же, которое мы ощущаем через нижние уровни сознания, не вечно, но временно. Оно не только конечно — оно бесследно исчезает и иногда становится несчастьем.
Теперь вы видите, что все ваши радости являются небесными радостями и они много лучше, чем вам доводилось предполагать. Но они не касаются нашей души. Ибо в глубине наших душ есть три вещи, которые единовременно исходят от Господа, все три — как одна «троица»: это любовь, мудрость и благо. Но любовь и мудрость проявляются лишь в образах, ибо они присущи чувствам и мыслям, через благо же они материализуются, потому что проявляются в действиях и трудах вашего тела. И таким образом они становятся действительными и материализуются. А поскольку любовь и мудрость проявляются и материализуются через делание, благо вдохновляет нас, а благо есть работа, исполненная честно, старательно и от души.
Любовь к благу и приверженность благодеянию охраняют разум от рассеянности и заблуждений, связанных с потаканием всем похотям, которые соблазнительно проникают в него через тело, а также через мир с помощью чувств, и которые бросают на ветер истинную религию и истинную мораль, а также пользу, которую последние приносят. Приверженность же благу венчает религию и мораль, скрепляет их вместе и вводит разум в состояние, в котором он может воспринимать мудрость и ее истину. И тогда она отвергает иллюзии и насмешки лжи и суеты. Но обо всем этом вы узнаете лучше у премудрых из нашего сообщества, которых я пришлю к вам после полудня».
Когда князь сказал это, он поднялся, а с ним поднялись и гости, сказал: «Мир вам», — и приказал, чтобы ангел-провожатый отвел их назад в их покои и оказал им всевозможные почести, а также пригласил всех образованных и любезных людей развлекать их беседой о всевозможных радостях, которыми наделено это сообщество.
17 Когда они возвратились в свои покои, они так и поступили. Люди, которые были приглашены из города, чтобы развлекать их беседой о всевозможных радостях сообщества, пришли и после приветствий стали прогуливаться с ними и вести приятные разговоры.
Но ангел-провожатый сказал: «Эти десятеро были приглашены на это небо, чтобы увидеть его радости и через них получить новое представление о превечном счастье. Так расскажите же им что-либо о том, какие радости мы испытываем благодаря телесным ощущениям. После этого придут премудрые и объяснят им, что позволяет нам получать от них удовольствие и испытывать ‘ счастье».
Когда люди из города это услышали, они сказали следующее.
Первое: «Здесь теперь проводятся праздники, которые назначил князь, чтобы освободить наш разум от напряжения, какое испытывают некоторые люди, когда очень стараются. В эти дни у нас проходят концерты музыкантов и певцов на площадях, а также игры и состязания — за городской чертой. Затем на площадях сооружаются подмостки, украшенные гирляндами с виноградными листьями и плодами, а на подмостках сидят на трех уровнях му-зыканты, со струнными и духовыми инструментами, дискантами и басами, резкого и мягкого звучания. По обеим сторонам подмостков стоят певцы, мужчины и женщины. Они услаждают слух собравшихся дивной музыкой и пением, хоровым и сольным попеременно. В такие праздники это продолжается с утра и до полудня, а потом до вечера».
Второе: «Кроме того, каждое утро мы слушаем сладчайшие песнопения дев и отроковиц, которые доносятся до площадей из близлежащих домов. И весь город откликается этому пению. Каждое утро они поют о проявлениях духовной любви. Иными словами, они выражают ее посредством модуляций голоса, и чувство исходит от песни, словно сама песнь и есть чувство. Оно наполняет души слушателей и пробуждает в них отзвук. Небесная песнь именно такова. Исполнители говорят, что им представляется, будто звуки этой песни сами себя порождают, заполняя собою все вокруг и весело поднимаясь все выше, по мере того, как слушатели проникаются ими. Когда пение смолкает, окна и двери домов на площадях затворяют, и город замирает, ниоткуда не доносится никакого шума, никто нигде не слоняется. И тогда каждый приступает к исполнению своих обязанностей».
Третье: «Но в полдень двери распахиваются, а позднее кое-где распахиваются и окна, и вы можете увидеть на улицах играющих детей, за которыми присматривают сидящие у крыльца няни и кормилицы».
Четвертое: «В городских предместьях устраиваются игрища для подростков. Они там бегают наперегонки и играют в мяч. Они бьют мячом о стену ракеткой, и эта игра называется теннис. Еще там проводятся состязания среди мальчиков, чтобы выявить, кто ловок, а кто медлителен в речах, помыслах и поступках, и победители в качестве приза получает лавровые ветви. Есть там множество других способов выявить скрытые до поры способности мальчиков».
Пятое: «Также в городских предместьях имеются подмостки, на которых комедианты представляют сценки о нравственной чистоте и добродетели, при этом есть среди них такие, кто представляет примеры обратного».
Один из десяти переспросил: «Что это значит?»
Они отвечали: «Добродетель не может быть полноценно представлена во всей своей полноте и притягательности, если зрителям не демонстрируют примеров как ее высочайших, так и самых незначительных проявлений. Эти актеры постоянно представляют самые ничтожные образцы добродетели, так что дальше даже умалять некуда. Но закон разрешает показывать что-либо противоположное — то есть недостойное и постыдное — только иносказательно и как бы на удалении. Так установлено потому, что славное и благое качество добродетели, проходя через постепенные стадии, никогда не превращается в дурное и нечистое, оно лишь умаляется, пока не сходит на нет, и только после того как оно сойдет на нет, является качество противоположное. Итак, Небо, в котором сосредоточено все добродетельное и благое, не имеет ничего общего с адом, в котором все дурно и нечисто».
18 Пока они беседовали, поспешно вошел слуга и доложил, что по приказу князя прибыли восемь премудрых и желают войти. Когда ангел услышал это, он вышел, поприветствовал вновь прибывших и привел к собравшимся. И после обычных приветствий и представлений премудрые вскоре включились в разговор, заговорив вначале об истоках мудрости и о том, как она накапливается, рассказав много интересного о ее развитии. «У ангелов, — сказали они, — премудрость никогда не иссякает, но вечно возрастает и умножается».
Когда ангел услышал это, он сказал, обращаясь к премудрым: «За обедом наш князь говорил с этими людьми о том, где угнездилась мудрость, утверждая, что в благодеянии. Не хотите ли вы что-либо добавить?»
Они сказали: «Прежде всего, когда люди были созданы, они были полны мудрости и любви — не ради собственного блага, но ради того, чтобы передавать их один другому, и неотъемлемой частью премудрости является то, что считается мудрым не тот, кто мудр сам по себе и живет лишь ради себя, но тот, кто в то же самое время живет и ради других. Именно на этом основании зиждется человеческое сообщество, которое в противном случае не могло бы существовать. Жить для других означает совершать благие деяния. Благие деяния — скрепляющие общество узы, и этих уз столько, сколько благих деяний, то есть их бесконечное множество. Существуют духовные блага, связанные с любовью к Богу и любовью к ближнему. Существуют нравственные и гражданские блага, относящиеся к любви к обществу и конкретному сообществу, к которому человек принадлежит, или, к примеру, к компаньонам, деревенским жителям, с которыми соседствует. Существуют мирские блага, относящиеся к любви к миру и его нуждам. И существуют телесные блага, связанные с любовью к тому, чтобы держать свое тело в должной форме ради более высоких благ.
Все эти блага вменены человеку, и он должен исполнять свое предназначение шаг за шагом, творя добро одно за другим, а когда два добрых дела соединяются вместе, одно является частью другого. Люди, вовлеченные в главное, или духовное добро-делание, оказываются вовлеченными во все возможные виды добро-делания; такие люди и являются премудрыми. Те же, кто занят не главными, но второстепенными разновидностями добро-делания, а также теми, что следуют еще ниже, не являются премудрыми, а только кажутся таковыми с точки зрения напускной нравственности и любезности. На самом же деле они дьяволы, ибо любят только мир и себя в мире.
Те же, кому доступен лишь четвертый уровень добро-делания, мудры наименее всего. В действительности они — дьяволы, ибо живут лишь для себя, а если что и делают для других, то ради самих себя же.
Более того, каждой любви присуща ей одной свойственная радость, ибо любовь и существует благодаря радости, а радость, происходящая от любви к добро-деланию,— это небесная радость. Она снисходит по порядку ко всем более низким радостям, возбуждает их в соответствии с тем, какое место они занимают в своей иерархии, и делает их вечными».
И тогда они перечислили несколько небесных удовольствий, которые происходят от любви к добро-деланию, и сказали: «Таких удовольствий тысячи и тысячи, и те, кто оказывается на Небе, познают их».
И так они провели весь день до вечера, во все более премудрых беседах о любви к благу.
19 Но к вечеру явился к тем десяти одетый в льняное платье гонец и пригласил их на свадьбу, которая была назначена на следующий день. Гости сообщества возликовали, что смогут увидеть на Небе даже свадьбу.
После того их отвели к одному из главных советников на ужин, а после ужина они один за другим вернулись, и каждый отправился в свои покои, и там они спали до утра.
Проснулись они от звуков пения дев и отроковиц, о котором говорилось выше, исходивших от домов, расположенных вокруг площади. На этот раз они воспевали супружескую любовь. Сладкозвучное пение глубоко тронуло и взволновало гостей, и они заметили, что счастливая приятность усугубила их радость, усилила ее и освежила.
Когда настало время, ангел сказал: «Приготовьтесь, и наденьте на себя те небесные одежды, которые прислал вам князь».
Они так и сделали, и одежды те сияли, словно сотканные из света. Они спросили ангела: «Отчего это происходит?»
Ангел ответил: «Оттого, что вы идете на свадьбу. В такие дни как сегодняшний наши одежды блистают и становятся свадебными».
20 После того ангел отвел их к дому, где должна была состояться свадьба, и привратник отворил им двери. Прямо у порога их встретил и приветствовал ангел, посланный женихом, провел в дом и усадил на отведенные для них места. Затем их от имени невесты пригласили в комнату, посреди которой они увидели стол с великолепным светильником с семью свечами и золотыми канделябрами. На стенах висели серебряные лампады. И когда они горели, от их света воздух казался золотым. Возле стола с золотым семи-свечником они увидели два стола с тройными рядами хлебов, а по всем четырем углам комнаты стояли столы с хрустальными чашами.
Пока они на все это взирали, дверь, ведущая в следующую за невестиной комнату, отворилась, и оттуда вышли шесть дев, а за ними следовали невеста и жених, которые держались за руки и шли к своим местам, расположенным напротив стола с семисвечником. Там они уселись, жених — слева, а невеста — одесную жениха, и шесть дев встали возле невесты.
Жених был в сверкающей пурпурной мантии и белоснежной тунике с эфодом. На эфоде был золотой диск, обрамленный бриллиантами с выгравированным в центре орленком, брачным символом того небесного сообщества. На голове у жениха был кидар.
На невесте же была алая мантия с длинной, до пят, расшитой тогой, а под грудью она была опоясана золотым поясом. Голова невесты была увенчана золотой короной с рубинами.
И когда они вместе воссели, жених повернулся к невесте и надел на ее палец золотое кольцо. Затем он надел ей браслеты и ожерелье с большими жемчужинами. Жених замкнул браслеты на запястьях невесты, а ожерелье — на ее шее и сказал: «Прими эти подношения», — и когда она приняла их, он поцеловал ее и сказал: «Теперь ты моя», — и назвал ее своей женой.
Когда все это свершилось, гости вскричали: «Да будет с вами благословение Господне!». Каждый прокричал это по отдельности, а потом вместе со всеми. Тот, кого князь послал присутствовать на церемонии от своего имени, также вскричал. И в то самое мгновение густой фимиам, означавший благословение небес, наполнил комнату. Тогда слуги взяли хлеба со столов возле семи-свечника и наполненные вином чаши со столов, что стояли по углам, и поднесли каждому гостю и хлеб и чашу, и те ели и пили. После чего муж и жена встали и подошли к брачному чертогу в сопровождении шести дев, державших в руках зажженные лампады, прошли в опочивальню, и дверь за ними затворилась.
21 Потом ангел-провожатый заговорил с участниками брачного пира о десяти своих спутниках, рассказав, как привел их по приказанию свыше и показал им великолепие княжеских палат и их окрестностей и как они угощались за одним столом с князем, а потом беседовали с премудрыми. И он спросил: «Можно ли им поговорить и с вами?»
И тогда те пришли и стали говорить.
И один из премудрых участников брачного пира спросил: «Понимаете ли вы, что означает все то, что вы сейчас видели?»
«Не вполне, —отвечали они и спросили в свою очередь: — Почему жених, а теперь муж, был так одет?»
«Жених, а теперь муж, представлял Господа, а невеста, теперь жена, представляла Церковь, — ответили им, — потому что на Небе свадьба символизирует женитьбу Господа на Церкви. Вот почему на голове у него был кидар, и вот почему он был одет, как Аарон, в мантию, тунику и эфод. И вот почему на голове у невесты, а теперь жены, была корона, и на ней была надета королевская мантия. После они будут одеваться совсем иначе, ибо это торжество длится всего один день».
И они спросили еще: «Если он представлял Господа, а она — Церковь, почему тогда она сидела по его правую руку?»
«Потому что сочетание Господа и Церкви составляет двоица: любовь и премудрость, — ответил премудрый, — и Господь есть любовь, а Церковь есть премудрость, и премудрость располагается одесную любви. Для воцерковленного человека это распознается словно бы из-за его собственных внутренних богатств, и, взращивая в себе мудрость, он получает любовь Господа. Одесную пребывает могущество, а могущество любви достигается через мудрость. Но единожды, после свадьбы, этот порядок меняется, ибо тогда уже муж представляет мудрость, а жена—любовь к его мудрости, — это есть, конечно, не изначальная любовь, но любовь вторичная, которую жена получает от Господа через премудрость мужа. Любовь Господа, которая есть изначальная любовь, для мужа есть любовь к пребыванию в мудрости. И после свадьбы муж и его жена вместе представляют Церковь».
И еще один вопрос они задали: «Почему же тогда присутствовавшие мужчины не стояли возле жениха, ныне мужа, так же, как стояли возле невесты, ныне жены, шесть дев?»
«Потому, — ответил премудрый, — что мы числимся ныне девами, а число шесть означает всеобщность и полноту*.
И они спросили, отчего это так.
Он ответил: «Девы представляют Церковь, а Церковь включает в себя оба пола, то есть все мы девы, поскольку составляем Церковь. Об истинности этих слов можно заключить из Апокалипсиса: «Это те, которые не осквернились с женами, ибо они девственники; это те, которые следуют за Агнцем, куда бы Он ни пошел» (14:4). А поскольку девы воистину представляют Церковь, Господь уподобил Церковь десяти девам, приглашенным на брачный пир (Матфей 25:1—13)- А поскольку Израиль, Сион и Иерусалим уподобляются Церкви, в Священном Писании часто говорится о «деве и дщери» Израиля, Сиона и Иерусалима. У Давида так говорится о соединении Господа и Церкви: «Стала царица одесную Тебя в Офирском золоте… в испещренной одежде ведется она к Царю; за нею ведутся к Тебе девы, подруги ее, приводятся с весельем и ликованьем, входят в чертог Царя» (Пс 44:10,15—16).
После чего они спросили еще: «Не подобает ли священнику присутствовать на подобной церемонии и отправлять ее?»
«На земле, — ответил премудрый, — но не на небесах, ибо здесь представлены сами Господь и Церковь. На земле не ведают о том. И даже среди нас священник отправляет таинство брака. Он выслушивает, утверждает и освящает взаимное согласие. Согласие есть основа брака, прочие же его составляющие — лишь формальность».
22 После этого Ангел-провожатый подошел к шести девам, рассказал им о своих спутниках и попросил удостоить своим обществом. Девы направились было к ним, но, едва приблизившись, внезапно повернули назад и направились на женскую половину, где находились иные девы, их подруги.
Когда ангел это увидел, он последовал за ними и спросил,
почему они так внезапно удалились, не побеседовав с его спутниками.
«Мы не могли к ним приблизиться», — ответили девы.
«Почему же?»
«Мы не знаем, — был ответ, — но мы почувствовали что-то, что воспретило нам сделать это и вернуло нас назад. Надеемся, они нас извинят».
Ангел возвратился к своим спутникам, пересказал им ответ дев и добавил: «Догадываюсь, что у вас есть к ним нечистый интерес. На небесах мы любим дев за их красоту и утонченность манер, мы очень любим их — но целомудренной любовью».
Его спутники рассмеялись и сказали: «Ты угадал верно. Но кто, видя перед собой такую красоту, может не испытывать при этом никаких желаний?»
23 После того празднества все гости, участвовавшие в свадебном пире, ушли, и вместе с ними — те десятеро со своим ангелом. Было уже поздно, и они отправились спать. На рассвете они услышали, как кто-то возгласил: «Сегодня суббота». И они встали и спросили ангела, что это было.
Он отвечал: «Это для восхваления Господа, которое происходит в одно и то же время. Священники возглашают об этом. Мы совершаем его в храмах и весь ритуал занимает два часа. Если хотите, вы можете пойти со мной, и я отведу вас туда».
Они привели себя в порядок и вместе с ангелом вошли в храм. Тот храм был так велик! В нем могло уместиться около трех тысяч человек. Он был полукруглым, со скамьями, стоявшими рядами вдоль стен, и задние ряды были выше передних. Кафедра, расположенная перед скамьями, находилась на некотором удалении от центра. Слева за кафедрой была дверь. Десять гостей вошли со своим ангелом, и ангел отвел их туда, где они могли сесть, говоря: «Каждый, кто заходит в храм, знает здесь свое место. Они ведают о том неосознанно и просто нигде более не могут сесть. Если это все же случается, они ничего не слышат и не чувствуют. Это создает неудобства, так что священник не может сосредоточиться».
24 После того как все собрались, священник взошел на кафедру и произнес проповедь, исполненную духом премудрости. Проповедь была о божественности Священного Писания и о том, как оно соединяет Господа с обоими мирами: духовным и природным. Будучи необычайно воодушевлен, он наглядно показал в своей проповеди, что Священную книгу надиктовал Иегова Господь, и что сам Он в ней пребывает, являясь ее премудростью. Священник показал также, что мудрость, которая есть Он сам, сокрыта за буквальным смыслом и явлена лишь тем, кому открыты истины религиозного воспитания и в то же время кто живет в благе, то есть пребывает в Боге, и Бог пребывает в них. Он заключил свои слова молитвой и сошел с кафедры.
После того как слушатели разошлись, ангел попросил священника сказать несколько напутственных слов своим десяти спутникам. Тот подошел к ним, и они проговорили полчаса, беседуя о Святой Троице и говоря, что она содержится в Иисусе Христе, в Котором полнота всякой святости содержится телесно, согласно словам апостола Павла. Затем они говорили о союзе благодеяния и веры—только священник называл это союзом благодеяния и истины, ибо вера есть истина.
25 Поблагодарив священника, они ушли домой, и там ангел сказал им: «Сегодня третий день, как вы оказались в этом небесном сообществе, и Господь уготовил вам три дня, так что нам настало время расстаться. Снимите одеяния, что прислал вам князь, и наденьте ваши собственные». И когда они переоделись, им вдруг захотелось покинуть небеса, и они так и сделали, и спустились вниз. Ангел сопровождал их до того места, где они прежде встретились. И там они возблагодарили Господа, что Он счел возможным наградить их знанием, а также пониманием того, что есть небесная радость и превечное счастье.
26 И я утверждаю, что рассказываю это в точности так, как все было на самом деле. Первая часть происходила в духовном мире, который находится между небом и адом, а последующая — в небесном сообществе, откуда явился ангел с трубой, который был моим провожатым.
Кто в христианском мире имел бы хотя бы малое знание о Небе и его радостях и счастье — а такое знание есть знание спасительное, — если бы Господу не было угодно открыть некоторым их духовные вежды и наставить их?
Это следует из того, что апостол Иоанн видел и слышал, что подобные вещи существуют в духовном мире. Он описал это в Апокалипсисе. К примеру, он видел Сына человеческого среди семи светильников, скинию, храм, ковчег и алтарь небесный; книгу, запечатанную семью печатями, открытой и оттуда исходящих коней; четырех животных вокруг престола; 12 000 избранных от каждого колена; саранчу, выходящую из бездны; дракона и его схватку с архистратигом Михаилом; женщину, рождающую сына и убегающую от дракона; двух зверей, одного исходящего из моря, а второго — из земли; женщину, сидящую на красном звере; дракона, низверженного в озеро, полное огня и серы; коня белого и великую вечерю; новое небо и новую землю; и нисходящий свыше Святой Иерусалим с описанием его ворот, стен и их основания и реку живой воды, и Древеса Жизни, приносящие плоды каждый месяц. Было там и прочее. Иоанн видел все это, когда духом пребывал в духовном мире и в небесах. Кроме того, это доказывается тем, что видели апостолы после Вознесения Господня, и о чем позднее поведал апостол Петр (Деяния 11) и что видел и слышал апостол Павел.
Кроме всего этого, о многом поведали пророки. Иезекииль, к примеру, видел четырех созданий, которые оказались херувимами (Иезекишгъ 1:10); новый храм и новую землю, и ангела, обмеряющего эту землю (Иезекииль 40—48). И он был перенесен обратно в Иерусалим и видел там мерзости, а также взят был в плен в Халдею (Иезекишъ 8:6—9).
То же происходило с Захарией. Он увидел человека, скачущего верхом среди миртовых деревьев (Захария 1:8 ел). Он увидел четыре рога, а затем человека с межой в руке (1:18—21; 2:1сл). Он увидел светильник и две маслины; летающий свиток и меру (5:1—6); четыре колесницы и лошадей, появившихся между двух гор.
То же и с Даниилом. Он видел четырех зверей, выходящих из моря (Даниил 7:3 и ел.), и стычку между овном и козлом (8:2 исл.}; архангела Гавриила, с которым говорил (9:20 и ел.}.
Слуга Елисея видел колесницы и огненных коней вокруг Елисея, и при этом его очи были отверзты (2 Царств 6:17).
Все это и многое другое в Библии свидетельствует, что вещи, существующие в духовном мире, являлись многим людям прежде и после пришествия Господня. Зачем же удивляться, что они могут возникать также теперь, возвещая начало Новой Церкви, или Новый Иерусалим, который нисходит от Господа с небес?
Глава
II
СУПРУЖЕСТВО НА НЕБЕ
27 Те, кто полагает, что люди после смерти есть души или духи,
и кто лелеет мысль, что души и духи есть не что иное, как сгущение воздуха, или дыхание, — такие люди не могут себе представить, что и на Небе бывают свадьбы. Они также думают, что люди после смерти смогут вновь стать людьми только после Страшного Суда. Обычно они ничего не ведают о духовном мире, в котором обитают духи и ангелы, и даже не знают, где расположено Небо и где — ад. Тот мир не был известен до нынешних времен, и никто в мире не знал, что ангелы на Небе — это люди в человеческом обличье (таковы и духи ада, только обезображенные), так что ничего нельзя было сказать и о небесных браках. Ибо люди могли сказать: «Разве душа может соединиться с душой или дыхание с дыханием таким образом, как соединяются супруги на земле?» Они могли сказать и многое другое, так что в самый момент произнесения тех слов всякая вера в небесное супружество должна была улетучиться.
Но теперь из книг «Небо и ад» и «Апокалипсис откровенный» стало известно многое о том мире и описано, каков он на самом деле. И по нижеследующим причинам можно считать установленным, что на небесах заключаются браки:
(1) Человек после смерти продолжает жить как человек.
(2) Мужчина на Небе остается мужчиной, а женщина — женщиной.
(3) Любовь каждого человека остается с ним и после смерти.
(4) На Небе любовь между мужчинами и женщинами, так же, как и любовь супружеская, сохраняется.
(5) Все это я познал на собственном опыте.
(6) Следовательно, на небесах также существуют супружества.
(7) Утверждение Господа о том, что после воскрешения браков не заключают, касается духовного супружества.
Вот объяснение всему сказанному здесь, пункт за пунктом.
28 (1) Человек после смерти продолжает жить как человек. В силу изложенных выше причин, до нынешнего времени в мире не было известно, что человек продолжает жить после смерти как человек. Это удивительно, особенно для христианского мира, у которого есть Слово, а следовательно, он просвещен о вечной жизни, тем более что сам Господь говорит, что все мертвое воскреснет и что «Бог не есть Бог мертвых, но живых» (Матфей 22:30—32; Лука 20:37—38). Кроме того, в отношении умственных чувствований и мыслей люди пребывают среди ангелов и духов и в их сообществе столь естественно, что их нельзя отделить от ангелов и духов, покуда они не умрут.
Еще более удивительно, что неизвестно, когда именно каждый человек, который когда-либо жил, начиная со времен творения, приходит к своему собственному народу, или, как сказано в Писании, приобщался и приобщается. Сверх того, люди имеют некое представление, появившееся у них под влиянием Неба, которое оказывает воздействие на их самые сокровенные мысли. Благодаря этому они ощущают в себе истину и видят ее внутренним взором; истина гласит: человек продолжает жить как человек после смерти — счастливо, если жил добродетельно, и несчастливо, если жил порочно. Поистине, каждый постигает сие, едва ему доводится вознестись в мыслях хотя бы ненамного выше собственного тела, то есть прочь от мыслей, сопровождающих физические чувствования. Так случается, когда он пребывает в священном состоянии богопочитания и когда лежит на смертном одре в ожидании конца.
Так же случается, когда он слышит о мертвых и о том, что с ними случилось. Мне много доводилось рассказывать об этом — о том, что сталось с братьями, женами, друзьями знакомых мне людей. Я также писал о том, что сталось с англичанами, датчанами, католиками, евреями и нехристианами и что сталось с Лютером, Кальвином и Меланктоном. И до сих пор никто не спросил меня: «Как могло все это случиться с ними, ведь они не восстали еще из гроба, потому что еще не свершился Страшный Суд?! Разве не стали они душами безвременья, которые есть дыхание, и разве не находятся они в некоем месте, отведенном для ожидания, или в ином каком-либо пространстве?» До сего дня никто ни разу не задал мне таких вопросов, из чего я заключаю, что каждый чувствует в глубине души, что будет продолжать жить как человек и после смерти.
Какой человек, который любил свою жену и своих деток, не утешает себя, что они в руках Господа, когда они умирают или умерли, если мысли его способны подняться над физическими чувствами, когда он думает об этом? И разве он не предполагает, что увидит их снова после смерти и присоединится к ним в жизни, полной любви и радости?
29 Разве человек не может, исходя из собственного разумения, не видеть, если он того желает, что после смерти люди не превращаются в дыхание, которое не может быть ничем иным, кроме как веянием ветра, или воздухом, или эфиром, который есть душа человека, и душа пребывает в нем, уповая и ожидая соединения со своим телом, с тем чтобы наслаждаться его ощущениями и удовольствиями, существующими в мире как прежде? Разве он не понимает, что если бы люди были именно таковы, после смерти их состояние делалось бы хуже, чем состояние рыб, птиц и животных на земле, у которых нет души, а потому они не тревожатся в вожделении и ожидании? Если бы люди были просто дыханием и дуновением ветра после смерти, они бы перемещались во Вселенной или, согласно преданию, собирались бы в специальном месте, отведенном для ожидания, или — с Отцами — в преддверии ада, в ожидании Страшного Суда.
Всякий может разумно заключить из этого, что те, кто жил, начиная со времен творения, которое состоялось, как полагают, шесть тысяч лет назад*, все еще должны пребывать в состоянии постоянно усиливающейся тревоги, потому что всякое ожидание и вожделение порождает беспокойство и ежеминутно это беспокойство усиливает. Значит, они должны все еще носиться по Вселенной или пребывать где-то наверху в чрезвычайно жалком состоянии. То же
- По библейской хронологии архиепископа Юшера. Здесь и далее примеч. ред.
относится к Адаму и его жене, к Аврааму, Исааку и Иакову, и ко всем другим, кто окончил свой земной путь за этот срок. В таком случае нет более плачевной доли, чем быть рожденным человеком.
Но Господь, который есть Иегова превечный и Создатель Вселенной, установил так, чтобы было как раз наоборот: чтобы люди, которые присоединились к Нему и жили в соответствии с Его установлениями, становились блаженнее и счастливее после смерти, чем они были в мире. И что делает их еще более блаженными и счастливыми — это то, что там они духовны, а человек духовный ощущает и воспринимает духовные удовольствия, которые много значительнее удовольствий земных, ибо в тысячу раз благостнее.
30 Вы можете видеть, что духи и ангелы суть люди, что известно от тех, которые являлись Аврааму, Гедеону, Даниилу и пророкам, и особенно Иоанну, когда он писал Апокалипсис, и также от тех, которые явились к женам-мироносицам у гроба Господня. Действительно, ученики видели самого Господа после Его Воскресения. Причиной, по которой они увидели ангелов и духов, было то, что их духовное зрение было открыто. И когда ваше духовное зрение открыто, вы можете видеть ангелов в их естественном виде — человеческом. Но когда это зрение закрыто, что означает, что оно омрачено видами, которые глаз получает от материального мира, духи становятся невидимыми.
31 Однако следует заметить, что после смерти люди являются уже не природными людьми, но людьми духовными. Самим себе они кажутся прежними настолько, что человеку даже представляется, что он все еще пребывает в природном мире с тем же телом, тем же лицом, тем же голосом, и теми же чувствами, потому что у него остаются те же ощущения и мысли, или та же воля и тот же разум.
На самом деле человек уже не тот, потому что он теперь человек духовный, а следовательно, сокровенный. Но он не замечает разницы, потому что не может сравнить свое нынешнее состояние с состоянием, которое имел прежде, на земле, ибо то состояние он уже оставил и пребывает в совсем ином.
Так, я часто слышал, как духи говорят, что, насколько им известно, они все еще находятся в предыдущем мире, с единственной лишь разницей, что они не видят тех, кого в прежнем мире покинули, и в то же время видят тех, кто из него ушел или, иными словами, умер. Действительная причина, по которой они видят теперь этих людей, а не иных, заключается в том, что они теперь являются не природными людьми, а духовными, или субстанциальными*. А духовный, или субстанциальный человек видит духовных, или субстанциальных людей точно так же, как природный, то есть материальный человек видит природных, или материальных людей. Но видеть друг друга они не могут из-за разницы между субстанцией и материей, которая точно такая, какова разница между причиной и следствием. А поскольку причина в собственном смысле тоньше, или чище, она не может явиться следствию, поскольку оно грубее, а следствие не может возникнуть перед причиной, которая тоньше, то есть ангел не может явиться человеку в этом мире, так же, как человек не может явиться ангелу.
После смерти человек может стать духовным, или субстанциальным, потому что духовное было в нем всегда, невидное природному, или материальному человеку, что можно сравнить с одеждой или кожей, которая его покрывает и из которой он выходит духовным, или субстанциальным, а следовательно, чище, глубже и совершеннее.
Духовный человек есть всегда человек совершенный, хотя природный человек его не видит. Это очевидно, ибо апостолы видели Господа после Его Воскресения. Он явился, а потом исчез. И Он был все тем же, видимый и невидимый. И они также утверждали, что когда видели Его, глаза их-были открыты.
(2) Мужчина на Небе остается мужчиной, а женщина — женщиной. Люди продолжают оставаться людьми после смерти, и они остаются мужчинами и женщинами, ибо мужское остается мужским, а женское — женским, и они не могут обращаться одно в другое. Следовательно, мужчина должен жить как мужчина, а женщина — как женщина и дальше, став духовными.
Сказав, что мужское не может обратиться в женское и что женское не может обратиться в мужское, я должен вкратце объяснить, чем различаются мужская и женская сущность, ибо это неизвестно.
Вот в чем заключается их основное различие. Самое сокровенное в мужчине — любовь; а ее скрывает мудрость, или, иными - Состоящими из субстанции, предшествовавшей всем формам материи.
словами, любовь, облаченная в мудрость. Самое сокровенное в женщине — это мужская мудрость, а ее покров — любовь. Но эта любовь — женская, и Господь дает ее жене через мудрость супруга. Иная любовь, мужская есть любовь к тому, чтобы становиться мудрым, и Господь наделяет ею мужа через восприятие им премудрости. Вот почему мужское — это мудрость, которая принадлежит любви, в то время как женское—любовь к этой мудрости. Итак, от сотворения мира, любовь к слиянию воедино укоренена в обоих. Но об этом позже.
Эти слова из книги Бытия показывают, что женское происходит из мужского, или что женщина взята из мужчины-. «Господь Бог… взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию… И сказал человек-, вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа [своего]» (Бытие 2:21, 23).
Значение слов «ребро» и «плоть» будет объяснено позже.
33 Из этого творения проистекает то, что мужчина рождается быть разумным, а женщина — водящей, или, иными словами, мужчина рождается с наклонностью к знанию, в то время как женщина рождается в любви к тому, чтобы сочетать себя с этой наклонностью мужчины. Поскольку по внутренним формам образуются внешние, формой мужчины является форма разума, в то время как формой женщины является форма любви к этому разуму, вот почему у мужчины иное лицо, иной голос, иное тело, чем у женщины, ибо каждый знает — жесткое лицо, грубый голос, крепкое тело, и к тому же борода во всех отношениях намного менее прекрасны, чем внешность женщины. Мужчина и женщина разнятся также в поведении и привычках. Словом, нет у них ничего такого же, но между тем они во всем подобны.
Конечно, мужское проявляется в мужчине в каждой части его тела, самой сокровенной, так же как в его образе мыслей и в каждом проявлении чувств. То же относится и к женскому в женщине. И поскольку одно не может превратиться в другое, отсюда следует, что после смерти мужчина остается мужчиной, а женщина — женщиной.
34 (3) Любовь каждого человека остается с ним и после смерти. Люди знают, что любовь существует, но они не знают, что это такое. Они могут сказать, что любовь существует, ибо так принято говорить, ибо мы говорим: «Он любит меня», и «Король любит своих подданных», «Подданные любят своего короля», «Муж любит свою жену, а мать — своих детей» — и наоборот; а также что тот или иной человек любит свою страну, соотечественников и своих ближних. То же относится к неодушевленным предметам, вроде: «Он любит эту или иную вещь».
Но при том, что мы постоянно произносим это слово, вряд ли кто-либо понимает, что оно означает. Люди не могут составить об этом внятного представления с помощью науки и, следовательно, не могут определить его в свете знания, ибо понятие это принадлежит теплу, а не свету. И когда они думают об этом, они решают, что любовь есть или ее нет, что она ничто или нечто, могущее передаваться во взгляде, а также восприниматься с помощью слуха, через общение и таким образом проникать в человека. Люди вовсе не сознают, что любовь есть их жизнь — не та жизнь, которая присуща человеческому телу в целом и даже его обычным помыслам, но жизнь, пронизывающая каждую его частицу. Мыслящий человек может выразить это следующим образом: «Если устранить из жизни любовь, сможет ли человек думать о чем-либо или что-либо делать? Мысль, речь и готовность действовать успокаиваются вместе с чувствами, которые их сопровождают, и возбуждаются вместе с ними, не правда ли?» Итак, любовь — это тепло человеческой жизни, или жизненная теплота. Теплота крови и ее алый цвет происходят от нее. А производит ее Огонь ангельского солнца, который есть чистая любовь.
У каждого своя любовь, то есть одна любовь отличается от другой. Это означает, что ни у кого не может быть такой же любви, как у кого-то еще. Вы можете заключить это исходя из бесконечного числа лиц, являющихся образами любви — ибо нам известно, что лица меняются от любви. Еще они меняются от желаний, которые происходят от любви, а также от ее радостей и печалей, которые запечатлеваются на лицах. Это делает очевидным, что человек есть любовь, он — живой образ своей любви. Но поскольку есть еще внутренний человек, или дух человека, который живет после смерти, он и есть образ своей любви; внешний же человек представляет себя иначе, ибо внешний человек с младенчества научился скрывать желания своей любви — равно как притворяться и предпочитать чужое своему.
6 Поскольку любовь есть жизнь человека (см. п. 34), а следовательно, сам человек, любовь живет после смерти вместе с ним. Мысль человека, и, следовательно, то, что он знает, и его восприятие тоже есть человек, но они взаимодействуют с его любовью, ибо человек и мыслит в силу своей любви и совершает поступки, насколько это возможно, руководствуясь своей любовью. Это свидетельствует о том, что любовь составляет бытие, то есть сущность человеческой жизни, из чего вытекает, что помышления, которые происходят от любви, суть видимое существование, или проявление его жизни. Следовательно, речь и действие, которые вытекают из помышлений, на самом деле вытекают не из помышлений, но из любви, явленной через помышление.
Из многих случаев явствует, что после смерти человек становится не своими мыслями, но чувствами и происходящими от них мыслями; иными словами, он есть его любовь и проистекающее из нее понимание. После смерти человек отказывается от всего, что не гармонирует с его любовью. Действительно, он постепенно перенимает через лицо, голос, речь, жесты и манеры образ любви своей жизни. Вот почему все на Небе устроено в соответствии с различными положениями, происходящими от любовного блага, а весь ад — в соответствии с положениями, происходящими от любовного зла.
37 (4) На Небе любовь между мужчинами и женщинами, также, как и любовь супружеская, сохраняется. Речь идет о тех, кто уже на земле стали духовными людьми. Любовь к противоположному полу остается у людей после смерти потому, что мужчина остается мужчиной, а женщина — женщиной, а мужское в мужчине проявляется во всем его существе, и в каждой его частице. То же можно сказать о женском в женщине. И каждая частица — даже самая наималейшая — их существа жаждет соединения. Такое расположение к союзу было укоренено в человеке со времен творения, так что оно всегда присутствует в нем, а это означает, что первое (мужское) томится и жаждет соединения со вторым (женским). Любовь, рассматриваемая сама по себе, есть не что иное, как желание, и от него происходит стремление соединиться, а в супружеской любви — стать одним целым.
В конце концов люди были созданы двуполыми именно с тем, чтобы двое могли быть как одно целое, ибо взятые вместе они и составляют совершенного человека. Без этого сопряжения они остаются каждый сам по себе, являясь частью — половинкой — целого. А поскольку такое стремление глубоко сокрыто в каждой частице мужчины и женщины и поскольку способность к соединению в одно и воля к нему заключены в каждой частице их существа, обоюдная и взаимная любовь к противоположному полу остается у мужчин и женщин и после смерти.
Я разделяю любовь к противоположному полу и супружескую любовь, поскольку любовь к противоположному полу есть нечто иное, нежели любовь супружеская. Любовь к противоположному полу легко найти у людей, живущих в мире, а супружеская любовь свойственна только духовным людям. Обычные люди любят и стремятся только к внешним союзам и тем удовольствиям, которые из них проистекают. Духовный человек любит и стремится к внутреннему союзу и к тем разновидностям счастья, которые дух от такого союза получает. И он может сказать, что таких разновидностей счастья, которые можно познать с одной женой, с коей он соединяется в одно целое, не счесть. И чем прочнее они соединяются, тем выше, шаг за шагом, поднимается его счастье к вечности. Но обычные люди даже не помышляют об этом.
Вот почему можно сказать, что супружеская любовь остается после смерти с людьми, допущенными на Небо, — ибо они становятся духовными людьми еще на земле.
(5) Все это я познал на собственном опыте. До сих пор я считал достаточным подтвердить эти суждения разумными доказательствами того, что люди после смерти остаются людьми, мужчины — мужчинами, а женщины — женщинами, а также того, что любовь каждого остается с ним, — в особенности любовь к противоположному полу и супружеская любовь. Но с младенчества, от родителей и учителей, а позднее — благодаря учению Церкви и от священников—люди усваивают веру в то, что каждый из нас после смерти не сможет жить как человек до Судного Дня, и некоторые ожидают его уже шесть тысяч лет. Более того, многие восприняли это мнение как предмет веры, который недоступен пониманию. По этой причине следовало подтвердить эти утверждения рассказами о том, что я видел собственными глазами, в противном случае человек, доверяющий лишь собственным ощущениям, скажет, исходя из вкорененной в него веры: «Если бы люди после смерти продолжали оставаться людьми, я бы хоть что-нибудь увидел и услышал от них. К тому же не было еще такого, чтобы кто-нибудь спустился с небес или поднялся из ада, чтобы поведать нам о своей жизни».
Дело в том, что ныне невозможно и никогда не было возможным, чтобы ангел сошел с Неба или какой-либо дух из ада поднялся для того, чтобы побеседовать с кем-либо из людей, если Господь не раскрыл сокровенные возможности разума человека, то есть его духовную сущность. И это в полной мере может произойти лишь с теми, кому Господом уготовано воспринять духовную премудрость. Следовательно, Господу было угодно сделать это со мной для того, чтобы знание о том, каковы Небо и ад, а также о том, как люди живут после смерти, стало общедоступным, а не оставалось в небрежении и не было бы в конце концов отринуто. Убедительные доказательства того, о чем и для чего я все это говорю, не могут быть здесь приведены. Однако они собраны в книге «О небесах и об аде», в ее продолжении «О духовном мире» и, наконец, в «Апокалипсисе откровенном». Те же из них, которые касаются непосредственно супружества, приведены в рассказах, помещенных в конце параграфов или глав настоящей книги.
40 (6) Следовательно, на небесах также существуют супружества. Ныне это подтверждено логически, а также на основе опыта, так что не нуждается в дальнейших доказательствах.
41 (7) Утверждение Господа о том, что после воскрешения браков не заключают, касается духовного супружества. Мы можем прочесть об этом в Евангелиях.
Некие саддукеи, отрицающие воскрешение, обратились к Иисусу с такими словами: «Учитель! Моисей написал нам, что если у кого умрет брат, имевший жену, и умрет бездетным, то брат его должен взять его жену и восстановить семя брату своему. Было семь братьев, первый, взяв жену, умер бездетный; взял ту жену второй, и тот умер бездетным; взял ее третий; также и все семеро, и умерли, не оставив детей; после всех умерла и жена; итак, в воскресение которого из них будет она женою, ибо семеро имели ее женою?»
Но в ответ Иисус сказал: «Чада века сего женятся и выходят замуж; а сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят, и умереть уже не могут, ибо они равны Ангелам и суть сыны Божий, будучи сынами воскресения. А что мертвые воскреснут, и Моисей показал при купине, когда назвал Господа Богом Авраама и Богом Исаака и Богом Иакова. Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы» (Лука 20:27—38; Матфей 22:23— 32; Марк 12:18-27).
Господь хотел сказать этими словами, во-первых, что люди восстают после смерти, и во-вторых, что они не вступают в брак на Небе.
О том, что люди восстают после смерти, Он учил, говоря, что Бог не есть Бог мертвых, но живых, и что Авраам, Исаак и Иаков живы. Он говорил об этом снова в притче о богатом человеке в аду и о Лазаре на небесах (Лука 16:22—31).
О том, что на Небе не вступают в брак, Он учил следующими словами: «Сподобившиеся тою века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят». Далее идут слова о том, что они не могут больше умереть, ибо они как ангелы и сыновья Господа, сыновья Воскресения; это свидетельствует о том, что Он имел в виду не какие-то иные, а лишь духовные браки. «Духовные браки» соотносятся с представлением о соединении с Господом, а это происходит на земле. Коли это происходит на земле, это продолжается и на Небе, то есть браки не заключаются на небесах, ни супружеству там не предаются. Вот как следует понимать слова: «Чада века сего женятся и выходят замуж; а сподобившиеся достигнуть того века и воскресения из мертвых ни женятся, ни замуж не выходят». Господь также называет их «дети брачные» (Матфей 9:15; Марк 2:19). В этом же фрагменте Он зовет их «сынами чертога брачного», «сыновьями Божьими» и «сыновьями воскресения».
Из следующих стихов понятно, что «жениться» означает соединяться с Господом, а «идти на брачный пир»’ означает быть принятым Господом в царствии небесном.
У Матфея (22:1—14) царствие небесное уподоблено царю, который устроил брачный пир для сына своего и послал рабов своих звать гостей на брачный пир.
У Матфея (25:1 ел) царствие небесное уподоблено десяти девам, которые вышли навстречу жениху, и пять из них готовы вступить в брак. Это следует из стиха 25:13, где сказано: «Бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий»; здесь Господь разумеет себя.
В Апокалипсисе {19:7,9) сказано: «Наступил брак Агнца, и жена Его приготовила себя. Блаженны званные на вечерю Агнца». В «Учении Нового Иерусалима о Священном Писании» (издано в Амстердаме в 1763 г.) исчерпывающе объясняется, что каждое слово, сказанное Господом, необходимо понимать исключительно в духовном смысле.
42 Я прибавляю к сказанному два рассказа о том, что видел в духовном мире. Первый таков.
Однажды утром, взглянув на небо, я увидел отверстия в небесном своде, одно в другом. И заметил, как первое, ближайшее, раздалось, за ним показалось второе, повыше, а еще выше—третье. Благодаря свету, падавшему сверху, я увидел, что на первом уровне были ангелы, составляющие первое, самое низкое небо, на втором— ангелы, составляющие второе, среднее небо, а на третьем уровне были ангелы, которые составляют третье, самое высокое небо.
Вначале я поинтересовался, что это такое и зачем это, и тогда с неба раздался трубный глас: «Мы узнали, что ты размышляешь о любви супружеской, — сказали мне, — и теперь видим, каков ты. И еще мы видим, что никому на земле не известно в действительности о том, что такое супружеская любовь, из чего она происходит и в чем ее сущность. Но это следует знать! Поэтому Господь решил открыть тебе Небо, с тем, чтобы свет, который его освещает, мог проникнуть в глубины твоего разума и ты смог это постичь. Для нас, обитающих на Небе, особенно на третьем, небесные радости открываются главным образом через супружескую любовь, и теперь нам дозволено ниспослать тебе супружескую чету, чтобы ты сам в этом убедился».
И я увидел колесницу, спускающуюся с самого верхнего, третьего неба, и мне показалось, что на ней спускается один ангел. Но по мере того, как она приближалась, я различил, что их двое.
Издали колесница сверкала, как бриллиант, а везли ее два жеребенка, белых как снег. Чета, которая сидела в колеснице, держала в руках двух горлиц. Они громко сказали мне: «Ты хочешь, чтобы мы приблизились. Берегись, пламенное сияние нашего неба, из которого мы снизошли, не должно проникнуть в тебя слишком глубоко. Оно озарит твои высокие умственные представления светом, — ибо они имеют небесную основу. Но ты никогда не сможешь изъяснить это в мире, в котором сейчас пребываешь. И ты должен принимать разумно все то, что услышишь, и так же разумно объяснять это с тем, чтобы быть понятым».
«Я буду осторожен, — ответил я, — приблизьтесь!»
И они приблизились, и оказалось, что это муж и жена. «Мы супруги, — сказали они. — Мы живем блаженно на Небе с первого века, который вы называете золотым, и всегда пребываем в цветении юности, как ты видишь это сейчас».
Я внимательно посмотрел на них, и должен сказать, что они представляли собой супружескую любовь в ее жизненном воплощении и внешнем великолепии: в жизненном воплощении, явленном в лицах, и во внешнем великолепии, явленном через их одежду. Ибо все ангелы представляют собой проявление любви в человеческом облике. И преобладающее в них чувство сияет на их лицах, а одеяния они для себя выбирают в соответствии со своим нравом. На Небе говорят, что каждый облачается в свой нрав.
Возраст мужа представлялся посередине между отрочеством и юностью. В глазах его светился свет премудрой любви, и от этого казалось, что все лицо излучало сияние, а от того сияния кожа на его лице словно тоже светилась, и все лицо представлялось сиятельно-утонченным. На нем был длинный плащ с синей туникой, опоясанной золотым поясом с тремя драгоценными камнями — двумя сапфирами и огненным камнем посредине. Чулки на нем были из серебристого льна, а башмаки парчовые. Вот как муж представлял супружескую любовь.
А вот как выглядела жена. Я видел ее лицо — и не видел его. Мне оно представилось воплощением красоты, но я не рассмотрел его, поскольку красота неизъяснима. Ибо лицо ее блистало пламенным светом — разновидностью того света, которым обладают ангелы третьего неба, — и свет этот слепил меня. Заметив это, она спросила меня: «Что ты видишь?»
«Все, что я вижу, — это супружеская любовь и то, как она может быть представлена, — ответил я. — Но я вижу и не вижу».
При сих словах она слегка отвернулась от своего мужа, и тогда я смог получше разглядеть ее. Глаза ее светились небесным светом, который, как я уже сказал, является пламенным, ибо проистекает из любви к премудрости. Действительно, жены на этом небе любят своих мужей из премудрости и в связи с их премудростью, а мужья любят своих жен в соответствии с этой обращенной на них любовью и в соотнесении с нею, и именно это их объединяет.
Из этого происходила у нее такая красота, что никакой художник не смог бы даже попытаться передать ее, ибо те краски, которыми он располагает, не обладают подобающим колоритом, а его искусство — такой мощью, какая необходима, чтобы передать эту красоту. Волосы ее были уложены так, чтобы подчеркнуть красоту лица, и они были украшены цветами из драгоценных камней. Ожерелье было из огненных камней с вкраплениями хризолита, а браслеты — с крупными жемчужинами. На ней были алый плащ с пурпурной туникой и рубиновыми застежками. Но более всего меня восхитило то, что все цвета на ней переливались, когда она глядела на мужа, и были то ярче, то бледнее: ярче, когда они смотрели друг на друга, и бледнее, когда они смотрели по сторонам.
После того, как я все это рассмотрел, они вновь со мной заговорили, и когда говорил муж, у меня было ощущение, что слова его исходят и от жены. Когда же говорила жена, возникало чувство, будто то была речь мужа, ибо таково было их единомыслие. И в том усмотрел я также воплощение супружеской любви. Она была безмолвно целокупной с радостью, которая венчала их состояние покоя и невинности. И изливалась от них на меня.
Напоследок они сказали: «Нас призывают обратно. Мы тебя покидаем». И они вновь появились на колеснице, и она повлекла их по мощеной дороге меж цветников, окруженных оливами и померанцевыми деревьями. И когда они приблизились к своему небу, им навстречу вышли девы и, поприветствовав, впустили.
43 И тогда я увидел ангела с того неба, который держал в руке свиток и, развернув его, сказал мне: «Я вижу, что ты размышляешь о супружеской любви. В этом свитке содержится неизвестное о ней знание — тайны, кои никому прежде не были открыты. Теперь их откроют, ибо так нужно. На нашем небе таких тайн больше всего, ибо мы всегда пребываем в премудрости и супружеской любви. Но говорю тебе, что только те, кого Господь допустит в Новую Церковь, то есть Новый Иерусалим, смогут сделать эту любовь частью самих себя».
После тех слов ангел обронил раскрытый свиток. Тогда ангельский дух поймал его и положил на столе в некоей комнате, -которую затем запер, а ключ протянул мне и сказал: «Пиши».
44 Вот вторая история. Однажды я увидел трех духов, недавно пришедших из природного мира, которые бродили повсюду, на все смотрели и все выведывали. Они удивлялись, что по-прежнему остаются людьми и что видят вокруг себя все то же. Им было известно, что они покинули прежний, природный мир, и они были убеждены, что не смогут оставаться в мире ином людьми до самого Страшного Суда, когда все восстанут из могил во плоти и крови. И для того чтобы отмести все сомнения относительно того, являются ли они по-прежнему людьми, они изворачивались, осматривали и прикасались к себе и другим, тысячекратно удостоверяясь, что они и теперь еще люди, такие же, какими были в прежнем мире, за исключением того, что они видели друг друга в более ярком свете, а предметы — в большем блеске и, следовательно, много более совершенными.
Тогда два ангельских духа попались им на пути и спросили, откуда они.
Они отвечали: «Мы отошли из мира и вот мы снова живем в мире, только сменили один мир на другой. Нас это поражает».
Затем все трое вновь прибывших стали спрашивать двух ангельских духов о Небе, а поскольку двое из трех были юноши и в глазах их светился огонь желания, ангельские духи спросили: «Вы, должно быть, видели женщин?»
Те отвечали: «Да».
И поскольку они спрашивали о Небе, ангельские духи сказали: «На Небе все великолепно и блестяще, и человеческому глазу такое было недоступно. Здесь есть молодые женщины и мужчины — и женщины столь прекрасны, что их можно назвать самой красотой, а мужчины столь благонравны, что их можно назвать самим благонравием. И красота женщин и благонравие мужчин сочетаются друг с другом, как частицы целого».
Двое вновь прибывших спросили: «Неужели человеческое тело на Небе в точности такое же, как в природном мире?»
Ответ был: «В точности такое же. Ни мужчины, ни женщины здесь ничего не лишились. В природном мире мужчина есть мужчина, а женщина есть женщина в полном соответствии с той совершенной формой, в какой они были сотворены. Отойдите в сторону и поглядите друг на друга, чтобы понять, все ли у вас на месте, и вы убедитесь, что остались мужчинами, как это было на земле».
И тогда вновь прибывшие опять заговорили: «В мире, из которого мы отошли, мы слышали, что на Небе не бывает браков, ибо люди здесь становятся ангелами. Значит, здесь нет и любви полов?»
«Такой любви полов, какая была на земле, здесь нет, — ответил ангельский дух, — а есть здесь ангельская любовь, чистая и не знающая похоти».
Вновь прибывший сказал на это: «Если здесь любовь полов не подразумевает обольщения, разве это можно назвать половой любовью?»
И, помышляя о такой любви, они вздохнули и сказали: «О, до чего же суха небесная радость! Какой же юноша в таком случае изберет для себя Небо? Такая любовь бесплодна и безжизненна, не так ли?»
Эти слова насмешили ангельских духов, и они воскликнули: «Половая любовь у ангелов, какая есть на Небе, полна глубочайших удовольствий. Она исполнена приятнейшего чувствования, как если бы каждая частица ума раздавалась вширь. И это распространение ума воздействует на состояние жизненных органов в груди таким образом, что сердце как бы играет с легкими, и из этой игры рождаются дыхание, голос и речь, которые и устанавливают дружественные отношения меж полами, то есть между молодыми мужчинами и женщинами, оставаясь непорочно чистыми небесными радостями.
Все вновь прибывшие проходят испытание, чтобы выяснить, какова их чистота; для этого их помещают в общество молодых женщин — небесных красавиц, — которые по их голосу, речи, лицу, глазам и жестам, а также по энергии, которую излучают мужчины, определяют, что они из себя представляют с точки зрения любви полов. Если их помыслы нечисты, женщины убегают и сообщают остальным, что видели сатиров, или приапов. И тогда вновь прибывшие меняются, в том числе и внешне, и в глазах ангелов они выглядят косматыми, с ногами звериными, либо коровьими, либо леопардовыми, а вскоре их и вовсе изгоняют оттуда, чтобы они своей похотью не отравляли воздух».
Услыхав все это, двое вновь прибывших сказали: «Значит, половой любви нет на Небе. Что представляет собой чистая половая любовь, как не любовь, лишенную своей сути? Товарищество молодых мужчин и женщин есть не что иное, как гербарий удовольствий, не так ли? Мы не камни и не пни. Мы вмещаем в себя жизнь и ощущаем ее».
На такие слова ангельские духи отвечали с неудовольствием: «Вы решительно не понимаете, что означает чистая половая любовь, ибо сами вы нечисты. Это именно радость разума, а следовательно, и сердца, а не нижней плоти в то же самое время. Ангельская чистота, которой обладают оба пола, не позволяет этой любви опускаться ниже сердца, но пребывает в самом сердце и выше; радости чистой половой любви, которые столь глубоки и столь богаты удовольствиями, что невозможно описать словами, побуждают благонравных мужчин возвеселяться о женской красоте. Но эта половая любовь — для ангелов, ибо они способны только на супружескую любовь, а у этой любви нет ничего общего с нечистой половой любовью.
Истинная супружеская любовь — любовь чистая, и у нее нет ничего общего с нечистой любовью, и это любовь лишь к одному представителю противоположного пола. О других не может быть и речи. Поймите, это духовная любовь, рождающая любовь к телу, а не телесная любовь, ведущая к любви духовной. То есть это не такая любовь, которая раздражает дух».
С удовольствием выслушав эти слова, два юноши сказали: «Так значит, на Небе все же существует половая любовь? Какая же еще любовь может называться супружеской?»
Но ангельские духи им отвечали; «Подумайте хорошенько. Поразмышляйте, и поймете, что ваша половая любовь есть любовь внебрачная, а супружеская любовь совершенно иная — она отличается от внебрачной как пшеница от соломы, или как человек от зверя. Если бы вы спросили женщин на Небе, что есть внебрачная любовь, уверяем вас, вы услышали бы в ответ: «А что это такое? О чем вы говорите? Как это вы позволяете себе произносить слова, которые так ранят наш слух? Как человек мог выдумать любовь, которая не предусмотрена творением?»
Если же вы спросите их, что означает истинная супружеская любовь, ответ будет такой: это не любовь к противоположному полу, а это любовь к одному только представителю противоположного пола, которая может проявиться лишь в одном случае: когда Господь устроит так, что молодой мужчина заметит молодую женщину, а женщина — мужчину, и оба они ощутят супружеское воспламенение в своем сердце и смогут сказать, что она принадлежит ему, а он — ей. Ибо любовь встречает любовь, и они распознают друг друга, и любовь в одночасье соединяет две души в одно целое, и тогда становятся общими их мысли; а из разума любовь переходит в грудь и опускается все ниже после свадьбы и так становится совершенной. Она соединяет их каждый день до такой степени, что их уже не двое, а оба — как одно существо. Мне известно также, что они могут поклясться, что не знают иной половой любви. Действительно, они говорят: «Как могла бы существовать половая любовь, не будучи столь ответна и взаимна, не будучи нацелена на вечный союз, который означает, что двое становятся одной плотью?»
Ангельские духи еще сказали следующее: «На Небе вовсе не знают, что такое блуд, ни что он вообще существует, ни даже что он может существовать. Ангелы холодеют всем телом к нечистой или внебрачной любви и, напротив, теплеют всем телом к любви чистой, супружеской. У мужчины при взгляде на распутную женщину нервы ослабевают, а при виде жены вновь укрепляются».
Трое вновь прибывших выслушали все это и спросили: «Остается ли любовь между супругами на Небе такой же, какая была у них на земле?»
«Остается», — ответили ангельские духи. Они поняли, что вновь прибывшие спрашивают о физических удовольствиях, а потому сказали: «Совершенно такой же, но много богаче, потому что понимание и ощущения у ангелов много тоньше, чем у простых смертных. И насколько может быть жизненна любовь, которая не исходит из потенции? Когда потенции нет, любовь умаляется и остывает. И разве не является потенция главным мерилом, основой такой любви? Разве не лежит она в истоке, в основании, не является ее краеугольным камнем? Всеобщий закон гласит, что высшее пребывает за счет низшего. То же относится и к супружеской любви, а это значит, что без физического удовольствия супружеской любви быть не может».
Тогда вновь прибывшие спросили: «Рождаются ли здесь дети от такой физической любви,’ а если нет, то какой прок в этом удовольствии?»
Ангельские духи ответили: «Детей в обычном понимании, природных, здесь нет, но есть дети духовные».
Их спросили, что это значит.
«Физическое удовольствие, — ответили они, — делает супругов ближе друг другу в браке благом и истинном, а благой и истинный брак есть брак, основанный на любви и премудрости, а любовь и премудрость и есть дети, рожденные от этого брака. Поскольку муж на Небе олицетворяет премудрость, а жена—любовь к ней, и поскольку оба духовны, это означает, что здесь они не могут зачать и родить иное потомство, кроме духовного. Вот почему ангелы здесь после таких удовольствий не испытывают огорчений, как на земле, но только счастье, и они получают его из постоянного источника потенции, который также освежает и освещает их. Как видите, каждый, кто оказывается на Небе, возвращается в цветение своей юности, наделяется энергией, свойственной этому возрасту, и остается таким навсегда».
Когда трое вновь прибывших услышали это, они сказали: «Разве мы не читали в Новом Завете, что на небе не бывает браков, ибо там все ангелы?»
Ангельские духи на это изрекли: «Взгляните на небо и вы получите ответ».
«Зачем нам глядеть на небо?» — спросили они.
«Затем, что всякое разъяснение к Новому Завету исходит оттуда, — ответили духи. — Внутренне Новый Завет духовен, и ангелы, которые также духовны, могут разъяснять его духовный смысл».
И вскоре небо разверзлось над их головами, и появились два ангела, и сказали-. «На Небе, как и на земле, заключаются брачные союзы. Но лишь среди тех людей, у которых супружество благое и истинное — как у всех ангелов, — то есть этот текст относится к духовному супружеству, которое и является благим и истинным. Это происходит на земле, а не после смерти, и не на Небе. Так, говорится о пяти юродивых девах, приглашенных на свадьбу, на которую они не могли попасть. Это было оттого, что это не были браки благие и истинные, и у дев не было масла, а были лишь светильники. Под «маслом» подразумевается благо, а под «светильником» — истина. А «вступить в брак» означает войти на Небо, где и сочетаются таким образом благо и истина».
Трое вновь прибывших рады были услышать все это, и они исполнились желанием пребывать на Небе и надеждой вступить там в брак, и они сказали: «Мы предадимся благочинию и пристойной жизни, чтобы получить желаемое».
Глава
III
СОСТОЯНИЕ СУПРУГОВ ПОСЛЕ СМЕРТИ
45 Я только что показал, что на Небе есть супружество. И если супружеский союз заключен в природном мире — он может длиться и укрепляться и после смерти, а может и прекратиться. Этот вопрос решается не с помощью доводов, а на опыте, какой я приобрел через содружество духов и ангелов, так что именно от меня зависит рассмотреть его таким образом, чтобы разум его воспринял. Это одна из тех вещей, о которых супруги надеются узнать и молятся о том Господу. Ибо мужья, которые любили своих жен, и жены их умерли, хотят знать, что с ними сталось, а также встретятся ли они со своими женами снова, и так же дело обстоит с женами, которые любили своих мужей. И многие супруги хотят заранее знать, будут ли они после смерти разлучены или останутся вместе. Те, кто не был меж собой согласен, желают знать, будут ли они разлучены, а те, кто был, желают знать, будут ли они жить вместе. Поскольку нижеследующее интересует весьма многих, я поместил свои сообщения в таком порядке:
(1) После смерти половая любовь каждого человека остается такой же, какой она была внутренне, то есть его внутренней потребностью и мыслью.
(2) То же относится к супружеской любви.
(3) Обычно супруги встречаются после смерти, узнают друг друга, вновь соединяются и какое-то время живут вместе. Это происходит на первом этапе, пока они находятся во внешней среде, как это было в природном мире.
(4) Но постепенно, по мере того, как их оставляет все наносное и остается лишь то, что было им внутренне присуще, они понимают, каковы были на самом деле их любовь и привязанностъ друг к другу и смогут ли они жить вместе заодно.
(5) Если супруги могут жить вместе, они остаются супругами, а если не могут, они разлучаются-, либо муж уходит от жены, либо жена от мужа, а иногда — друг от друга взаимно.
(6) Затем муж получает надлежащую жену, а жена — надлежащего мужа.
(7) Супруги взаимно наслаждаются соитием так же, как это происходит в природном мире, только более богатым и счастливым, хотя от него и не может быть детей. Вместо этого они способны к деторождению духовному, порождая любовь и премудрость.
(8) Так бывает с теми, кто допущен на Небо. И дело обстоит иначе с теми, кто попадает в ад.
Далее следует объяснение, которое подтвердит и разъяснит изложенные пункты.
46 (1) После смерти половая любовь каждого человека остается такой же, какой она была внутренне, то есть ею внутренней потребностью и мыслью. После смерти любовь пола остается такой, какой она внутренне была присуща человеку при жизни. Всякая любовь следует за человеком после его смерти, ибо любовь — это основа его жизни. Любовь сдерживающая, которая является главной из всех прочих видов любви, остается с человеком навсегда, так же, как и прочие виды любви. Они остаются потому, что любовь принадлежит к духовному в человеке, а также и к телесному — через духовное, а поскольку человек после смерти становится духовным, он уносит с собой свою любовь. Любовь— основа человеческой жизни, отсюда следует, что, поскольку после смерти человек продолжает жить как в природном мире, она остается в нем, то есть остается его сокровенным желанием и мыслью. Что до любви половой, то она является основой всякой любви, ибо при творении заложена в душу человека, откуда происходит все его естество. Половая любовь вменена ему ради умножения человеческого рода. Причина, по которой такая любовь остается, есть то, что после смерти мужчина остается мужчиной, а женщина — женщиной; и в душе, разуме и теле мужчины нет ничего такого, что не было бы мужским, то же и с женщиной; и оба они созданы так, что постоянно стремятся к соединению в одно целое; и именно-стремление к половой любви порождает любовь супружескую.
А поскольку наклонность к единению начертана на всем, что касается мужчин и женщин, это означает, что эта наклонность не может уменьшиться и умереть со смертью тела.
47 Любовь половая остается у человека постольку, поскольку, когда он жил в природном мире, она была его внутренним побуждением, ибо у каждого человека есть внешнее и внутреннее. Это еще можно назвать внутренним и внешним человеком. Итак, есть внутренние и внешние воля и разум. И когда человек умирает, все внешнее отходит от него, а все внутреннее остается с ним, ибо внешнее принадлежит телу, а внутреннее — духу.
Следовательно, человек есть его любовь, а любовь преобладает в его духе, а это значит, что половая любовь остается с ним после смерти, так же, как прежде, — сокровенно. К примеру, если его сокровенной любовью была любовь к супружеству или целомудрию, и после смерти он продолжает любить супружество или целомудрие. А если он внутренне ощущал любовь беспорядочную, она такой останется и после смерти. Но половая любовь у одного человека вовсе не такая же, как у другого. Существует бессчетное множество ее разновидностей. И у каждого человека она остается такой, какой пребывала при жизни в его душе.
48 (2) Соответственно, супружеская любовь остается такой же, какой внутренне пребывала в природном мире, — то есть такой, какой она была во внутренней воле и помыслах человека. Я говорю о любви к противоположному полу и супружеской любви потому, что это не одно и то же. Я также утверждаю, что после смерти любовь к супружеству остается у человека, ибо она была его внутренней составляющей, пока он жил в мире. Но немногие знают разницу между любовью к противоположному полу и любовью супружеской, так что я постараюсь в начале этого раздела вкратце о ней сказать.
Любовь к противоположному полу есть любовь ко многим его представителям, в то время как супружеская любовь есть любовь лишь к одному представителю противоположного пола. Любовь ко многим есть любовь природная, она у нас такая же, как у зверей и птиц, целиком принадлежащих природе. Любовь же к супружеству есть любовь духовная, свойственная и принадлежащая только людям, ибо люди были созданы для того, чтобы стать духовными, и для этого они рождаются. То есть насколько человек отвращается от любви к противоположному полу и проникается любовью супружеской, настолько он духовен. В начале супружества любовь к противоположному полу кажется связанной с супружеской любовью, но по мере дальнейшей супружеской жизни они разделяются, а затем у людей духовных любовь к противоположному полу улетучивается, и ее заменяет супружеская любовь. С теми же, кто не духовен, все происходит противоположным образом.
Из того, что я сказал, следует, что любовь к противоположному полу относится ко многим и является природной, даже скотской в определенном смысле, а следовательно, нечестивой и нецеломудренной. А поскольку она не знает пределов, это блудная любовь. Супружеская же любовь совершенно иная. Из нижеследующего станет ясно, что супружество духовно и естественно для человека.
(3) Обычно супруги встречаются после смерти, узнают друг друга, вновь соединяются и какое-то время живут вместе. Это случается на первом этапе, когда они живут внешним, как жили в природном мире. Всего этапов, какие проходят люди после смерти, два — внешний и внутренний. Вначале они обретают свое внешнее состояние, а затем уже — внутреннее. В состоянии внешнем, если кто-либо из них умер раньше, супруги встречаются, узнают друг друга, и если они жили вместе в природном мире, они соединяются и какое-то время живут вместе. Пока они пребывают в этом состоянии, каждый из них ничего не знает о расположении к нему другого, ибо это от них сокрыто. Но позднее, когда они переходят в свое внутреннее состояние, их расположение друг к другу становится очевидным, и если они схоже мыслят и сочувствуют друг другу, они продолжают свою супружескую жизнь. Но если они пребывают в несогласии и чувства их по отношению друг к другу неодинаковы, они разлучаются.
Если у человека было несколько жен, он поочередно воссоединяется с ними, пребывая в своем внешнем состоянии. Но когда он обретает состояние внутреннее и может уже различать любовные веяния, он либо выбирает одну из жен, либо всех их оставляет, ибо в духовном мире, так же, как в природном, христианам
‘ В оригинальном издании 47 и 48 параграфы повторяются дважды.
дозволяется иметь лишь одну жену, иначе это подрывает и оскверняет веру.
Так же обстоит и с женщинами, у которых было несколько – мужей. Но женщины сами себе мужей не выбирают. Они лишь являются, а мужья берут их себе в жены.
Следует заметить, что мужья редко узнают своих жен, зато жены хорошо знают своих мужей. Это происходит потому, что женщины обладают внутренней любовной силой, а мужчины — только внешней.
486 (4) Но постепенно, по мере того, как их оставляет все наносное и остается лишь то, что было им внутренне присуще, они понимают, каковы были на самом деле их любовь и привязанность друг к другу и смогут ли они жить вместе заодно. Нет необходимости далее это объяснять, ибо все это вытекает из того, о чем сказано в предыдущем параграфе. Я лишь расскажу о том, как люди избавляются от всего внешнего и проникаются внутренним. После смерти каждого человека знакомят с миром, который называется миром духов и который расположен между Небом и адом. Там их приуготовляют, добродетельных — к небесам, а порочных — к аду. Целью приготовлений является то, чтобы внутренне и внешне они были меж собой согласны и едины, но не раздвоены. В природном мире внешнее и внутреннее между собой схожи лишь у людей чистосердечных. Мы знаем о том, что они несхожи у людей хитрых и лживых, особенно у лицемеров, льстецов, обманщиков и лгунов. В духовном мире недозволительно иметь такое раздвоенное сознание, а соответственно, добродетельные здесь хороши и внутренне и внешне. Действительно, после смерти каждый человек становится таким, каков он внутренне, а не таким, каков он внешне. Для этой цели он принужден жить попеременно то внешним, то внутренним. Каждый человек, даже самый злобный, во внешней жизни разумен,—то есть он хочет таковым казаться. Но внутренне злобный человек неразумен. В соответствии с изменениями, которым он в жизни подвержен, человек получает возможность видеть свою глупость и вразумляться. Но если он не вразумился в природном мире, этого с ним не случится и после смерти, ибо ему нравится собственная неразумность и он хочет всегда быть таким, и в таком случае он вовлекает свое внутреннее «я» все в те же пороки. Тогда его внутреннее и внешнее «я» соединяются, и когда это происходит, ему уже уготован ад.
С добродетельным человеком происходит обратное. Он искал Господа в природном мире и стал разумным, и тогда он внутренне делается более разумен, чем внешне, ибо привязанности и разочарования внешнего мира заставляют его временами поступать неразумно. В таком случае его внешнее приводится в гармоническое соответствие с внутренним, которое, как я уже сказал, премудро. Когда это происходит, он оказывается приуготовлен к Небу. Из этого ясно, каким образом после смерти человек освобождается от внешнего и проникается внутренним.
49 (5) Если супруги могут жить вместе, они остаются супругами, а если не могут, они разлучаются: либо муж уходит от жены, либо жена от мужа, а иногда — друг от друга взаимно. Разлуки случаются после смерти потому, что брачные союзы, заключаемые на земле, редко основаны на внутренней любви, но чаще — на внешней, скрывающей, что заключено внутри. Наше внешнее представление о любви своей причиной и истоком имеет такие предметы, которые относятся к любви природного мира и любви телесной. Богатство и состояние принадлежат главным образом к любви природного мира, в то время как достоинство и честь относятся к телесной любви. Сверх того, существуют всяческие соблазны, как то: красота и внешнее благонравие. Иногда соблазняет и похоть; кроме того, браки заключаются в районе, городе, селении или имении безо всякого выбора, между знакомыми семьями, обладающими сходным положением в обществе. Вот почему браки, заключенные в природном мире, суть как правило ‘внешние, но не внутренние, и отнюдь не внутренний союз — союз душ — является их основой. Такой брак протекает незаметно до тех пор, пока человек не начинает освобождаться от внешнего, погружаясь во внутреннее, что происходит после смерти.
Итак, в зависимости от обстоятельств после смерти супруги разлучаются, а затем заключают новые браки с теми, с кем они схожи и сродственны, если только это уже не случилось на земле. Такое случается с теми, кто с юности любил свою законную супругу и те любовные отношения, которые их связывали, дорожил ими и молил об их продлении Господа, воздерживаясь от нечестивых желаний и гнушаясь их.
51
(6) Затем муж получает надлежащую жену, а жена — надлежащего мужа. Это происходит по той причине, что ни одна супружеская чета не может попасть на Небо, если супруги не едины внутренне или если они не могут быть заодно. Ибо их на Небе величают не двумя, но одним ангелом. Господь поведал об этом в следующих словах, что они отныне «не двое, но одна плоть».
Причина, по которой их иначе не принимают на Небо, есть та, что в противном случае они не смогут там жить вместе — в одном доме, в одной спальне и в одной постели. Ибо каждый на Небе соединяется с кем-то согласно отношениям и привязанностям любви, и в соответствии с этим они живут в своих домах. Ибо в духовном мире нет пространства, но есть нечто похожее на пространство, и это зависит от условий жизни человека. А условия жизни человека зависят от условий его любви. А потому никто там не может жить иначе, как в доме, сооруженном и оборудованном в соответствии с тем, какова его любовь. В каком-либо ином месте грудь его сдавливает, и ему становится трудно дышать. А двое не могут жить вместе в одном доме, если только не подходят друг другу — если они не супруги — и не имеют взаимных наклонностей. Если же они имеют только внешние, но не внутренние взаимные наклонности, само жилище или само это место их разъединит, устранит и удалит друг от друга.
Вот почему тот, кто подготовлен к тому, чтобы пребывать на Небе, может заключить брачный союз с тем, чья душа настолько склонна к союзу с другим человеком, что хочет, чтобы у них было не две жизни, но одна. Вот почему в противном случае они разлучаются, и мужчина обязательно получает надлежащую жену, а женщина — надлежащего мужа.
(7) Супруги взаимно наслаждаются соитием, так же, как это происходит в природном мире, только более счастливым и богатым, хотя от него и не может быть детей. Вместо этого они способны к деторождению духовному, порождая любовь и премудрость. Супруги наслаждаются соитием так же, как они наслаждаются им в природном мире, поскольку после смерти мужчина остается мужчиной, а женщина — женщиной, а потому в них вкоренено стремление соединиться. Эта наклонность передается телу через дух, и после смерти, когда люди становятся духами, это взаимное тяготение остается, и ему непременно сопутствует соитие. Ибо люди, как и прежде, остаются людьми, и ничто не отымается ни у мужчин, ни у женщин. Они остаются в тех же телесных формах, а также с теми же чувствами и мыслями. Следовательно, что может быть меж ними еще, как не соитие? А поскольку супружеская любовь целомудренна, чиста и свята, такое соитие совершенно. Более об этом сказано в параграфе 44.
Соитие здесь более счастливое и богатое, потому что когда любовь становится духовной, она делается глубже и чище, а следовательно, чувственнее. Всякая осознанная радость становится более сильной, и она усиливается до того, что человек познает от нее блаженство.
52 От небесных супружеств не бывает детей, но бывает духовное деторождение — любви и премудрости, ибо у тех, кто пребывает в духовном мире, отсутствует одна составляющая — в них нет материальности. Это способствует тому, что драгоценные сосуды заполнены духовными жидкостями. В силу такого содержания сосудов они не могут принимать физические формы, проявляющиеся в деторождении, как это происходит в природном мире. Духовное содержание как таковое порождает любовь и премудрость, которые являются следствием духовного зачатия. Я говорю «зачатие», ибо супружеская любовь порождает ангела. Эта любовь соединяет мужчину с женщиной и делает его все более человечным, ради того чтобы однажды двое супругов на Небе превратились в одного ангела. И именно через свой супружеский союз они воссоединяются с человечеством — и союз этот неизменно мудр и исполнен любви, в свою очередь наполненной премудростью.
53 (8) Так бывает с теми, кто допущен на Небо. И дело обстоит иначе с теми, кто попадает в ад. Те, кого допускают на Небо и кто становится ангелом, духовны, и между ними существует духовное, а следовательно, святое супружество, и после смерти мужчина получает надлежащую жену, а женщина — мужа, и они наслаждаются счастливым и богатым соитием, хотя у них и не рождаются дети. Это относится к тем, кто попадает на Небо.
Те же, кто оказывается в аду, остаются целиком природными людьми, а единственно природные супружества не есть супружества на самом деле, но связи, возникшие от нечестивого желания. Ниже, где речь зайдет о целомудрии и нечестии, и еще дальше, где речь пойдет о любви к похоти, я расскажу, что это за связи.
54 К тому, что уже сказано о том, что случается с супругами после смерти, необходимо добавить следующее:
а) Все браки, которые являются просто природными, после смерти недействительны. Это происходит по той причине, что в таком супружестве супружеская любовь остывает, а любовь к прелюбодеянию распаляется. И хотя после расставания такие супруги время от времени все же вступают в отношения, сходные с супружескими, через короткое время они эти отношения прерывают. Часто это случается не один раз. И в конце концов мужчине остается жить с проституткой, а женщине — с прелюбодеем. Так происходит в адовой тюрьме (см. «Апокалипсис откровенный», № 153 [Ю]). Им обоим воспрещен беспорядочный разврат.
б) Когда один из супругов духовен, а второй — нет, они также расстаются после смерти, и тот, который духовен, получает соответствующего партнера, второй же обречен присоединиться к подобным ему духам и вести распутную жизнь.
в) Те же, кто был в природном мире одинок и кто вовсе не помышлял о супружеской жизни, остаются одинокими и на Небе, если они духовны. Если же они недуховны, они становятся развратниками. Совсем иначе дело обстоит с теми, кто, оставаясь одинокими, мечтали о супружестве, особенно с теми, кто безуспешно пытался жениться. Если они духовны, их ожидает счастливое супружество, но не раньше, чем когда они попадут на Небо.
г) Люди, которые жили взаперти в монастырях, девы и мужчины, освобождаются с окончанием их монастырской жизни (после смерти она некоторое время продолжается) и получают свободу делать что пожелают, включая женитьбу и замужество. Если они этого хотят, то образуют супружеский союз. Если нет — оказываются среди одиноких, в соответствующей части Неба. Но те, которых снедает вожделение, изгоняются.
д) Одинокие находятся в определенной части Неба, поскольку атмосфера совершенного одиночества повреждает атмосферу супружеской любви, которая является атмосферой Неба. Это именно и есть атмосфера Неба, ибо она нисходит от небесного супружества Господа и Церкви.
55 Ко всему сказанному прибавлю две достопамятные истории. Первая такова. Однажды я услышал приятнейшую мелодию, нисходившую с Неба. Эту простую мелодию напевали девы и молодые женщины. Сладость их пения была сродни любовному чувству, порожденному гармонией. Небесное пение есть не что иное, как озвученная любовь, то есть чувство, выраженное модуляциями голоса. Ибо как слова выражают мысли пение выражает чувства. Исходя из ритмов и звучания ангелы могут сказать, какие чувства пение выражает.
В это время кругом меня было множество духов, и я услышал от некоторых, что им доводилось слышать эту приятную мелодию и что эта мелодия выражала любовное чувство, истоков которого они не знали. Они делали различные предположения, но тщетно. Они полагали, что песня, возможно, передает чувства жениха и невесты после помолвки. Некоторые считали, что это чувства жениха и невесты, вступающих в брак, другие же думали, что в песне говорится о чувствах мужа и жены в первую брачную ночь.
И тогда среди них появился ангел и сказал: «Они поют о целомудренной любви к противоположному полу».
Но те, которые стояли вокруг, спросили: «Что значит целомудренная любовь к противоположному полу?»
Ангел ответил: «Это любовь мужчины к девице или жене с прекрасной фигурой и приятными манерами, без каких-либо похотливых мыслей. То же относится к любви женщины к мужчине». Сказав это, ангел исчез.
Песнь продолжалась, и теперь, когда они знали, о каком чувстве в ней пелось, они слушали ее совсем иначе, каждый в соответствии со своим пониманием любви. Те, которые смотрели на женщин целомудренно, воспринимали мелодию как гармоничную и приятную. Те же, кто смотрел на женщин с вожделением, воспринимали ее как лишенную гармонии и унылую. Те же, кто смотрел на женщин с презрением, воспринимали ее как диссонирующую и грубую.
Внезапно то место, где они стояли, превратилось в театр, и они услышали голос: «Изучите эту любовь».
Тогда явились перед ними некоторые духи из различных сообществ. Среди них были ангелы в белом. И ангелы сказали: «В этом духовном мире мы рассматривали различные виды любви, не только любовь мужчины по отношению к мужчине и женщины по отношению к женщине, но и взаимную любовь мужа и жены, а также любовь мужчины к женщине и женщины к мужчине. У нас была возможность посетить различные сообщества и изучить их. И единственным местом, в котором мы обнаружили эту целомудренную всеобщую любовь к противоположному полу, было место, в котором люди обладали этой неувядающей вневременной способностью благодаря их истинной супружеской любви. И они располагаются на самом высоком небе.
Мы также смогли наблюдать влияние этой любви на наши сердечные чувства. И мы ясно ощутили, что нет слаще любви, чем любовь двух супругов, чьи сердца бьются как одно. Но мы просим вас изучить эту любовь, потому что она для вас нова и вам неведома, ибо это само по себе приятно. На Небе мы называем ее небесной сладостью».
И они стали обсуждать этот вопрос.
Первыми заговорили те, кто не мог целомудренно думать о супружестве. И они высказали следующее мнение: «Какой мужчина при виде прекрасной и способной к любви молодой женщины или жены может сдержаться и очистить свои мысли до такой степени, чтобы возлюбить ее красоту и вовсе не возжелать ее? Разве это возможно? Кто сможет превратить врожденное каждому мужчине вожделение в такое целомудрие, изменить то, что есть, и при этом испытывать любовь? Когда любовь половая передается из ваших глаз в ваши мысли, разве может эта любовь удовлетвориться видом женского лица? Разве не переходит она ниже, к ее груди — и еще ниже? Нет никакого смысла в словах ангелов о том, что эта любовь может быть целомудренной и в то же время сладчайшей из всех любовей и единственно возможной у мужей, которые испытывают истинную любовь к супружеству, а следовательно, которые обладают высочайшей потенцией со своими женами. Когда они видят прекрасных женщин, разве могут они, единственные из всех людей, сохранять свои мысли на высочайшем уровне и держать их там в безопасности, в уверенности, что они не опустятся и не устремятся к тому предмету, который и производит такую любовь?»
Следующими заговорили те, кто были одновременно холодны и горячи. Холодны к своим женам и горячи к противоположному полу. Они сказали: «Что означает целомудренная любовь к противоположному полу? Разве сам термин «целомудренная половая любовь» не содержит в себе противоречие? И с этим противоречием чем она является, как не чем-то лишенным своих основных атрибутов? А значит, она ничего из себя не представляет. Как может целомудренная любовь к противоположному полу быть сладчайшей из любовей, когда целомудрие лишает ее сладости? Все вы знаете, в чем состоит сладость любви. Если же всякую идею, связанную с этим, изгнать, в чем тогда сладость и откуда она проистекает?»
Некоторые иные сказали так: «Мы были с прекраснейшими из женщин и не испытали никакого желания. Итак, нам известно, что такое целомудренная любовь к противоположному полу».
Но их товарищи, которые знали об их похотливости, отвечали: «Вы были неспособны в это время к соитию, а поэтому противоположный пол вас не интересовал. Это не целомудренная любовь к противоположному полу, но, напротив, конечный результат нечестивой любви».
Когда они услышали это, возмущенные ангелы попросили высказаться тех, которые стояли справа, лицом к югу. И они сказали: «Существует любовь между мужчинами, любовь между женщинами, любовь между мужчинами и женщинами. Все эти три вида любви совершенно отличны одна от другой. Любовь между мужчинами — это любовь между пониманием и пониманием, ибо человек создан, а следовательно и рожден, чтобы стать понимающим. Любовь между женщинами — приязнь к мужскому пониманию, ибо женщина создана, а затем рождена, чтобы стать любовью к мужскому пониманию. Эти виды любви: мужчин к другим мужчинам и женщин к другим женщинам не проникают глубоко в их сердца. Они остаются снаружи и лишь соприкасаются одна с другой и не соединяются внутренне вместе. Вот почему два мужчины ссорятся и противоборствуют, как два бойца. И женщины противостоят друг другу своими похотениями, как два комедианта, изображающие первую схватку. Любовь же между мужчинами и женщинами — это любовь понимания и приязни к пониманию, и эта любовь глубоко проникает в них и соединяет их вместе. Это соединение и есть такая любовь. Союз разума, но не тел в то же время, или попытка союза только разума и есть духовная, а следовательно, целомудренная любовь. Эта любовь возможна лишь у тех, кто испытывает истинную любовь к супружеству и кто обладает благодаря этому высшей потенцией, ибо целомудрие охраняет каждого от влияния на него любви ко всякому женскому телу, кроме тела жены. А поскольку они обладают этой огромной потенцией, они не могут удержаться от любви к противоположному полу и при этом противостоять нечестивым мыслям и желаниям. Итак, любовь к противоположному полу для них целомудренна. Это внутренняя, духовная дружба в собственном смысле этого слова, которая получает свою сладость от их огромной целомудренной потенции. Их сила столь велика, ибо они целиком отринули похоть и целомудренны оттого, что любят только своих жен. Итак, любовь, которую они испытывают, целомудренна, ибо она пробуждается не плотью, но духом, и она сладка, ибо женская красота воздействует и на разум по врожденному чувству».
Многие из собравшихся закрыли ладонями уши, услышав такие речи, говоря: «Эти слова причиняют нам ушную боль, а вещи, которые вы говорите, для нас бесполезны».
То были нечестивые люди. И тогда мы вновь услышали песню с небес, и она была слаще, чем прежняя. И для тех, что были нечестивы, она казалась такой какофонией, что они выбежали из театра, чтобы не испытывать страданий и не слышать этого шума. Остались лишь некоторые из тех, кто был чувствителен к целомудрию супружеской любви.
История вторая. Однажды, когда я разговаривал в духовном мире с ангелами, мне пришла в голову удачная мысль посмотреть на Храм Мудрости, который я видел однажды. И я спросил их, как можно попасть туда. Они ответили: «Следуй свету, и ты туда попадешь».
Я спросил: «Что вы имеете в виду, когда говорите «следуй свету»?» Они ответили: «Наш свет светит ярче и ярче по мере того, как ты приближаешься к храму. Так что следуй туда, где свет ярче. Наш свет исходит от Господа, как солнце, а это и есть премудрость».
Тогда, сопровождаемый двумя ангелами, я пошел по направлению к усиливающемуся свету и так восходил по крутой стезе все выше и выше на вершину холма, который был расположен в южной стороне. И там я увидел великолепные ворота. Стражник, увидев со мной ангелов, отворил их. Тут была дорога, обсаженная пальмами и лавровыми деревьями, по которой мы и преследовали.
Дорога эта петляла и привела в сад, посреди которого стоял Храм Мудрости. Когда я посмотрел вокруг, я увидел маленькие домики, подобные храму, в которых были премудрые. Мы зашли в один из них и поговорили с хозяином, стоявшим у входа. Мы объяснили ему, почему и как сюда попали. «Добро пожаловать, — сказал он, — входите, усаживайтесь. Давайте поговорим по-дружески о премудрости».
Я увидел, что внутри маленький домик был разделен на две части, но при этом помещение по-прежнему составляло одно целое: он был разделен стеной, но казалось, что все помещение — одна комната, поскольку стена была прозрачной. И стена эта была словно из чистейшего хрусталя.
«Почему это так?» — спросил я.
«Я не один, — ответил он. — Со мной моя жена, и мы вдвоем, но в то же время нас не две, но одна плоть».
Я сказал: «Я знаю, вы мудрый человек. Что же может быть общего у мудрого человека, олицетворяющего саму премудрость, с женщиной?»
На лице нашего хозяина выразилось некоторое неудовольствие. Он указующе вытянул руку, и мы увидели других премудрых людей из соседних домов, которые пришли поучаствовать в нашей беседе. Наш хозяин шутливо сказал: «Наш гость хочет знать, что может быть общего у мудрого человека, или у мудрости, с женщиной».
Все на это рассмеялись и сказали: «Как может быть мудрый человек, или мудрость, без женщины, то есть без любви? Жена — это любовь мудрого к мудрости».
Но хозяин сказал: «Давайте побеседуем о премудрости. Давайте прямо теперь поговорим о том, что есть женская красота».
И они по очереди заговорили. Первый сказал: «Вот что: Господь создал женщину ради привязанности мужчины к мудрости и ради любви к мудрости. А любовь к мудрости и есть красота».
Второй сказал: «Вот что: Господь создал женщину через мудрость мужчины, потому что Он создал ее для мужчины, и следовательно, она — воплощение мудрости, вдохновленное любовным чувством. А любовное чувство есть сама жизнь. Итак, женщина есть жизнь в премудрости, хотя мужчина и есть премудрость. И жизнь в премудрости есть красота».
Третий сказал: «Вот что: женщины могут чувствовать радости супружеской любви, и все их тело — это орган, воплощающий это
Состояние супругов после смерти
понятие. Итак, красота — это воистину дом радостей супружеской любви».
Четвертый дал такое объяснение: «Господь взял красоту и изящности жизни от мужчины и вдохнул их в женщину. Итак, без союза с жизненной красотой и утонченностью женщины мужчина дик, угрюм, сух и отталкивающ. Он проявляет мудрость исключительно ради собственной выгоды, что на деле означает глупость. Но когда мужчина соединяется со своей жизненной красотой и утонченностью, воплощенными в жене, он делается счастливым, дружелюбным, привлекательным и любезным, и таким образом — премудрым».
Пятый так изъяснил свое отношение: «Женщины созданы прекрасными не сами по себе, но исключительно ради мужчин, чтобы смягчать мужскую грубость, способствовать тому, чтобы мысли их были менее резкими и обогревать их холодные сердца. И именно это происходит, когда мужчина составляет одну плоть со своей женой».
Шестой высказал такие соображения: «Вселенная, которую создал Господь, совершенна, и ничто не может называться более совершенным, чем женщина с ее прекрасным лицом и приятными манерами. Это заставляет мужчину благодарить Господа за Его великодушие и платить Ему за это приятием Его Господней премудрости».
После того как мы выслушали все это и многое другое, через хрустальную стену стало видно, как появилась жена хозяина и сказала своему мужу: «Пожалуйста, скажи что-нибудь».
И когда он заговорил, в его суждениях была заметна жизненность премудрости, исходившая от его жены. Ибо ее любовь соответствовала тональности его голоса. И одно это уже указывало на то, что все сказанное выше было верным. После чего мы осмотрели Храм Мудрости, а также райский сад вокруг него, и, исполнившись счастья от этого зрелища, покинули это место, дошли до ворот, а затем спустились по крутой стезе, по которой пришли сюда.
Глава
IV
ИСТИННАЯ СУПРУЖЕСКАЯ ЛЮБОВЬ
57 Супружеская любовь бесконечно разнообразна. У разных людей она различна. Она представляется одинаковой, если судить о ней с точки зрения тела. Однако суждение тела не может отобразить всю картину целиком, ибо тело отличают грубость и тупость. Телесное суждение есть суждение разума, основанное на пяти чувствах.
Для тех же, кто судит о том духовным суждением, эти различия очевидны. И они тем заметнее, чем выше эти люди поднимают свой духовный взор с пяти чувств вверх, где больше света. В конце концов они могут разрешить этот вопрос с помощью разума, и тогда становится очевидным, что супружеская любовь у разных людей различна.
Но уж вовсе никто — даже самые разумные — не может видеть бесконечное разнообразие такой любви с разумной ясностью, не имея представления о том, что собой представляет ее сущность и чистота — точнее, что она собой представляла, когда Господь вместе с жизнью вдохнул ее в человека. Не зная этого ее состояния, совершеннейшего из возможных, бесполезно исследовать ее различные проявления, ибо в таком случае не будет некоей отправной точки, исходя из которой только и можно эти различия определить и притом, поскольку они зависят от общего положения, определить так, чтобы их можно было представить не обманно, но четко. Вот почему я решился начать с описания такой любви в ее истинном состоянии — какой она была тогда, когда Господь вдохнул ее в человека вместе с жизнью. Эта глава называется «Истинная супружеская любовь», ибо именно в первобытном состоянии человек познал истинную супружескую любовь. Описывать ее я буду в следующем порядке:
(1) Существует истинная супружеская любовь, столь редкая сегодня, что люди не только не знают, что это такое, но даже едва ли знают, что она есть.
(2) Источником этой любви является супружество блага и истины.
(3) Эта любовь соотносится с супружеством Господа и Церкви.
(4) В силу своего происхождения любовь эта является небесной, духовной, святой, добродетельной и чистой, и она превыше всякой иной любви, которую ангелы на Небе и люди на земле получили от Господа.
(5) Супружеская любовь является основой всякой небесной, духовной, а следовательно, и всякой земной любви.
(6) И все радости и удовольствия, от первого до последнего, собраны воедино в этой любви.
(7) Но лишь те, кто близок к Господу, почитают истины Церкви и совершают в ней благодеяния, познают такую любовь и могут ее испытывать.
(8) Эта любовь была высшим видом любви среди народов древности, живших в Золотом, Серебряном и Медном веках, а после она постепенно была утрачена.
Далее следуют пояснения к этим определениям.
(1) Существует истинная супружеская любовь, столь редкая сегодня, что люди не только не знают, что это такое, но даже едва ли знают, что она есть. Существует такая супружеская любовь, какая описана в нижеследующих параграфах. Это можно с уверенностью утверждать, исходя из первоначального состояния этой любви, когда она прокладывает себе путь и проникает в сердце молодого мужчины или женщины — иными словами, проявляется в мужчине, когда он начинает испытывать любовь лишь к одной женщине из всех, желая на ней жениться, а также во время помолвки, в ожидании свадьбы и, наконец, на свадьбе и в первые дни после нее. В такое время кто не согласится и не присоединится к мнению, что эта любовь является основой всякой иной любви, а следовательно, все радости и удовольствия, от первого до последнего, собраны в ней воедино? И кому неведомо, что после этого чудесного времени радости те проходят и исчезают одна за другой, пока не наступает пора, когда супруги их уже едва замечают? И тогда если кто-либо скажет им, как прежде, что эта любовь является основой всякой любви и что в ней собраны воедино все радости и удовольствия — они этого не примут и с этим не согласятся. Они, возможно, скажут, что все это пустяки или непостижимая тайна.
Отсюда ясно, что первоначальная стадия любви в браке соответствует истинной супружеской любви и являет собой как бы ее образ. Так случается потому, что половая любовь, которая является нечестивой, оказывается тогда отброшенной, и на ее место встает любовь к одному человеку противоположного пола, каковая и есть любовь истинно супружеская и целомудренная. Разве кто-либо в такой период не смотрит на женщин без всякого интереса, ибо лишь вид избранницы вызывает в нем любовь?
59 Итак, истинная супружеская любовь встречается так редко, что людям неведомо, какова она на самом деле, они даже не представляют себе, что она существует, ибо состояние счастья накануне свадьбы сменяется впоследствии состоянием безразличия и апатии. Причин, по которым так происходит, слишком много, чтобы их все здесь перечислять, они будут рассмотрены ниже, в соответствующем месте, где говорится о причинах охлаждения, разлук и разводов. Из этого видно, что для большинства людей сегодня’ и зрелище, и понимание супружеской любви сведено до минимума, так что им не только не ведомо, какова она, но они едва ли могут представить, что она существует.
Известно, что с рождения человек заботится только о своем теле; с течением времени он все более постигает внутренность природных вещей, тем самым становясь все более разумным, и в конце концов обретает жизнь в духе. Он продвигается по этому пути шаг за шагом, ибо телесное бытие подобно почве, на которой один за другим высаживаются семена природного, разумного и духовного. Практически то же самое происходит, когда человек вступает в брак. Он делается более человечным, ибо сотрудничает со своей супругой и действует с ней заодно. Но это происходит на начальном этапе, когда брачная жизнь, как уже говорилось, соответствует образу супружеской любви. Супружеская жизнь начинается с единения на физическом уровне, затем — на уровне природного мира и далее — до полного единения.
Исходя из этого те, кто любит лишь телесно, по законам природного мира и только в этом смысле использует свой разум, способны соединиться воедино только внешне. Но когда внешние приятности проходят, внутреннего человека охватывает холод, и это разрушает счастье любви на уровне разума, а следовательно, и телесно — а коль скоро телесно, то, следовательно, и умственно. И так продолжается до тех пор, пока у человека вовсе не стираются из памяти воспоминания о первом этапе супружества, и, следовательно, вообще о том, что это такое. Так случается в наши дни со многими людьми, и люди явно не знают, что есть истинная супружеская любовь и даже едва-ли догадываются о ее существовании.
Совсем иначе дело обстоит у людей духовных. Для них первый этап — это вступление в состояние неизбывного счастья, и это счастье постоянно возрастает, а вместе с этим возвышается и уровень их . духовного и разумного понимания, с которым соединяется природная и чувственная жизнь тела каждого супруга, так что партнеры в браке соединяются и сливаются в одно. Но таких людей немного.
60 (2) Источником этой любви является супружество блага и истины. Всякий разумный человек признает, что все в мире связано с благом и истиной, ибо это вселенские понятия. И он не ошибется, если признает, что благо связано с истиной, а истина — с благом в каждой и всякой детали вселенной, ибо это также вселенский факт. Причина, по которой все в мире связано с благом и истиной, а благо связано с истиной и наоборот, заключается в том, что и то и другое исходит от Господа, и исходят они от Него,, как целое. Две вещи исходят от Господа: любовь и мудрость. Они исходят от Него оттого, что они — это Он. И все* что связано с любовью, зовется благом, в то время как все, что связано с мудростью, зовется истиной. Ибо и то и другое исходит от Него, Создателя, а это означает, что и то и другое заключено во всем, что Он создал. Тепло и свет, исходящие от солнца, демонстрируют это. Все на земле происходит от них, ибо все произрастает от его тепла и света и от того, что и тепло, и свет сопутствуют друг другу. Тепло в природе соотносится с духовным теплом, которое есть любовь, в то время как свет соотносится с духовным светом, который есть мудрость.
61 В следующей главе будет показано, что супружеская любовь происходит от супружества блага и истины. Здесь говорится об этом только затем, чтобы показать, что супружеская любовь небесна, духовна и свята, ибо она исходит из небесного, духовного и святого источника. А также затем, чтобы показать, что источником любви в супружестве является супружество блага и истины, и будет уместно ненадолго прерваться и кое-что пояснить. Как я уже сказал, существует некое сочетание блага и истины во всяком и каждом творении, и это сочетание получается лишь тогда, когда оно обоюдно, ибо лишь односторонняя связь его разрушает.
Итак, поскольку союз блага и истины существует и поскольку он обоюден, это означает, что истина принадлежит благу, или истина исходит из блага, а благо принадлежит истине, или благо есть следствие истины. Эта истина, которая принадлежит благу, или исходит из блага и пребывает в мужчине, есть мужское начало. А благо, которое принадлежит истине, или которое есть следствие истины, пребывает в женщине и есть женское начало. И между этими двумя понятиями существует брачный союз, что станет ясно из следующего параграфа. Я упомянул об этом здесь лишь для того, чтобы ознакомить с этим представлением.
(3) Эта любовь соотносится с супружеством Господа и Церкви. Иными словами, муж и жена любят друг друга, как Господь любит Церковь и желает, чтобы Церковь любила Его. Христианскому миру известно о связи между тем и другим, но пока не известно, какова эта связь, а потому нижеследующий параграф посвящен разъяснению того, что эта связь собой представляет. Я говорю об этом здесь, чтобы показать, что любовь в супружестве небесна, духовна и свята, ибо она соотносится с небесным, духовным и святым супружеством Господа и Церкви.
Более того, эта связь вытекает из источника супружеской любви, который есть любовь блага и истины (о чем говорилось в предыдущем параграфе), поскольку супружество блага и истины есть Церковь и человечество. Ибо супружество блага и истины есть то же самое, что супружество благодеяния и веры, так как благо есть благодеяние, а истина есть вера, и супружество их • является основой Церкви. Невозможно этого не видеть, ибо эта истина универсальна, а все универсальные истины легко распознать, стоит лишь заговорить о них. Так происходит благодаря влиянию Господа и Его небесному покровительству.
Итак, поскольку Церковь — Господня, ибо исходит от Господа, и поскольку супружеская любовь соотносится с супружеством Господа и Церкви, это означает, что такая любовь исходит от Господа.
Однако в параграфе, упомянутом выше (№ 64), будет разъяснено, как Господь создает Церковь для двух супругов и через них создает супружескую любовь. Я только замечу, что Господь создает Церковь для мужчины, а через мужчину для его жены, а когда она готова для них обоих, это уже совершенная Церковь. Ибо сопряжение блага и истины к тому времени делается полным, а сопряжение блага и истины есть Церковь. Позже, в своем месте, я покажу с помощью последовательных рассуждений, что стремление соединиться, которое есть супружеская любовь, пропорционально сопряжению блага и истины, которым является Церковь.
(4) В силу своего происхождения любовь эта является небесной, духовной, святой, добродетельной и чистой, и она превыше всякой иной любви, которую ангелы на Небе и люди на земле получили от Господа. Выше было отчасти разъяснено, что супружеская любовь соответствует тому, что собой представляет ее источник: супружество блага и истины, но то было лишь предварение. Было также объяснено, что эта любовь совершенно соответствует супружеской любви Господа и Церкви. Два эти супружества, от которых произошла супружеская любовь, есть сама святость, а потому если супружеская любовь получена от ее Создателя, Который есть Господь, святость пребывает в ней через Него. Эта святость постоянно делает супружескую любовь утонченнее и целомудреннее. И эта любовь становится чище день ото дня, если есть на то воля человека и если он делает для этого необходимые усилия.
Супружеская любовь называется небесной и духовной, поскольку она свойственна ангелам на Небе, ибо эти ангелы духовны. Причина, по которой их называют духовными, состоит в том, что небесные ангелы заключают в себе любовь и премудрость, которая из нее вытекает, в то время как духовная любовь суть премудрость и любовь, которая из нее вытекает. То же относится к их супружеским связям.
Итак, поскольку у ангелов с верхнего и нижнего неба существует супружеская любовь, как показано в первой главе о супружестве на Небе, это подтверждает, что такая любовь свята и целомудренна.
В силу своего происхождения такая любовь более свята и целомудренна, чем всякая другая из тех, что бывают у ангелов и у людей, ибо она является главной среди всех других видов любви. В следующем параграфе рассказывается об этом ее главенстве.
65 б) Супружеская любовь является основой всякой небесной, духовной, а следовательно, и всякой земной любви. В силу своего происхождения супружеская любовь является основной из всех видов любви на Небе и в Церкви, ибо ее источником является супружество блага и истины, и все прочие виды любви, которые олицетворяют для человека Небо и Церковь, исходят из этого супружества. Благо в этом супружестве создает любовь, а истина создает мудрость, а когда любовь принимает мудрость или .соединяется с ней, тогда она и становится любовью. Когда мудрость, в свою очередь, принимает любовь или соединяется с ней, она становится мудростью.
Истинная супружеская любовь есть не что иное, как любовь и мудрость, слитые воедино. Два супруга, у которых или внутри которых однажды возникла такая любовь, суть ее подобие и форма. И на Небе, где лица принимают истинные выражения любви, все люди уподобляются ей. Ибо, как я уже показал, она пребывает с ними везде и всюду.
Итак, поскольку два супруга являют собой образ и форму такой любви, из этого следует, что всякая любовь, которая исходит от образа такой любви, является ее подобием. И поскольку супружеская любовь является небесной и духовной, таковы и прочие виды любви, происходящие от нее. Супружеская любовь является родителем, а прочие виды любви — ее дети. Вот почему от браков ангелов на небесах происходят духовные чада — то есть любовь и мудрость, или блага и истины (об этом см. выше, №51).
66 Вы можете видеть, и это подтверждается очевидными фактами, что люди были созданы ради этой любви, а позднее — сформированы ею. Мужчина создан, чтобы стать мудрым, побуждаемым любовью к пребыванию в мудрости, а женщина создана, чтобы стать любовью мужчины к его премудрости, в соответствии с той премудростью. Из этого ясно, что оба супруга являются образом и подобием супружеской любви и мудрости, или блага и истины.
Необходимо знать, что не существует ни блага, ни истины вне субстанции, их материальной формы. Не бывает абстрактных блага и истины, ибо в таком случае им негде было бы пребывать. Их нельзя представлять себе быстротечно-мимолетными. Хотя наш разум рассматривает их как отвлеченные понятия, он не может их мыслить вне связи с объектами. Ибо все идеи, даже самые возвышенные, вещественны, то есть связаны с материей. Следует также заметить, что материя не существует без формы. Материя без формы не есть нечто, ибо ей нельзя придать никаких свойств, а объект, не обладающий свойствами, есть теоретическая фикция.
Я добавил эти философские замечания, чтобы таким образом еще показать, что два супруга, которые наслаждаются истинной супружеской любовью, являются действительной формой супружества блага и истины, или любви и мудрости.
67 Поскольку земные виды любви происходят от духовных ее видов, а духовные виды — от небесных, можно сказать, что супружеская любовь — основа всех видов небесной и духовной любви, и, соответственно, также всех видов земной любви. Земная любовь связана с себялюбием и любовью, относящейся к природному миру; духовная любовь связана с любовью к ближнему, а небесная — с любовью к Господу. А поскольку виды любви состоят в такой связи меж собой, порядок, в котором они следуют и являются людям, очевиден. И когда они располагаются в таком порядке, земные виды любви получают жизнь от духовной любви, а духовные — от небесной. И все они располагаются в таком порядке от Господа, от Которого и исходят.
68 (6) И все радости и удовольствия, от первого до последнего, собраны воедино в этой любви. Каждая приятность, ощущаемая человеком, связана с его любовью. Любовь раскрывает себя — существует и живет — через подобные вещи. Известно, что удовольствие усиливается, когда усиливается любовь и по мере того, как сопровождающие чувства сближаются с главенствующей любовью в человеке. Итак, поскольку супружеская любовь является основой всех видов благой любви и поскольку она словно выгравирована на всех чертах, составляющих неповторимую человеческую личность, как говорилось прежде, следствием этого является то, что от такой любви удовольствий получается гораздо больше, чем от всякой иной. Эти удовольствия хороши именно благодаря наличию этой любви и, более того, благодаря ее вовлеченности в эти удовольствия. Ибо она раскрывает внутренние пределы и разума и тела по мере того, как ее сладостный поток истекает через них, делая ее очевидной.
Все радости, от высочайших до самых низких, собраны в этой любви воедино, ибо от нее исходит большее благо, чем от прочих видов любви, — от нее происходит приумножение человеческого рода, а благодаря этому—приумножение ангелов небесных. Такова цель творения и, следовательно, результатом этого являются все благости, радости, все виды счастья, дружбы и наслаждений, какими когда-либо Господь одаривал людей, ибо они собраны воедино в этой любви, которая у них есть.
Удовольствия, получаемые от пяти чувств — зрения, слуха, обоняния, вкуса и осязания, — показывают, что радости следуют своему назначению и что человек получает удовольствия в соответствии со своей любовью к деятельности. Всем чувствам соответствуют свои удовольствия, различающиеся согласно их особому назначению. Чего же может недоставать в удовольствии супружеской любви, назначение которой охватывает все прочие?
Насколько мне известно, немногие признают, что все радости и удовольствия, от высочайшего до самого низменного, собраны воедино в супружеской любви, ибо истинная супружеская любовь, в которой они собраны, сегодня стала такой редкостью, что люди даже не знают, что это такое, и они едва ли догадываются, что она вообще существует (как было пояснено и доказано выше, в № 58—59), ибо только в истинной супружеской любви пребывают истинные радости. А поскольку они столь редки на земле, единственная возможность описать ее исключительные удовольствия появилась у меня благодаря рассказам ангелов, которым она ведома.
Они рассказали, что ее внутренние удовольствия — удовольствия души, которую прежде всего затрагивают супружеские отношения любви и мудрости, или блага и истины, исходящих от Господа, — выше понимания, а следовательно, они не поддаются описанию. Они принадлежат покою и целомудрию. Но, как сказали ангелы, эти удовольствия становятся все более понятны по мере того, как опускаются ниже. В высших уровнях сознания они воспринимаются как блаженство, в низших — как благие чувствования, в сердце — как удовольствия, какие блаженство и благие чувствования могут доставить. И оттуда они распределяются по всем частям тела, а затем собираются в его высших частях, проявляясь, как величайшее из удовольствий.
Ангелы поведали и о других удивительных вещах, касающихся удовольствий. Они сказали, что различные виды удовольствий, затрагивающих души супругов,—так же, как и те, что касаются их разума и исходят от тех, что касаются души; и те, что касаются сердца и исходят от разума, — бесконечны и также длятся вечно, и чем больше в муже мудрости, тем эти удовольствия делаются ярче. Так происходит потому, что ангелы-мужья всегда пребывают во цвете лет, и также потому, что нет для них большего блаженства, чем становиться все мудрее.
И еще многое из того, что поведали ангелы о своих увеселениях, будет изложено в этой книге, особенно в историях, которые следуют после глав.
70 (7) Но лишь те, кто близок к Господу, почитают истины Церкви и совершают в ней благодеяния, познают такую любовь и могут ее испытывать. Лишь те, кто близок к Господу, могут познать такую любовь, ибо моногамная любовь — одного мужчины и одной женщины — соотносится с супружеством Господа и Церкви, и потому, что их источником является супружество блага и истины (см. 60 и 62). Истинная супружеская любовь исходит от Господа и предназначается тем, кто близок к Нему воистину, благодаря этому источнику и этой связи. Единственная возможность в точности это установить — это особо обсудить две вещи, еще никем не установленные, что осуществлено в нижеследующих главах. Происхождение супружеской любви, во-первых, от супружества блага и истины, и во-вторых — от супружества Господа и Церкви, а также как они между собой сообщаются. Также станет очевидным, что это вытекает из идеи, что супружеская любовь каждого человека зависит от того, насколько глубоко он проникся идеей Церкви.
Всякий человек может испытывать любовь—в том числе истинно супружескую — лишь в том случае, если он получает ее от Господа. Те, кто ее получает, воистину близки Господу и живут с Ним в сердце. Это происходит потому, что такая любовь, благодаря своему источнику и соответствию, более небесна, духовна, свята, целомудренна и чиста, чем всякая иная любовь, какую могут испытывать ангелы на Небе и воцерковленные люди (см. выше, № 64), и эти качества любви пребывают лишь в тех, кого соединяет вместе Господь и кого Он помещает в общество ангелов небесных. Для таких людей свободная любовь вне брака, то есть как бы супружеские отношения с другими людьми — это погибель души, или адова топь. И чем решительнее женатый мужчина избегает подобных отношений — даже фантазий и побуждений к такой любви, — тем более его супружеская любовь целомудренна и духовна и когда он живет в природном мире и потом, когда обитает на Небе.
Никакая любовь не может быть совершенно чистой ни у человека, ни у ангелов, и эта любовь в том числе. Но Господь присматривается, к чему склонен человек, и чем более человек настроен на такую любовь, тем более получает его любовь целомудрия и святости, и это происходит постоянно. Лишь те, кто получает духовную любовь к супружеству от Господа, могут ее испытывать, ибо Небо пребывает в ней, а для человека из природного мира такая любовь находит удовлетворение лишь в плотских радостях, а потому он не может приблизиться к Небу или ангелу, ни, по той же причине, к другому человеку, познавшему такую любовь. Ибо эта любовь — основа всех видов небесной и духовной любви (см. выше, 65—67).
Эту истину я познал на собственном опыте. Я видел, как в духовном мире демоны, которые готовились к аду, приблизились к счастливому ангелу и его жене. На расстоянии, едва приблизившись, они сделались невменяемы и кидались к пещерам и ямам, чтобы укрыться в них. Злобные духи любят все, что содержит сходные с ними наклонности, сколь бы ни были они нечестивы, и бегут от небесных духов, ибо Небо целомудренно и не сходно с ними. Вы можете сделать такое заключение судя по тому, что изложено в гл. I (№ 10). 72 Люди, которые любят истины Церкви и совершают благие дела, которым Она учит, достигают любви в супружестве и могут в ней пребывать благодаря тому, что никакую иную любовь Господь не принимает. Это те, кто живет в согласии с Господом, а потому Он хранит в них эту любовь. Две вещи составляют Церковь ‘ Так называются самые злобные духи. См. № 514, окончание. и, следовательно, Небо в человеке: истинность его веры и его благодеяния. Истинность веры привносит в жизнь присутствие Господа, а благодеяния, предпринимаемые в соответствии с истинами веры, знаменуют союз человека с Господом, а отсюда проистекает связь с Церковью и Небом. Истинность веры обнаруживает, что Господь ближе к человеку, ибо это — свет. Духовный свет представляет собой именно это и более ничего. Благодеяния знаменуют союз с Господом, ибо они — суть тепло. Духовное тепло есть лишь это, ибо это — любовь, и благо в жизни есть любовь. Каждому известно, что всякий свет — даже зимний — знаменует присутствие, а тепло вместе со светом — союз. Ибо фруктовый сад и цветники видны при всяком свете, но они не цветут и не плодоносят, если к свету не добавляется тепло. Все сказанное приводит меня к заключению, что Господь не может поддерживать супружескую любовь в тех, кто знает лишь истины Церкви, Он поддерживает ее в тех, кто, помимо того, что знает истины Церкви, принимает участие в ее благодеяниях. 73 (8) Эта любовь была высшим видом любви среди народов древности, живших в Золотом, Серебряном и Медном веках. История не содержит ‘свидетельств о том, что супружеская любовь была высшим видом любви для народов древности, которые жили в те далекие названные выше времена, ибо от них не дошло до нас письменных источников. То же, что дошло, относится к более поздним авторам, которые о тех народах упоминают и даже описывают чистоту и непорочность их жизни, равно как и их постепенное вырождение, образно говоря, от золота к железу. Но кое-что в последнем, Железном веке, что началось при жизни тех авторов, может быть собрано воедино из истории царей, судей и мудрецов, называвшихся в Греции и других местах софи. Однако Даниил (2:43) пророчествовал, что тот век не мог продлиться так же долго, как живет само железо, и что он должен был стать как бы смесью железа и глины, которые, смешанные вместе, вовсе не обладают прочностью.
Итак, века Золотой, Серебряный и Медный завершились задолго до тех писателей, а следовательно, нам ничего не известно о браках в те времена на земле. И Господу было угодно открыть
‘ Отсюда происходит слово «софист».
это мне духовным путем, переместив меня на Небо, где находятся жилища тех людей, чтобы я из их уст узнал, каковы были супружества меж ними, когда они жили на земле. Ибо всякий, кто когда-либо покинул землю со времен творения, пребывает в духовном мире, а что касается их любви, то она неизменна и такой пребудет вовек. Поскольку об этом необходимо знать и говорить, и этим определяется святость супружества, я хочу обнародовать то, что узнал, по порядку, как увидел, в то время как бодрствовал, пребывая в духе, и обо всем том позднее напомнил мне ангел, в таком порядке я все и записал. А поскольку эти наблюдения, как и все прочие истории, рассказанные в предыдущих главах, происходят из духовного мира, я разделил их на шесть эпизодов, в соответствии с рассматриваемыми историческими периодами.
74 Нижеследующие шесть историй о супружеской любви из духовного мира показывают, какова была эта любовь в начальные времена, какова она стала позднее и какова теперь. Они свидетельствуют, что эта любовь постепенно утрачивала свою святость и чистоту, так что под конец превратилась в блуд. Но есть надежда, что она восстановит свою изначальную, древнюю святость.
175 Первая история. Однажды, когда я размышлял о супружеской любви, у меня возникла потребность узнать, какова была эта любовь у тех, кто жил в Золотом веке, и какой она стала позже, в последующие века, называвшиеся Серебряным, Медным и Железным. Мне было известно, что те, кто жил праведно в те времена, теперь пребывают на Небе, и я молил Господа, чтобы Он позволил мне поговорить с ними и все разузнать.
И вдруг возле меня явился ангел! Он сказал: «Господь послал меня сопроводить тебя и составить тебе компанию, и вначале я должен указать тебе дорогу и проводить тебя к тем, кто жил в той эре, что названа золотой». Он сказал: «Путь туда труден. Он ведет через темный лес, через который ни один человек не может пробраться, пока Господь не пришлет ему провожатого».
Это был духовный опыт. Я изготовился к дороге, и мы отправились на восток. На пути я увидел гору, столь высокую, что она достигала облаков. Мы пересекли великую пустыню и вошли в лес, о котором говорил ангел. В нем было множество различных деревьев, и росли они столь густо, что в лесу было темно. Через лес вело множество узких тропинок, и ангел сказал, что все они свиваются в лабиринт, и человек, идущий по ним, собьется с пути и попадет в нижний мир, который находится по краям леса, если только Господь не откроет ему глаза и он не увидит оливковые деревья и виноградники, обвившие их, и не подскажет ему, что идти надо шаг за шагом, от дерева к дереву. Лес этот таков для того, чтобы охранять подступы к горе, ибо там, на горе, должны находиться только первые из людей.
После того как мы вошли в лес, зрение наше прояснилось, и здесь и там мы видели оливковые деревья, обвитые виноградником. Темно-синие гроздья свешивались с них. Оливковые деревья образовывали протяженные спирали, и так мы шли круг за кругом, следуя от дерева к дереву по мере того, как они являлись нашему взору.
Наконец мы увидели рощу высоких кедров, на ветвях которых сидели орлы. Когда ангел увидел их, он сказал: «Теперь мы на горе, недалеко от вершины».
Мы шли все дальше, и там, над рощей, был круглый луг, где паслись овцы и бараны. Они символизировали невинность и умиротворенность людей с горы. Мы пересекли этот луг и увидели шатры, тысячи шатров — всюду, куда ни бросишь взгляд.
Ангел сказал: «Теперь мы находимся в лагере, в котором проживает воинство Господа. Так они называли себя и свои жилища. Эти люди древности жили в шатрах и в природном мире, а потому живут в них и теперь. Но пойдем же в южную сторону, там собрались мудрейшие из них, мы можем там с кем-нибудь познакомиться».
Пока мы шли, я заметил на удалении трех мальчиков и трех девочек, сидевших у входа в один из шатров. Но когда мы подошли поближе, они превратились в мужчин и женщин среднего возраста.
«Все жители этой горы издали кажутся детьми, — сказал ангел, — поскольку пребывают в состоянии невинности, а невинность представляется детством».
Мужчины, завидев нас, подбежали и спросили: «Откуда вы? И как вы сюда попали? Ваши лица непохожи на лица тех, кто живет на этой горе».
Ангел ответил им и объяснил, как мы пробирались через лес, а также рассказал о причине нашего появления.
Выслушав ангела, один из трех мужчин пригласил нас в свой шатер и провел внутрь. На муже том была надета мантия синего цвета, а под ней—туника из белой шерсти, на его жене была пурпурная тога и под ней расшитое льняное одеяние.
Поскольку я как раз размышлял о том, как жили в супружестве люди в самые ранние времена, я поочередно близко вгляделся в мужа и жену и заметил в их лицах нечто, обозначавшее единство душ. Я сказал: «Два как одно!»
«Но мы на самом деле едины, — ответил муж. — Ее жизнь заключена во мне, а моя — в ней. Мы — два тела, но одна душа. Союз меж нами — как единство двух вместилищ в груди, сердца и легких. Она—мое сердце, а я—ее легкие. Но здесь, когда мы говорим «сердце», мы подразумеваем любовь, и мудрость — когда говорим «легкие», то есть она—любовь к моей мудрости, а я — мудрость ее любви. Из-за этого ее любовь внешне покрывает мою мудрость, а моя мудрость изнутри прорастает в ее любви. Вот почему ты видишь наше единодушие, как ты говоришь, написанным на наших лицах».
Тогда я спросил: «Если у вас такое единение, можешь ли ты взглянуть на иную женщину, кроме как на твою жену?»
Он сказал: «Могу. Но моя жена едина со мной, а значит, мы смотрим вместе, и в этом взгляде нет даже намека на чувственность. Ибо когда я смотрю на прочих жен, я смотрю на них сквозь мою жену, которая есть моя единственная любовь. И моя жена знает обо всех моих наклонностях, так что она направляет мои помыслы и очищает их от всего несообразного; в то же время она возбуждает во мне безразличие и страх перед всякой нечистотой. А потому мы здесь не можем с вожделением смотреть на жену ближнего: это все равно, что смотреть на свет нашего неба из мрака преисподней. По этой причине мы не можем себе вообразить привлекательность похоти, не говоря уже о том, чтобы о ней рассуждать».
Он не мог сказать слово «блуд»: целомудренность их небесной жизни ему это не позволяла.
Мой ангел-провожатый сказал мне: «Ты слышал, что речь ангелов на Небе есть речь мудрости. Они никогда не говорят просто так».
После того я огляделся вокруг и увидел, что их шатры словно облачены в золото. Я спросил: «Как это получилось?»
Он ответил: «Это пламенный свет сверкает, как золото. Он освещает и окрашивает золотом пологи нашего шатра, когда мы говорим о супружеской любви. Видишь ли, тепло нашего солнца, которое в сущности своей есть мудрость, тогда предстает в истинном свете и расцвечивает свет, который в сущности своей есть мудрость, своим цветом — цветом золота. Так случается оттого, что супружеская любовь коренится в мудрости и любви, слитых воедино. Ибо мужчина рожден, чтобы стать мудростью, а женщина рождена, чтобы стать любовью к мужской мудрости. И радость такого слияния заключается в супружеской любви между нами и нашими женами. За прошедшие тысячи лет мы прилежно уяснили для себя, что такие радости относительно их обилия, степени и силы, превосходны и неповторимы, в соответствии с нашим почитанием Господа. Небесный союз, или небесное супружество между любовью и премудростью, проистекает от Него».
Когда он это сказал, я увидел яркий свет на холме среди шатров и спросил, что это за свет.
«Он исходит из святилища, расположенного в шатре, в котором мы славим Господа», — ответил он.
Я спросил, могу ли я подойти ближе, и он ответил утвердительно. Я подошел и увидел шатер, который был и снаружи и изнутри в точности таким, как описана была скиния, сооруженная в пустыне для сынов Израилевых, план которой был указан Моисею на горе Синайской (Исход 25:40, 26:30). «Что в этом святилище — спросил я, — излучает столько света?»
Он ответил: «Это скрижаль, на которой написано: Завет между Иеговой и небесами», — и более ничего не сказал.
И когда мы собирались уходить, я спросил: «Когда вы жили в природном мире, кто-либо из вас имел более одной жены?»
«Мне такое неведомо, — ответил он, — ибо мы и помыслить не можем о том, чтобы иметь не, одну жену. Те же, у кого возникали такие мысли, говорили нам, что, подумав о том, они ощущали, как небесное блаженство отдалялось от души и переходило от сокровеннейших к наиболее внешним частям тела — и так до ногтей, а с ними отдалялась их мужская сила. И когда это открылось, их изгнали с наших земель».
Сказав это, он подбежал к своему шатру и возвратился с гранатом, полным золотых зерен. Он подарил мне этот гранат, и я принес его обратно в память о пребывании моем с людьми, которые жили в Золотом веке. И вскоре, обменявшись приветствиями, мы отправились в дорогу и возвратились домой. ,
76 Вторая история. На другой день тот же ангел явился мне и сказал: «Хочешь ли ты, чтобы я указал тебе дорогу и проводил к людям, которые жили в Серебряном веке, чтобы узнать у них о супружестве в их время?» И он добавил также, что к людям тем попасть можно не иначе, как с Господнего соизволения.
Это был духовный опыт, как и прежде, и мой провожатый составил мне компанию. Прежде всего мы пришли на холм, на котором соединялись восток и юг, и, покуда мы находились на его склоне, он указал мне на простиравшуюся перед нами долину, а в отдалении мы увидели вздымавшуюся гору. Между нею и холмом, на котором мы стояли, была долина, а за ней плато, и после шел пологий склон. Мы спустились с холма, чтобы пересечь долину, и здесь и там по сторонам встречая вырезанных из дерева и камня людей и различных животных, птиц и рыб.
Я спросил ангела: «Что это? Идолы?»
Он ответил: «Вовсе нет. Это—образы, представляющие различные добродетели и духовные истины. Люди этого века ведали о соответствиях и о том, что каждый человек, зверь, птица и рыба соответствуют определенной добродетели или истине, несколько же совокупно представляют общераспространенную форму добродетели или истины. Это то, что в Египте называлось иероглифами».
Мы направились через долину и достигли плато, и, когда оказались на плато, увидели коней и колесницы. Кони были взнузданы и запряжены по-разному, а колесницы имели разные формы: некоторые были вырезаны как орлы, некоторые — как киты, иные — как олени с рогами или единороги, и, наконец, мы увидели обозы, а по сторонам — стойла. Но когда мы подошли ближе, кони и колесницы исчезли, а вместо них мы увидели прогуливающихся по двое и беседующих людей.
Ангел сказал мне: «То, что на расстоянии представлялось конями, колесницами и стойлами, есть образы вразумленной мудрости людей этой эпохи. Ибо, по их соответствиям, конь является разум-. ной истиной, колесница — принципами истины, а стойла—это учения. Как видишь, все в этом мире кажется тем, чему соответствует».
Но мы проследовали далее, вверх по длинному склону и наконец увидели город, в который и вошли. Идя по улицам и площадям, мы смотрели на стоявшие окрест дома. Все они были из мрамора, к ним вели каменные лестницы и их украшали яшмовые колонны. Попадались нам и храмы, отделанные драгоценными камнями и имевшие цвет сапфиров и ляпис лазури.
Ангел сказал мне: «У них каменные дома, ибо камень соответствует истинам природного мира, а драгоценные камни — духовным истинам. Каждый, кто жил в Серебряном веке, был разумен благодаря духовным истинам, а таким образом — и истинам природного мира. Серебро соответствует именно этому».
Бродя по городу, мы встречали на пути парочку за парочкой. То были мужья со своими женами, и нам захотелось, чтобы они пригласили нас к себе. И когда мы шли, пребывая в таком настроении, двое действительно пригласили нас пройти в дом. Мы вошли, и ангел объяснил им, как мы оказались на этом небе. «Нам хотелось выяснить кое-что о супружестве у людей древности. А вы и есть древние люди».
«На земле мы жили среди народов Азии, — ответили они, — и задачей нашего времени было изучение истины, что и стало основой нашего разумения. Такое изучение было у нас потребностью и разума и души. Задачей же наших телесных ощущений было представить истины в зримых формах. Знание соответствий соединило чувственные, телесные аспекты с представлениями нашего разума и породило в нас разумение».
Услышав это, ангел попросил их рассказать нам о супружестве в их жизни.
Муж ответил: «Существует соответствие между духовным супружеством, супружеством истины и блага, и природным супружеством, или супружеством мужчины и женщины. А поскольку мы изучали соответствия, мы понимали, что вера со всем своим благом и истиной возможна лишь среди тех, кто проживает в истинной супружеской любви к своей жене. Ибо супружество блага и истины есть Церковь в человеке. Все мы, кто находится здесь, почитаем мужа за истину, а жену за ее благо, а также полагаем, что благо может любить лишь свою истину, так же, как истина, в свою очередь, может любить лишь свое благо. Если этого не происходит, внутреннее супружество, составляющее Церковь, исчезает, и супружество становится только внешним. Это соответствует идолопоклонству, но не Церкви. А посему мы называем супружество с одной женой священным. И если бы в нашей общине существовало супружество более чем с одной женой, мы назвали бы такое святотатством.
Сказав это, он повел нас во внешнюю комнату, где на стенах висело множество произведений искусства и стояли мелкие скульптурные работы, которые, казалось, были отлиты из серебра. Я спросил, что все это означает.
Он ответил: «Это картины и скульптуры, которые представляют множество достоинств, свойств и удовольствий, относящихся к супружеской любви. Те представляют единение душ, эти — радости, из него проистекающие».
Рассматривая картины и скульптуры мы увидели на стене некое подобие радуги, состоявшей из трех цветов: пурпурного, синего и белого. Мы заметили, что пурпурный цвет пронизывал синий и придавал ему белый оттенок, а белизна в свою очередь перетекала из синего в пурпурный цвет, придавая ему вид пламенеющего луча.
Муж спросил меня: «Ты понимаешь, что это?»
Я ответил: «Поясни».
Он сказал: «Пурпурный цвет благодаря закону соответствий обозначает супружескую любовь жены, а белый — разум мужа. Синий есть начало супружеской любви, каким его постигает жена в муже, и темно-синий цвет с белым оттенком означает супружескую любовь, каковая проявляется в муже. Цвет, перетекающий обратно из синего в пурпурный, заставляя его сиять пламенным светом, означает возвращение супружеской любви мужа к жене. Мы видим подобную картину на стене, когда помышляем о супружеской любви, об утверждаемом ею естественном, нескончаемом, единодушном союзе».
Я сказал на это: «Такие вещи ныне более чем непостижимы, ибо с ними является взору тайна супружеской любви одного мужа и одной жены».
«Это так, — ответил он. — Но именно здесь они вовсе не незнаемы, и здесь они тайны не составляют».
Когда он это сказал, вдалеке появилась колесница со впряженными в нее белыми лошадками. Когда ангел увидел их, он сказал: «Эта колесница — знак для нас, что пора уходить».
И мы спустились вниз по лестнице, и наш хозяин дал нам гроздь белого винограда с листочками. И листочки те вдруг стали серебряными. Мы взяли ее с собой в память о беседе с людьми Серебряного века.
Третья история. На следующий день ангел, мой спутник и провожатый, пришел ко мне и сказал: «Готовься, мы сейчас отправимся к людям, живущим в западном небе. Это те самые люди, которые жили в третью эпоху, в Бронзовом веке. Их жилища протянулись с юга через запад почти до севера».
Я собрался и отправился с ним, и мы вошли в то Небо с южной стороны. Там была восхитительная роща пальмовых и лавровых деревьев. Мы прошли через нее и затем, прямо у западной границы, увидели гигантов, которые были вдвое больше обычных людей. Они спросили нас: «Кто провел вас через рощу?»
Ангел сказал «Господь небесный».
Они сказали: «Мы — стражи древнего западного неба. Проходите».
Мы прошли, и с высокой точки увидели гору, достигавшую облаков. Меж нами и этой горой располагались селения с садами, виноградниками и полями. Мы прошли через них к горе и взобрались на нее. И на вершине той горы увидели равнину, на которой стоял огромный город. Все дома в том городе были из смолистого дерева, а крыши — из досок.
Я спросил: «Почему дома здесь деревянные?»
«Дерево представляет благо в природном мире, — ответил ангел, — и люди третьей эры наслаждались таким видом блага. Медь также представляет материальное благо, так что пожилых людей в те времена называли «медными».
Здесь есть также священные храмы из олив, в центре которых располагается святилище, где хранится Слово, которое было дано жителям Азии прежде, чем Израилю. Те исторические книги называются Бранями Иеговы, а пророческие части — Изречениями. Так именовал их Моисей в Числах (21:14—15,27—30). Сегодня это Слово утеряно в регионах Азии и сохранилось только в Великой Татарии*».
Затем ангел провел меня к зданию, и мы заглянули в него и увидели, что его святилище в центре сияет ослепительным светом.
«Свет исходит от этого древнего азиатского мира, — сказал ангел, ибо все священные истины излучают на небесах ослепительный свет».
Выходя из здания, мы услышали, как в городе возвестили, что здесь объявились два незнакомца и что их надо опросить и разъяс-
‘ Предположительно, в Западном Китае или в Тибете.
нить, откуда они и с какой целью явились. Служащий из суда подбежал к нам и призвал нас к судьям.
На вопрос, откуда мы и что нам угодно, мы ответили: «Мы прошли через пальмовую рощу и мимо гигантов, охраняющих ваше небо, а затем через плато, где расположены селения. Так что можно сказать, что мы не сами сюда явились, но по промышлению Господа небесного. А желаем мы узнать о том, каковы у вас браки, моногамны они или полигамны».
«А что такое полигамные браки? — ответили они. — Разве это не блуд?»
Затем судьи, собравшиеся там, указали нам человека, который мог нам все разъяснить в своем доме. Дома он встретил нас со своей женой и вот что сказал:
«Самые древние люди воистину любили супружество, и более, чем кто-либо еще, наслаждались силой и потенцией этой любви в природном мире, равно как и теперь, в своей счастливой жизни на восточном небе. И мы сохранили их представления о супружестве. Мы являемся их потомками и, как и все родители, они передали нам, детям, свои правила жизни, — включая следующее, касающееся супружества: «Дети, ежели вы хотите возлюбить Господа и ближнего своего, и ежели хотите вовеки быть мудрыми и счастливыми, советуем вам жить в моногамном браке. Ежели вы отвергнете этот принцип, всякая небесная любовь покинет вас, и то же случится с вашей мудростью, и вы умрете».
Как и все дети, мы приняли этот родительский завет и видим, насколько их слова справедливы, — чем более вы любите одного партнера, тем становитесь более небесными и внутренними, и чем менее вы любите одного партнера, тем более становитесь природными и лживыми. Такой человек ничего и никого не любит, кроме самого себя и собственных помыслов. Он глуп и ничтожен. Вот почему каждый на этом небе живет с одной женой, и именно поэтому все пределы нашего неба защищены от тех, кто живет в полигамии, прелюбодеянии и блуде. Когда сюда пробираются те, кто живет в полигамии, мы отправляем их в северную тьму, когда —’те, кто живет в прелюбодеянии, — в западный огонь, а блудодеев мы отсылаем к ложному свету юга».
Я выслушал это и сказал: «Что вы называете северной тьмой, западным огнем и ложным светом юга?»
Он ответил: «Северная тьма — это скудоумие и неведение истины. Западный огонь — любовь к злу. А ложный свет юга — это – извращения истины, то есть духовный блуд».
После того он пригласил: «Следуйте за мной в дом сокровищ».
Мы последовали за ним, и он показал нам,-что писали первые люди на деревянных и каменных табличках, а позднее — на полированных деревянных табличках. Люди Серебряного века писали уже на пергаменте, и он принес нам пергамент, на который были переписаны правила жизни первобытных людей с каменных табличек. Среди этих правил были и те, что касались супружества.
После того как мы ознакомились со всеми этими письменами, ангел сказал: «Нам пора в обратный путь».
Тогда наш хозяин вышел в сад, сорвал с дерева несколько веток, связал их в пучок и протянул нам. Он сказал: «Это веточки с дерева, родственного нашему небу. Его сок как бальзам».
Мы взяли с собой этот пучок и отправились обратно по восточной, неохраняемой тропинке.
И веточки те превратились в чистую медь. А их кончики стали золотыми. Это означало, что мы воистину были с людьми третьего века, названного Медным.
Четвертая история. Через два дня ангел вновь ко мне явился. Он сказал: «Давай закончим с этим циклом времен. Последнее, какое нам осталось, — Железный век. Люди того века проживают в отдалении, на северо-западной стороне. Все они — прежние жители Азии, у которой было Древнее Слово, и они прославляли Господа, и то было прежде, чем Наш Господь сошел на землю.
Нам это известно из древних записей, в которых те времена так названы. Навуходоносор видел статую, которая может послужить символом того времени. Голова ее была из золота, грудь и руки из серебра, живот и бедра из меди, колени из железа, а ноги из железа, смешанного с глиной» (Даниил 2:32—33).
Ангел говорил мне все это по дороге, которая казалась короче и преодолевалась быстрее благодаря переменам, происходившим в состоянии моего разума и особенностям местности, через которую лежал наш путь, ибо пространство и, следовательно, расстояния в духовном мире отражают состояния нашего сознания.
Когда мы огляделись, оказалось, что мы в роще буков, каштанов и дубов. Глядя вокруг, слева от себя мы увидели медведей, а справа — леопардов, — и это меня поразило. И тогда ангел сказал: «Это не медведи и не леопарды, это люди, которые охраняют эту северную сторону. Они разнюхивают воздух, окружающий путников, и изгоняют тех из них, кто духовен, ибо люди в здешних краях природны. Те, которые читают Слово и никаких поучений из сего чтения не выносят, на расстоянии представляются медведями, а те, кто использует прочитанное с тем, чтобы утверждать неправду, представляются леопардами». Когда те люди-звери увидели нас, они отвернулись, и мы смогли пройти.
За лесом начались терновники, а потом засеянные поля, разделенные на уделы специальными перегородками. После полей потянулась долина, в которой располагались большие города. Мы миновали несколько и в один вошли.
Улицы его были расположены неправильно. Также и дома, сооруженные из балок и оштукатуренного кирпича. На площадях стояли храмы из рубленого известняка, с цоколем, бывшим ниже уровня почвы. Мы вошли в один из них через три ступени, и увидели стены, покрытые изображениями различных идолов, и толпы людей, коленопреклоненно молившихся им. В группе идолов в центре храма выделялась голова бога — охранителя того города.
Когда мы вышли, ангел сказал мне, что среди древних людей, живших в упоминавшемся выше Серебряном веке, эти идолы представляли собой образы духовных истин и добродетелей и что когда знание соответствий вначале выпало из людской памяти, а затем было утрачено, эти образы стали объектами почитания, а позже им стали поклоняться, как божествам. Так возникло идолопоклонство.
На улице мы рассмотрели людей и их одеяния. Лица у них были словно стальные, синеватого оттенка, а одеты они были словно комедианты, в юбках на бедрах, торчащих из-под обтягивающих рубашек. На головах у них были матросские колпаки.
Ангел сказал: «Довольно. Давай разузнаем о супружестве у людей этой эпохи».
Мы вошли в дом важного сановника в высокой шляпе без полей. Он дружески поприветствовал нас и сказал: «Входите, потолкуем».
Мы вошли в прихожую и уселись, и я спросил его о супружестве в том городе и той стране.
«Мы живем не с одной женой, — сказал он. — У некоторых из нас две, у иных — три и более, ибо мы любим разнообразие, покорность и почитание. Все это мы получаем от наших жен, когда их несколько. С одной женой получаешь не удовольствие разнообразия, но скуку однообразия, не радость покорности, но утомительное равенство, не наслаждение повелевать и соответствующую честь, но ссоры и разногласия. И что есть жена? Разве она не рождена быть покорной мужской воле, служить, но не повелевать? Здесь каждый мужчина — король в своем королевстве. Вот какова наша любовь и вот каково счастье нашей жизни».
Я спросил: «Тогда где же тут супружеская любовь, которая делает две души единой душою, которая объединяет помыслы, делает людей счастливыми? Такую любовь нельзя разделить. А если ее разделить, она становится нестерпимым жаром, который сжигает и оставляет после себя пепелище».
Он ответил так: «Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Мужчину делает счастливым соперничество между женами за честь быть любимой женой».
Сказав это, он прошел на женскую половину, раскрыл створчатые двери, и оттуда пахнуло похотью, и запах тот походил на запах болотной гнили. Запах такой источала полигамная любовь, которая одновременно является брачной и блудной. Я встал, захлопнул двери и сказал: «Как же вы тут живете, коли у вас вовсе нет супружеской любви и вы поклоняетесь идолам?»
«Что касается любви в браке, — ответил он, — мы так страстно ревнуем наших жен, что никого не пускаем в дом далее прихожей. А поскольку у нас есть ревность, значит, есть и любовь. Что же до идолов, мы не прославляем их, но не можем думать о Вселенском Боге, не представляя его в неких образах, ибо мы не в силах подняться в наших помыслах над телесными ощущениями, то есть не можем в мыслях о Боге воспарить над вещами, которые доступны нашему зрению».
Я еще спросил его: «У ваших идолов различные образы. Как же могут они представлять единого Бога?»
Ответ его был таков: «Для нас это загадка. Каждый образ содержит в себе нечто, относящееся к прославлению Бога».
«Вы ограничены телесными ощущениями, — сказал я, — ибо вы не любите Бога или супруги, которая возвышает существование до духовного уровня. А ведь только духовная любовь делает человека таким, каким он должен быть, и тварь, живущую телесными ощущениями, превращает в небесное создание».
Когда я сказал это, словно молния влетела в дверь, и я спросил, что это было.
«Свет вроде этого, — сказал он, — означает, что с востока идет древний человек. Он будет учить нас о Боге — что Он един, всесилен, Он первый и последний. Он также советует нам не почитать идолов, а смотреть на них лишь как на образы, представляющие добродетели, исходящие от Бога, все вместе придающие форму Его прославлению.
Этот древний человек — наш ангел, которому мы доверяем и которого слушаем. Он приходит и поднимает нас над действительностью, когда мы впадаем в такое богопочитание, которое основано на наших фантазиях».
Выслушав все это, мы покинули дом и город, и по дороге сделали несколько заключений из того, что увидели на Небе, — о том, как развивалась во времени супружеская любовь. Цикл супружеской любви проходит по кругу с востока на юг, затем на запад, а оттуда на север. Что же до ее развития, то по мере движения по кругу она умаляется. Иными словами, она небесна на востоке, духовна на юге, природна на западе и чувственна на севере. И по мере этого движения она приходит в упадок в той же мере, как почитание Бога.
Это привело нас к следующему заключению: в первом веке супружеская любовь была словно золото, во втором словно серебро, в третьем — словно медь, а в четвертом — словно железо, пока окончательно не сошла на нет.
Тогда ангел, мой спутник и провожатый, сказал: «Я все-таки надеюсь, что Бог Небесный, который есть Господь, оживит эту любовь — ибо ее еще можно оживить».
79 Пятая история. Ангел, который прежде был моим спутником и провожатым к людям, жившим в четыре первоначальных века: Золотом, Серебряном, Медном и Железном, — вновь явился мне и сказал: «Тебе следует повидать и тех, что жили после древних людей, — увидеть, каковы они были и есть. Следуй за мной, и ты все узнаешь. Это те самые люди, о которых проповедовал Даниил, говоря, что после этих четырех веков возникнет царство, в котором железо перемешается с глиной, что семя человека смешает железо и глину, но что они не смогут существовать вместе, ибо железо с глиной несоединимо» (Даниил 2:41—43)
И еще он сказал: «Семя человека, которое смешает железо с глиной, хотя они и не смешиваются, можно истолковать как Истину Слова, которую человек променяет на обман».
Когда он сказал это, я последовал за ним, а на пути он стал истолковывать сказанное: «Они живут на границе между югом и западом, но далеко от тех, кто жил в первые четыре века, и гораздо глубже».
Мы прошли через южную сторону к местам, граничившим с западом, и пересекли страшный лес, в котором были озера, кишевшие крокодилами, и те при виде нас поднимали головы и разевали свои зубастые пасти. По берегам озер бегали страшные псы, у некоторых было по три головы, как у Цербера, у иных — по две. Все они провожали нас голодными и злобными взглядами. Мы попали в западную местность и увидели драконов и леопардов, как они описаны в Апокалипсисе (12:3,13:2).
«Все дикие животные, которых ты видишь, — сказал мне ангел, — на самом деле не являются ими. Это лишь символы, то есть соответствия образов желаний, которыми обуреваемы местные жители. Мы их сейчас посетим. Страшные псы представляют сами желания, крокодилы — хитрость и злобу, драконы и леопарды—ложь, и обман в отношении богопочитания.
В действительности жители, которых они представляют, живут не за лесом, но за огромной пустыней, которая отдаляет их от тех, кто жил в ранние времена, И они, безусловно, составляют особое племя, непохожее на прежних людей. У них голова на плечах, за грудью следует поясница, и она расположена выше ног, как и у первых людей, но в головах их не содержится ничего от Золотого века, в груди — ничего от Серебряного, в поясе — ничего от Медного, а в ногах — ничего от чисто Железного века. В головах их железо смешалось с глиной, в груди железо и глина смешались с медью, в пояснице — с серебром, а в ногах — с золотом.
Через такой переворот они из людей превратились в изваяния, так что ничто ни с чем не соединяется у них внутри, ибо то, что было выше всего, стало ниже всего, и то, что было головой, стало пяткой, и наоборот. Для нас, глядящих на них с Неба, они похожи на акробатов, с перевернутыми вверх тормашками телами, ходящих на локтях. Или на животных, которые, лежа на спине кверху лапами, смотрят на Небо, не отрывая головы от земли».
Истинная супружеская любовь
Мы прошли через лес и оказались в пустыне, которая была не менее ужасна. Это были сплошь груды камней, а между ними — ямы, из которых выползали гидры и гадюки. И еще вылетали змеи огненные.
Путь наш шел под уклон. Мы долго спускались и наконец вышли в долину, населенную людьми той эпохи.
Здесь и там виднелись лачуги, которые лепились друг к другу все ближе и наконец соединялись в целый город. Мы вошли в него. Дома были сооружены из сплетенных ветвей, обмазанных глиной. Крыши были из черного сланца. Улицы были неровные, в начале своем узкие, затем они расширялись и становились довольно широкими, а оканчивались площадями: там было столько площадей, сколько и улиц.
Когда мы вошли в город, сделалось темно, поскольку мы не могли видеть неба. Мы посмотрели на небо, и нам был дан свет, и мы узрели. .
По дороге мы спрашивали людей, попадавшихся нам на пути: «Как вы видите? Ведь небо над вами невидимо!»
Они отвечали: «В чем дело? Мы отлично видим. Сейчас ясный день!»
Когда ангел услышал это, он сказал мне: «Тьма для них — свет, так же, как для ночных птиц, ибо они смотрят под ноги, но не вверх».
Мы заходили в лачуги, и в каждой видели мужей и жен. Мы спросили, с одной ли женой положено здесь жить мужу.
Муж отвечал, присвистнув: «С одной женой! Почему не сказать с одной блудницей? Что есть жена, как не блудница? По нашим законам, блудить следует с одной женщиной. Но не считается бесчестьем или непристойностью сношение с несколькими сразу — только не дома, И мы этим хвастаем друг перед другом. Так мы наслаждаемся свободой и ее приятностью более, чем простым многоженством. Почему бы нам не иметь много жен, ведь в окружающем нас мире так было всегда — и сейчас так. Что есть жизнь с одной женщиной, как не плен и заточение? Но мы разрушаем стены этой темницы, мы избегаем рабства, и мы – свободны. Кто станет осуждать узника, который смог убежать из своей тюрьмы?»
На это мы ответили: «Друг, ты говоришь так, словно у тебя нет веры. Кто не знает, обладая хоть каплей здравого смысла, что прелюбодеяние есть занятие нечестивое и адское и что супружество священно и небесно? Разве не известно тебе, что прелюбодеяние — для демонов в аду, а супружество — для ангелов на Небе? Разве ты не читал шестую заповедь? И у Павла (1 Кор. 6:9—11), говорится, что прелюбодеи никогда не смогут войти на Небо».
Наш хозяин засмеялся на это и посмотрел на меня так, словно я был дурачок или сумасшедший.
Но тут вбежал гонец от главы города и сказал: «Приведи двух этих пришельцев на судилище. Если они не пожелают пойти, заставь их. Мы видели, как они укрывались в тени. Они пришли тайно. Это соглядатаи!»
Ангел пояснил мне, что когда мы находились в небесном свете, они воспринимали это так, что мы находимся в тени, ибо небесный свет для них тень. И тьма ада для них свет. «Так происходит потому, что ничто они не считают грехом, даже прелюбодеяние, а потому во лжи усматривают святую истину. В аду ложь светит чертям, а истина слепит им глаза, как кромешная тьма».
Мы сказали гонцу: «Мы не желаем, чтобы нас понуждали, мы сами придем на судилище. Мы пойдем с тобой по доброй воле». И мы пошли.
Там собралась огромная толпа. И несколько законников сказали нам на ухо: «Берегитесь, не говорите ничего против религии, нашей формы правления или благопристойного поведения».
Мы ответили: «Мы говорим лишь в пользу всех этих вещей — и в соответствии с ними». И мы спросили: «Каковы ваши взгляды на супружескую любовь?»
По толпе пробежал ропот, и нам ответили: «Что вам за дело до наших браков? Браки есть браки».
Мы вновь заговорили: «А каковы ваши взгляды на блуд?»
Толпа вновь возроптала, говоря: «Что вам за дело до нашего блуда? Блуд есть блуд. Тот, кто без греха, пускай первым бросит камень».
В третий раз мы спросили: «Утверждает ли ваша религия, что супружество свято и небесно, а прелюбодеяние нечестиво и адово?»
При этих словах многие в толпе загоготали, засмеялись презрительно, приговаривая: «Выясняйте вопросы, связанные с нашей религией, у наших священников, а не у нас! Мы принимаем то, что они говорят, без вопросов, ибо рассудку нашему не доступны такие размышления. Разве вы не слышали, что разум теряет свою разумность, когда речь идет о тайнах, из которых состоит всякая религия? А что общего между деяниями и религией?
Истинная супружеская любовь
Разве бормотание от всего набожного сердца об искуплении, умилостивлении и греховности наполняет душу счастьем? Не то, что поступки, которые вы совершаете».
Но внезапно некоторые из так называемых премудрых того города вышли вперед и сказали: «Уходите отсюда. Толпа распаляется. Вскоре они начнут бесчинствовать. Мы обсудим с вами это дело без них. Там, за судом, есть дорожка. Мы идем туда, а вы следуйте за нами».
Мы последовали за ними. И тогда они спросили, откуда мы и что нам угодно.
«Разузнать все о супружестве, — сказали мы. — Мы хотим знать, священно ли оно у вас, как у тех, кто жил в Золотом, Серебряном и Медном веках?»
Ответ их был таков: «Священно! Это половой акт по ночам, не так ли?»
Мы ответили: «Разве это еще и не духовный акт? И разве то, что делает ваше тело в ответ на запросы вашего духа, не духовно? А дух совершает что бы то ни было лишь благодаря супружеству блага и истины. Разве это не духовное супружество, переведенное в материальный мир, —то, что объединяет мужчину и женщину?»
На это так называемые премудрые ответили: «Вы понимаете этот вопрос слишком утонченно и изысканно. Вы поднимаетесь над вопросами разума и решаете проблемы духа. Разве можно начинать оттуда, нисходя сюда, и так судить о чем-либо? — И они добавили с насмешкой: — Может быть, у вас есть орлиные крылья, а потому вы можете воспарять в высочайшие высоты небес и оттуда все прозревать. Мы на это не способны».
Мы стали просить их: «С той высоты или с того места, где витают ваши мысли, знаете ли вы и можете ли вы знать, что есть такая вещь, как супружество одного мужчины и одной женщины, соединяющая в себе все возможные блаженства, удовольствия, радости, приятности и небесные страсти? И знаете ли вы, что Господь наделяет такой любовью в соответствии с тем, как вы воспринимаете исходящие от Него благо и истину, иными словами, в соответствии с состоянием Церкви?»
Услышав это, они отвернулись и сказали: «Эти двое — сумасшедшие. В своих суждениях они витают в воздухе и забавляются безделицами». Потом они повернулись к нам и сказали: «Мы дадим прямой ответ на ваши пустые и досужие домыслы». И они сказали следующее: «Что общего, между супружеской любовью и религией, верой в Бога? Этой любовью обладают соответственно своей мужской силе, не так ли? Разве она не одинакова у людей, не состоящих в Церкви, и воцерковленных? То же можно сказать о нехристях и христианах. Одинакова она у нечестивых и благочестивых, Разве не зависит сила этой любви у каждого от наследственности, здоровья, воздержанности или климата? К тому же она может увеличиваться с помощью снадобий. Разве не так же у животных — особенно у птиц, которые предаются любви попарно? Разве это не физическая любовь? И что общего может быть у физической любви с духовным состоянием? И разве конечный итог такой любви — плод — разнится чем-либо у жены и блудницы? Разве это не то же желание и не то же удовольствие? А потому ошибочно выводить основу супружеской любви из основ религии».
Услышав это, мы сказали в ответ-. «Вы исходите из воспаления похоти, а не из супружеской любви. Вы вовсе не знаете, что такое супружеская любовь, ибо в вас она охладевает. То, что вы говорите, утверждает нас в мысли, что вы действительно относитесь к своему времени, созданному смешением железа и глины, — которые вместе не смешиваются — в соответствии с пророчеством Даниила (2:43). А потому для вас супружеская любовь и любовь блудная — одно. Разве две эти любви вместе держатся лучше, чем железо с глиной? Люди называют вас премудрыми, и полагают, что это так, но именно премудрости в вас менее всего».
Когда они это услышали, они закричали, распаляясь от гнева, и позвали толпу, чтобы вышвырнуть нас вон. Но мы силою, данной нам Господом, простерли руки — и змеи огненные, гидры и гадюки, а также драконы, явились из пустыни и заполонили город. И устрашенные жители бежали из него.
«Сегодня сюда прибудут новички с земли, — сказал мне ангел, — а потому те, кто был здесь прежде, отсылаются отсюда и низвергаются в западные бездны, которые издали похожи на огненные и серные озера. Там пребывают все прелюбодеи, духовные и природные».
Шестая история. Когда он это сказал, я посмотрел в сторону западной границы и могу заверить, что увидел там именно огненные и серные озера, и я спросил ангела: «Почему преисподняя здесь такова?»
Он ответил: «Она такова из-за искажений истины, поскольку вода в духовном смысле есть истина. Вокруг тех озер видится огонь, и сами они в огне из-за любви к злу, а серными они представляются из-за любви ко лжи. Эти болота, огонь и сера — лишь внешние проявления, ибо таковы соответствия тех пристрастий ко злу, которые есть у людей. Каждый из тех, кто там оказался, заключен туда навечно, они там работают ради того, чтобы получить пропитание, одежду и постель. И когда они совершают ка-кое-то зло, наказание делается еще жестче».
Я еще спросил у ангела: «Почему ты сказал, что люди там — духовные и природные прелюбодеи? Почему не грешники и неверующие?»
«Потому, — ответил он, — что всякий, кто считает прелюбодеяние чем-то вполне приемлемым, то есть всякий, кто совершает его из убеждения, что это не есть грех, в сердце своем грешник и неверующий. Для человека супружеская любовь и религия неразделимы. Каждый шаг, сделанный из религиозных побуждений и ради веры есть также шаг, сделанный ради супружеской любви и во имя супружеской любви, и это характерная особенность всех христиан».
На вопрос, что есть супружеская любовь, он ответил: «Это желание жить лишь с одной женой, и христианин обуреваем таким желанием в соответствии со своей верой».
Дух мой скорбел, что супружества, которые были столь священны в древние времена, так неотвратимо превратились в блуд.
Ангел сказал: «То же сегодня случилось с верой, ибо Господь сказал, что скончание века будет мерзостью запустения, и воцарится великая скорбь, какой не бывало от начала времен (Матфей 24:15,21).
«Мерзость запустения» означает, что вся истина обернется ложью и будет отвергнута. «Скорбь» означает состояние Церкви, наводняемой злом и лжеучениями. А под «скончанием века» понимаются последние времена Церкви, то есть ее конец.
Конец уже настал! Ибо ни одна, истина не осталась неизвращенной. А обращение истины в ложь есть духовное блудодеяние, которое взаимодействует с блудодеянием природным, ибо между ними существует связь».
Покуда мы говорили и сокрушались обо всех этих вещах, свет внезапно сделался ярче, так что мне пришлось прищуриться, я взглянул вверх и увидел, что все небо над нами озарилось, и слово «Прославление» разнеслось с востока до запада.
Ангел сказал мне: «Прославление означает празднование Пришествия Господня. Это прославление творят ангелы небесные с востока и запада».
С южной и северной стороны до нас доносился лишь шепот.
Ангел все это понял и прежде всего сказал мне, что прославление и славословие Господне исходят из Слова, ибо оно исходит от Господа, поскольку Господь и есть Слово — то есть в Слове заключена сама Божественная истина. И еще он сказал: «Теперь они особенно прославляют и славословят Господа через слова, сказанные пророком Даниилом: «А что ты видел железо, смешанное с глиною горшечною, это значит, что они смешаются через семя человеческое, но не сольются одно с другим, как железо не смешивается с глиною. И во дни тех царств Бог небесный воздвигнет царство, которое вовеки не разрушится, и царство это не будет передано другому народу; оно сокрушит и разрушит все царства, а само будет стоять вечно…» (Даниил 2:45-44).
И я услышал нечто, похожее на пение, а дальше на восток увидел вспышку света, более яркую, чем прежде, и я спросил ангела, кого там славословят.
Он ответил: «Господа, через те слова Даниила: «Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын Человеческий, дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему. И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему; владычество Его — владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится» (Даниил 7:13,14).
Еще они прославляют Господа словами из Апокалипсиса: «Ему… слава и держава во веки веков, аминь. Се, грядет с облаками. . .Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, творит Господь, Который есть и был и грядет, Вседержитель. Я, Иоанн, брат ваш и соучастник в скорби и в царствии и в терпении Иисуса Христа… обратился, чтобы увидеть, чей голос, говоривший со мною; и обратившись, увидел семь золотых светильников и, посреди семи светильников, подобного Сыну Человеческому. ..»(Откровение 1:6—13; Матфей 24:30—31).
Я вновь взглянул на восточную часть неба. Оно было особенно ярко освещено справа, ослепительный свет достиг его южной части, и я услышал сладчайший звук. Я спросил ангела: «А кого прославляют там?»
И он ответил словами из Апокалипсиса: «И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет, И я, Иоанн, увидел святый Иерусалим, новый, сходящий от Бош с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего… И пришел ко мне один из семи Ангелов… и сказал мне: пойди, я покажу тебе жену, невесту Агнца. И вознес меня в духе на великую и высокую гору, и показал мне великий город, святый Иерусалим…» (Откровение 21:1-3,9-10).
А также следующими: «Д Иисус… есмь звезда светлая и утренняя. .. И Дух и невеста говорят: прииди!.. Свидетельствующий сие говорит-, ей, гряду скоро! Аминь. Ей, гряди, Господи Иисусе!» (Откровение 22:16,17,20).
После этих и многих других славословий донеслось всеобщее прославление с востока до запада небес, а также и с юга на север, и я спросил ангела: «А теперь что?»
Он ответил: «Это строки из Пророков».
«И всякая плоть узнает, что Я Господь, Спаситель твой и Искупитель твой, Сильный Иаковлев» (Исайя 49:26).
«Так говорит Господь, Царь Израиля, и Искупитель его, Господь Саваоф: Я первый и Я последний, и кроме Меня нет Бога…» (Исайя 44:6).
«И скажут в тот день: вот Он, Бог наш! На Него мы уповали, и Он спас нас! Сей есть Господь; на Него уповали мы…» (Исайя 25:9).
«Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу… Возвещай! Вот, Господь Бог грядет с силою… Как пастырь Он будет пасти стадо Свое…»(Исайя 40:3,5,10,11).
«Ибо младенец родился нам — Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира-» (Исайя 9:6).
«Вот, наступают дни, говорит Господь, и восставлю Давиду Отрасль праведную, и воцарится Царь… и вот имя Его, которым будут называть Его: «Господь оправдание наше!» (Ие-ремия23:5-6). –
«Господь Саваоф — имя Его; и Искупитель твой — Святый Израилев: Богом всей земли назовется Он» (Исайя 54:5).
«И Господь будет Царем над всею землею; в тот день будет Господь един, и имя Его едино» (Захария 14:9).
Мое сердце возликовало от того, что я услышал и осознал. И я отправился домой исполненный радости. И там окончилось мое пребывание в духе, и я принял свое привычное телесное состояние, в котором и записал все, что увидел и услышал.
И ко всему этому я могу добавить теперь, что со времени Своего пришествия Господь воскрешает супружескую любовь в том виде, какой она была у древних людей, ибо эта любовь исходит только от Господа и предназначена для тех, кто стал духовным от Него посредством Слова.
82 После всего того ворвался ко мне мужчина из северной стороны и, глядя угрожающе мне в лицо, гневно поприветствовал меня и сказал: «Не ты ли хочешь соблазнить весь мир, основав Новую Церковь, которую принимаешь за Новый Иерусалим, который . должен снизойти от Господа с Небес? И проповедуешь, что Господь одарит тех, кто примет это учение, истинной супружеской любовью, радости и блаженство которой ты превозносишь до небес? Все это пустые выдумки! И разве все это ты не предлагаешь как силок и приманку, на которую хочешь поймать людей?! Расскажи мне вкратце свое учение о Новой Церкви, и я погляжу, есть во всем этом какой-то смысл или нет».
Я ответил: «Вот учение о Церкви как о Новом Иерусалиме:
Первое: Существует единый Бог, в котором содержится Святая Троица, и это Господь Иисус Христос.
Второе: Вера спасительная есть вера в Него.
Третье: Следует отвращаться от зла, ибо зло дьяволово и исходит от дьявола.
Четвертое: Следует творить благо, ибо оно божеское и исходит от Него.
Пятое: Всякое благо должно делаться по собственной воле, как если оно исходит от человека, но каждый должен верить, что благо нисходит к нему и через него от Господа».
После того как он выслушал меня, гнев его утих, но по некотором размышлении он вновь свирепо взглянул на меня и сказал:
«Итак, эти пять заповедей и есть учение о Новой Церкви в отношении веры и милосердия?»
Я ответил: «Да, это так».
Тогда он сурово спросил: «Как ты можешь доказать первое, что Бог един, что он содержит в себе Святую Троицу и что Он есть Господь Иисус Христос?»
Я сказал: «А вот как-, не есть ли Бог единый и нераздельный? Если Бог единый и нераздельный, то не единый ли Он обликом? Если Он един обликом, не в Нем ли Троица? А то, что Он Господь Иисус Христос, вытекает из следующего: Он зачат от Бога Отца (Лука 1:34~35), то есть что касается Его души, Он — Бог. И затем, как Сам Он сказал: «Я и Отец — одно» (Иоанн 10:30). Он в Отце и Отец в Нем (Иоанн 14:10,11), И видящий Его и познающий Его видит и познает Отца (Иоанн 14:7, 9). Никто не может видеть и познать Отца, кроме Того, Кто у Господа в недре (Иоанн 1:18). И все, что от Отца, в Нем (Иоанн 3:35, 16:15). Он есть Путь и Истина, и Жизнь, и никто не придет к Отцу не через Него (Иоанн 14:6). Следовательно, Он из Него оттого, что Он в Нем.
По словам апостола Павла, вся полнота Божества пребывает в Нем телесно (Кол 2:9).
Более того, Ему дана власть надо всякой плотью (Иоанн 17:2). И Ему дана всякая власть на Небе и на земле (Матфей 28:18}.
Отсюда следует, что Он — Господь Неба и земли».
После того он спросил, как я докажу второе положение, что вера спасительная есть вера в Него.
Я сказал: «Я докажу словами Господа-. Это воля Отца, чтобы всякий, видящий Сына и верующий в Него, имел жизнь вечную (Иоанн 6:40). «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Иоанн 3:15, 16). «Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не у видит жизни, но гнев Божий пребывает на нем» (Иоанн 3:36).
И тогда он сказал «Докажи третью заповедь и последующие».
Я ответил: «Какой смысл доказывать, что человек должен избегать зла, ибо оно дьяволово и от дьявола, и что он должен творить благо, ибо оно божеское и от Бога, и что человек должен творить благо по собственной воле, словно оно исходит от него, но должен верить, что оно нисходит на него и через него от Господа? Все Священное Писание, от первого до последнего слова, утверждает, что эти три положения истинны. Что еще там сказано, если говорить вкратце, кроме того, что следует избегать зла, творить добро и верить в Господа Бога? Более того, без этих трех положений не может быть никакой веры. Вера относится к жизни, не так ли? И в чем еще может заключаться жизнь, как не в том, чтобы избегать зла и творить благо? И как человек может делать это и верить в то, что делает, если он будет считать, что и то и другое исходит от него самого? Если отнять это у Церкви, тогда следует отбросить Священное Писание и веру, а Церковь без этого не Церковь».
Выслушав меня, человек тот отступил и задумался. И все же ушел он возмущенным.
Г л а в а
V
ИСТОЧНИК ЛЮБВИ В СУПРУЖЕСТВЕ.
ОНА ПРОИСХОДИТ ОТ СУПРУЖЕСТВА БЛАГА И ИСТИНЫ
83 Существуют внутренние и внешние источники супружеской любви; внутренние источники многочисленны, и таковы же внешние. Но есть один глубочайший, или подлинно всеобщий источник. То, что последует ниже, призвано свидетельствовать, что таким источником является супружество блага и истины.
Причина, по которой никто еще не определил источником этой любви супружество блага и истины, есть то, что никем еще не было замечено, что существует некий союз между благом и истиной. Это не было прежде замечено, потому что благо еще не являлось в таком свете, чтобы его признали за истину, то есть знание об этом сокрыто столь глубоко, что никакие усилия извлечь его из тех глубин не увенчались успехом. А поскольку благо, по указанной причине, есть еще неведомая сущность, никто не мог и помыслить о супружестве между благом и истиной.
Действительно, с природной, разумной точки зрения, принятой в нашем мире, благо представляется столь удаленным от истины, что между ними не усматривается никакой связи. В этом можно убедиться из тех разговоров, в которых упоминаются благо и истина. Когда кто-либо говорит: «Это есть благо», — он вовсе не думает об истине, а когда говорит: «Это истина», — вовсе не помышляет о благе. Итак, в наши дни многие верят, что истина есть нечто совершенно от всего отделенное, то же можно сказать и о благе. Многие также верят, что люди образованны и мудры, а следовательно, человечны, в соответствии с истинами, о которых они думают, пишут, говорят и в которые верят, в то же время никак не соотнося их с благом.
Ниже, однако, поясняется, что не существует блага без истины и истины без блага, поскольку меж ними заключен вечный брачный союз, а также что этот союз является источником супружеской любви, — в следующем порядке:
(1) Благо и истина являются универсальными составляющими творения, а следовательно, содержатся во всех тварных вещах, и в этих вещах они содержатся в соответствии с формой тех вещей.
(2) Не существует отдельно блага или отдельно истины, ибо они всегда едины.
(3) Существует истина в благе, и из этого проистекает, что существует благо в истине — то есть истина, которая исходит из блага, и благо, которое исходит из этой истины, — и оба они обладают, со времен творения, устойчивым стремлением к тому, чтобы объединиться меж собой.
(4) В существах животного мира истина блага (то есть истина, которая исходит от блага) мужского рода, а благо истины (благо, исходящее от истины) — женского.
(5) Половая любовь проистекает от супружества блага и истины, исходящих от Господа, то же можно сказать о супружеской любви.
(6) Половая любовь свойственна внешним, или природным людям, а следовательно, она обычна и для всего животного мира.
(7) В то же время супружеская любовь принадлежит внутренним, или духовным людям, так что она встречается только у людей.
(8) Человеческая супружеская любовь по отношению к половой любви — как алмаз в своей породе.
(9) У человека половая любовь не является источником супружеской любви, но лишь точкой отсчета. Она есть, так сказать, природная данность, в которую может быть вживлена духовность.
(10) Когда супружеская любовь уже вживлена, половая любовь преображается и становится целомудренной.
(11) Мужчина и женщина являют собой точный образ супружества блага и истины.
(12) Этот образ есть то, что они собой представляют в самой глубине своего естества, где раскрываются внутренние начала мысли, а затем этот образ переходит в части тела, которые наполняются им из самых глубин.
84 (1) Благо и истина являются универсальными составляющими творения, а следовательно, содержатся во всех тварных вещах, и в этих вещах они содержатся в соответствии с формой тех вещей. Благо и истина — универсальные составляющие творения, ибо они заключены в Господе Боге Творце. Действительно, они — это Он, ибо Он есть само Божественное благо и Божественная истина. Но это становится более очевидным для нашего умственного постижения, а следовательно, как понятие, достойное осмысления, если мы говорим «любовь» вместо «благо» и «мудрость» вместо «истина». Таким образом, Божественная любовь и Божественная мудрость пребывают в Господе Боге Творце, и они есть Он, что означает, что Он есть сама любовь и сама мудрость. Любовь и мудрость есть то же, что благо и истина. Это так, поскольку благо есть любовь и истина есть мудрость, ибо любовь проистекает от блага и мудрость — от истины. Поскольку первые два понятия есть то же, что вторые два, временами по отношению к ним я буду применять одно выражение, а временами — другое. Но в любом случае оно будет означать одно и то же. Это пояснение приведено здесь для того, чтобы рассудок не принимал эти понятия за обозначения различных сущностей.
85 Итак, поскольку Господь Бог Творец есть сама любовь и сама мудрость, и Он создал Вселенную из самого себя — как исходящее из Него деяние, — не может все сотворенное Им не содержать в себе-частицу блага и истины. Ибо все, что создано кем-либо или исходит от кого-либо, несет на себе печать своего создателя. Рассудок может заключить, что это так, из порядка, в котором в созданной Господом Вселенной одно сменяет другое. Одна вещь создана ради другой, и так все со всем связано, как звенья в одной цепи.
Кроме того, все в мире создано ради человека, так что уже от него происходят ангелы небесные. Через человеческий род творение возвращается к создавшему его Творцу. Это объединяет Творца и созданную Им Вселенную, а через такое сопряжение она существует вечно. Вследствие этого благо и истина именуются вечными составляющими Вселенной. Всякий разумный человек может ясно видеть эту истину. В каждой созданной вещи он видит то, что относится к благу, и то, что относится к истине.
86 Благо и истина в тварном мире пребывают в соответствии с формой каждой вещи, ибо каждая вещь подвержена их влиянию в зависимости от своей формы. Всеобщей преемственностью является не что иное, как превечное влияние Божественного блага и Божественной истины, которое проявляется в той форме, что создают благо и истина. Действительно, пребывание — преемственность существования — есть постоянное возобновление, или творение.
Многое может свидетельствовать о том, что каждый объект подвержен влиянию в зависимости от своей формы. Взять, к примеру, проистечение тепла и света, исходящих от солнца, на все виды растений. Каждое из них воспринимает этот свет в зависимости от своей формы — всякое дерево и всякий кустарник, всякое растение и всякая трава. Все они испытывают одинаковое влияние, однако восприятие — в зависимости от формы — позволяет каждому виду оставаться самим собой. То же можно сказать о таком влиянии на все виды животных соответственно их форме. Даже необразованный человек может сказать, слушая звучание различных музыкальных инструментов — труб, флейт, кларнетов и органов, — что звучание это соответствует их форме, в то время как оно извлекается благодаря одинаковому движению, или проистечению воздуха.
87 (2) Не существует отдельно блага или отдельно истины, ибо они всегда едины. Когда кто-либо желает привнести чувство в понятие о благе, он может сделать это, лишь привнеся понятие о чем-то таком, что это благо собой воплощает и делает ощутимым. Без этого благо есть нечто бесформенное. А то, что воплощает и выражает его, имеет отношение к истине. Если просто произнести слово «благо» — та или иная вещь в тот же момент не представится благом. Если же определить его абстрактно, без какого бы то ни было предмета, на который оно направлено, — станет очевидным, что оно ничего собой не представляет. Но с предметом, на который оно направлено, оно уже не будет ничем. Ясный рассудок не может не понимать, что благо без чего бы то ни было конкретного определить невозможно, а следовательно, оно ни к чему не имеет отношения, не возбуждает никаких чувств, не определяет никаких состояний, — словом, не обладает никакими качествами. То же происходит и со словом «истина», если его произносят, ни к чему конкретному не прилагая. Предметы же, к которым оно относится, имеют отношение к благу, что совершенно очевидно для здравого рассудка.
Но разновидности блага бессчетны, и каждая имеет свои высшие и низшие состояния, как ступени на лестнице. Названия также меняются, в зависимости от его развития и того, что оно из себя представляет, так что всем, кроме мудрейших из людей, сложно разобрать, как благо и истина соотносятся с объектами и соединяются в них. Однако всякий может видеть, что не существует блага без истины и истины без блага, ежели ему известно, что всякая и каждая вещь во Вселенной имеет отношение к благу и истине (как сказано выше в №№ 84—85).
Многие вещи показывают, а значит подтверждают, что не существует отдельно блага и отдельно истины. Так же, как не существует содержания без формы и формы без содержания. Так же и благо есть содержание, или бытие, и именно через истину это содержание, или бытие, получает форму.
Кроме того, в человеке есть воля и рассудок. Благо относится к воле, а истина — к рассудку. И одна воля ничего не может без рассудка, так же и рассудок ничего не может, не имея к тому побуждения.
В человеческом теле существуют два источника жизни: сердце и легкие. Сердце не может поддерживать разумную и двигательную жизнь без дыхания, которое осуществляется через легкие, то же и легкие без сердца. Сердце относится к благу, а дыхание, осуществляемое легкими, — к истине. Это еще одно соответствие. И так обстоит дело с каждым отдельным понятием разума и каждой и всякой частью человеческого тела. Но здесь не место приводить дальнейшие подтверждения. Однако их можно найти в «Ангельской премудрости о Божественном Провидении», №№ 3—26, где все это объяснено в следующем порядке: 1) Вселенная и все ее тварные составляющие произошли от Божественной любви через Божественную мудрость, или, что то же самое, от Божественного блага через Божественную истину; 2) Божественное благо и Божественная истина исходят от Господа как одно целое; 3) и это целое в каком-либо виде присутствует в каждой тварной вещи; 4) благо есть благо именно благодаря тому, что оно соединено с истиной, а истина есть истина лишь благодаря тому, что она соединена с благом; 5) Господь не дает им разделиться, а это значит, что либо человек имеет дело с благом и истиной вместе, либо — со злом и ложью вместе. И так далее.
(3) Существует истина в благе, и из этою проистекает, что существует благо в истине — то есть истина, которая исходит из блага, и благо, которое исходит из этой истины, — и оба они обладают, со времен творения, устойчивым расположением к тому, чтобы объединиться меж собой. Необходимо обозначить некую идею об этих вещах, ибо от этого зависит постижение главного источника супружеской любви. Ибо, как разъясняется ниже, истина во благе, или истина, которая исходит из блага, мужского рода, а благо в истине, или благо, которое исходит из истины, — женского. И это будет проще понять, если вместо слова «благо» говорить «любовь» и вместо слова «истина» говорить «мудрость» (№ 84 выше показывает, что это одно и то же).
Мудрость не может проявиться в человеке иначе, как через любовь к обретению мудрости. Если эту любовь убрать, человек вовсе лишится мудрости. Мудрость, которая проистекает из этой любви, означает то же самое, что истина блага, или истина, которая проистекает из блага. Но когда человек обретает для себя премудрость через такую любовь, и любит ее в себе, или любит себя через это; он обретает любовь, которая есть любовь к премудрости. Вот что означает «благо в истине, или истина, которая исходит из блага».
Итак, человек испытывает два вида любви. Та, которая приходит первой, есть любовь к пребыванию в мудрости, а другая, которая приходит позднее, — его любовь к мудрости. Но ежели эта любовь остается с человеком, это дурная любовь, которую мы называем гордыней, или любовь к собственному разуму. Ниже станет понятно, что непосредственно творением было предусмотрено, что такая любовь отберется у мужчины, дабы охранить его от погибели, и передана будет женщине, дабы сделаться супружеской любовью, которая объединяет людей.
Более об этих двух видах любви и о переходе второго вида в любовь к женщине сказано выше (№ 32—33) ив главе I (№ 21).
Итак, если взять любовь в значении блага и мудрость в значении истины, то из сказанного здесь становится очевидным, что в благе есть истина, или что истина исходит из блага, а отсюда — благо в истине, или что благо исходит из истины.
89 С сотворения мира у этих двух понятий существует вкорененная наклонность к взаимному соединению в одно, ибо одно формируется из другого — мудрость из любви к пребыванию в истине, или истина из блага; любви к мудрости, проистекающей из этой истины, или блага истины, происходящей от этой любви. Данный пример показывает, что у них существует взаимная наклонность к соединению и слиянию воедино.
Но такое бывает лишь с теми мужчинами, которые обладают истиной мудрости, и с теми женщинами, которые обладают любовью к этой мудрости в своих мужьях, то есть с теми, кто пребывает в истинной супружеской любви.
Ниже будет разъяснено, какой мудростью должен обладать мужчина и какой любовью — женщина.
90 (4) В существах животного мира истина блага (то есть истина, которая исходит от блага) мужского рода, а благо истины (благо, исходящее от истины) —женского. Сказанное выше в №№ 84—86 показывает, что вечный союз любви и мудрости, или супружество блага и истины проистекает от Господа, Творца и Вседержителя и что созданные субъекты получают их каждый в соответствии со своей формой. И тогда мужчина получает истину премудрости от этого супружества или союза, и Господь присоединяет к ней благо любви согласно тому, как он ее воспринимает. И это восприятие происходит в его разуме — вот почему мужчина рожден быть разумным. Рассудок в своем собственном свете может видеть это из различных качеств мужчины — главным образом из мотивации его поступков, из того, какое мужчина находит себе применение, из его манер и облика.
Мотивацией мужчины является желание знать, понимать и стать мудрым: знать в детстве, понимать — в отрочестве, а стать мудрым — в начале зрелости и до старости. Это показывает, что его натура или характер имеют наклонность к формированию разума, а это в свою очередь означает, что он рожден, чтобы быть разумным. Но это может произойти только из любви, и так Господь присовокупляет к нему еще и любовь, в соответствии с его восприятием — то есть в соответствии с его желанием стать мудрым.
То и другое проявляется в его наклонностях, которые обращены к занятиям, относящимся к разуму, или к таким, где разум преобладает. Большинство из них относятся к общественным делам и имеют целью служение обществу. Его манеры всегда вытекают из преобладания в нем разума. Вот почему занятия мужчины, которые и можно обозначить как «манеры», — разумны, а ежели нет — он обычно желает, чтобы они таковыми представлялись. Мужскую разумность можно наблюдать во всех мужских достоинствах. Сие можно видеть также из его облика, который совершенно отличен от женского. (Об этом также говорится выше, в № 33.) В дополнение ко всему этому он обладает плодовитостью*, которая исходит не из чего-либо, но из разума, ибо она проистекает из истины, которая является порождением пребывающего в нем блага. Позднее будет доказано, что это и есть источник плодовитости.
91 В то же время женщина рождена, чтобы отвечать действием воли на веления разума мужчины, или, иными словами, чтобы быть любовью к мужской мудрости, ибо она формируется через его мудрость. (Подробнее об этом см. выше, № 88—89.) Это также утверждается через основание ее поступков, через то, к чему она прилепляется, а также через ее манеры и облик.
Мотивом поступков женщины является ее наклонность любить знание, учение и мудрость — не в себе, но в мужчине, — и все , это для того, чтобы любить мужчину. Ибо мужчину следует любить не за его облик, который кажется человеческим, но за его талант, который делает его человеком.
Женщина прилепляется к рукоделию, называемому шитьем, вышивкой и так далее, выполняемому для одежды, которая ее украшает и усиливает ее привлекательность. Она также прилепляется ко многим видам работ, называемых работами по хозяйству, которые связаны с деятельностью мужчины, имеющей, как было сказано, общественный характер. Женщина получает это через наклонность соединиться с мужчиной, быть женой, и таким образом стать одним целым со своим мужем.
В ее манерах и облике это проявляется настолько ясно, что не требует объяснений.
” Здесь имеется в виду представление, свойственное XVIII веку, что плодовитость является исключительной прерогативой мужчины, женщина же участвует в этом как средство для развития и произведения на свет плода.
92 (5) Половая любовь проистекает от супружества блага и истины, исходящих от Господа, то же можно сказать о супружеской любви. В № 84—87 показано, что благо и истина пребывают повсюду, а следовательно, и во всех тварных объектах, что они пребывают в них в соответствии с формой каждого объекта и что благо и истина являют собой не две вещи, но исходят от Господа как одно целое. Это означает, что повсеместность супружества исходит от Господа и охватывает всю Вселенную от начала до конца, то есть от ангелов небесных и до земляных червей. Повсеместность супружества блага и истины исходит от Господа, поскольку ей сопутствует деторождение, то есть способность производить потомство и порождать плоды, а это соответствует задаче Божественного Провидения, которое призвано сохранять вселенную через воспроизводство жизни из поколения в поколение.
Итак, поскольку эта повсеместность, относящаяся к супружеству блага и истины, проникает в субъекты, сообразуясь с их формой (№ 86), это означает, что и мужчина проникается ею согласно своей форме, то есть через волю, ибо она есть форма воли, исходящая из мужского понимания вещей. И эта повсеместность также является детородной, а следовательно, из нее исходит и половая любовь.
93 Супружеская любовь исходит из нее, поскольку для людей, а также для ангелов эта повсеместность наполняет собой форму премудрости. Ибо мудрость человека может возрастать в течение всей его жизни в природном мире, а затем и в вечности на небесах, и его форма становится более совершенной по мере того, как возрастает его премудрость. Эта форма воспринимает не половую любовь, но любовь к одному человеку противоположного пола, то есть к одной женщине, ибо с нею мужчина может соединяться вплоть до самых сокровенных своих глубин, в которых содержится Небо со своими радостями — и этот союз есть союз супружеской любви.
94 (6) Половая любовь свойственна внешним, или природным людям, а следовательно, она обычна и для всею животного мира. Всякий человек рождается телесным. Он становится все более и более естественно-разумным, а поскольку он любит понимать, он становится разумным, и позднее, ежели он любит премудрость, — духовным. (Какова та премудрость, через которую он становится духовным, объясняется ниже, в № 130.) Итак, по мере того, как человек шаг за шагом продвигается от знания к пониманию, а от понимания — к мудрости, его разум также меняет свою форму, ибо он понимает все больше и больше и все ближе оказывается к Небу, а через Небо — к Господу. Это понуждает его все более любить истину и быть все более рачительным в отношении благодетельной жизни. Таким образом, если на первых подступах к премудрости он останавливается в своем развитии, разум его сохраняет свою природную форму. На эту форму оказывает воздействие та всеобщность, какой является супружество блага и истины, – такое же, какое она оказывает на низших представителей животного мира, то есть зверей и птиц. Поскольку они принадлежат природному миру, такой человек подобен им. Он любит так же, как и они. Вот из чего я заключаю, что половая любовь принадлежит тем людям, которые относятся к внешнему, природному миру, а посему их любовь такова же, как у всех животных.
95 (7) В то же время супружеская любовь принадлежит внутренним, или духовным людям, так что она встречается только у людей. Супружеская любовь относится к внутреннему, или духовному человеку, ибо чем более человек становится разумным и премудрым, тем более он развивается внутренне, духовно, — и тем более совершенной делается форма его мысли. Эта форма мысли — производное от супружеской любви. Его разум замечает и чувствует в нем духовную радость, которая предполагает внутреннее счастье. А отсюда исходит природная радость, которая получает дух, жизнь и существование от радости внутренней.
96 Супружеская любовь относится только к человеку, ибо только человек может стать духовным. Понятно, что он может воспарить разумом над своими природными пристрастиями, поглядеть на них с той высоты и определить, на что они похожи и как их переосмыслить, определить и отринуть. Ни одно животное на такое не способно, ибо все виды его любви относятся к врожденному знанию, которое не может подняться до высоты понимания, а уж тем более—до высоты мудрости. Итак, любовь, вкорененная в его знание, указывает животному путь, как собака служит на улице поводырем слепого. Вот почему супружеская любовь относится только к людям. Можно даже сказать, что такая любовь родственна и свойственна человеку, ибо люди обладают способностью, с которой она связана, — способностью становиться мудрыми.
97 (8) Человеческая супружеская любовь по отношению к половой любви — как алмаз в своей породе. Но это лишь сравнение, которое будет разъяснено в следующем параграфе. Будет также показано, что половая любовь имеет отношение к внешнему, или природному человеку, а супружеская — к внутреннему, или духовному, как уже было сказано выше (№ 95).
98 (9) У человека половая любовь не является источником супружеской любви, но лишь точкой отсчета. Она есть, так сказать, природная данность, в которую может быть вживлена духовность. Это, если можно так выразиться, природное внешнее, в которое может быть помещено духовное внутреннее. Здесь речь идет об истинной супружеской любви, а не об обычной любви, которую также называют супружеской и которая для некоторых являет собой не что иное, как ограниченную половую любовь. Истинную супружескую любовь однако можно встретить лишь среди тех, кто взыскует премудрости, а следовательно, заметно продвигается к ней. Господу известно, кто эти люди, и Он приуготовляет для них супружескую любовь. Для таких эта любовь, впрочем, начинается, как любовь половая, или, лучше сказать, она начинается через половую любовь, но из нее не вытекает. Напротив, супружеская любовь зарождается по мере того, как человек постепенно продвигается на пути к премудрости, ибо премудрость и такая любовь — неразлучные спутницы.
Причина, по которой супружеская любовь начинается через любовь половую, заключается в том, что прежде чем мужчина отыщет себе пару, он испытывает любовь к противоположному полу, глядя на каждую женщину любящим оком и будучи дружески ко всем женщинам расположенным. Итак, молодой человек находится в состоянии выбора. В то же время коренящаяся в глубине сердца природная наклонность соединиться с одной единственной женщиной возбуждает его. По многим причинам окончательное решение вопроса о женитьбе откладывается до тех пор, пока он не станет вполне взрослым, а между тем начало такой любви напоминает плотское влечение, которое в некоторых случаях перерастает в плотскую любовь. Совокупление даже может приносить облегчение — насколько оно не вредит здоровью. Такое состояние характерно лишь для мужского пола, поскольку оно рождает возбуждение, из которого проистекает подлинная страсть, но отнюдь не для женского.
Это показывает, что половая любовь не является источником супружеской любви, но по времени составляет первый ее этап, не будучи, однако, ее действительной целью. Ибо то, что является ее первоначальной целью, является первоначально в помыслах и в намерениях, ибо это — самое важное. Однако к этой первой цели приближаются через ряд промежуточных ступеней, каковые не являются этой важнейшей целью в собственном смысле, но лишь средствами ее достижения.
(10) Когда супружеская любовь уже вживлена, половая любовь преображается и становится целомудренной. Я утверждаю, что позднее половая любовь преображается, ибо когда супружеская любовь приходит к своему истоку в глубине разума, она видит половую любовь не впереди себя, а позади себя, не как высшую, но как низшую себе — и таким образом, если можно так сказать, проходит мимо нее и оставляет ее позади.
Это похоже на то, как кто-либо, переходя от должности к должности и достигнув высокого звания, оглядывается назад или взирает свысока на должности, через которые ему довелось подняться. Или как некто путешествует с целью достичь двора некоего государя. И по прибытии оглядывается на все то, что повстречалось ему на пути.
Два рассказа из №№ 44 и 55 показывают, что половая любовь становится целомудренной и даже еще более сладкой, чем прежде, среди тех, кто пребывает в истинной супружеской любви. Это видно из того, как описывают ее люди в духовном мире.
(11) Мужчина и женщина являют собой точный образ супружества блага и истины. Так происходит потому, что муж создан для того, чтобы быть постижением истины и тем самым — образом истины, а женщина создана, чтобы быть велением к благу—или, можно сказать, образом блага. И оба они одарены в своих внутренних началах стремлением соединиться в одно целое (см. выше № 88), так что двое составляют один образ, воспроизводящий образ супружества между благом и истиной. Я говорю «воспроизводящий», ибо это не тот же самый образ, но схожий с ним. Понятно, что благо, сочетающееся с истиной у мужчины, исходит непосредственно от Господа, а женское благо, сочетающееся с истиной в мужчине, приходит к нему опосредованно, через жену, то есть существуют два вида блага: одно — внутреннее, а другое — внешнее, которые сочетаются с истиной в мужчине. И это дает мужу способность неуклонного постижения истины и мудрость, которая исходит из нее через истинную супружескую любовь. Более об этом будет сказано ниже.
101 (12) Этот образ есть то, что они собой представляют в самой глубине своего естества, где раскрываются внутренние начала мысли, а затем этот образ переходит в ‘Части тела, которые наполняются им из самых глубин.
Каждый человек состоит из трех компонентов — души, разума и тела, — определенным образом связанных между собой. Душа — наиболее внутренняя его часть, срединная часть — разум и самая внешняя — тело. Все, что перетекает в человека от Господа, располагается в сокровеннейших его частях, то есть в душе, затем опускается в срединную часть, или разум, а через разум переходит в наиболее внешнюю часть — в тело. Так перетекает супружество блага и истины в человека от Господа — непосредственно в душу, а оттуда — в остальные части, и так до самых внешних. И таким образом благо и истина составляют вместе супружескую любовь. Представление об этом проистечении позволяет понять, что муж и жена являют собой образ этого супружества в самых сокровенных своих началах, а оттуда уже он распространяется далее.
102 Причина, по которой супруги составляют этот образ, в соответствии с внутренним началом их разума, выходящим наружу, заключается в том, что разум раскрывается постепенно, с младенчества до глубокой старости. Ибо человек рождается телесным, и когда его разум открывается на уровне выше тела, он становится разумным. Его разумность очищается и освобождается от лжи, которая проникает в него через телесные ощущения и страстные желания, проистекающие от воспаления плоти, а по мере того, как это происходит, в человеке раскрывается разумность. Такое возможно лишь с участием премудрости. И когда наиболее внутренние начала разума раскрываются, человек становится образом мудрости, а это — вместилище истинной любви в супружестве.
Мудрость, которая составляет этот образ и воспринимает эту любовь, одновременно является и разумной и нравственной. Разумная мудрость относится к истинным и благим предметам, которые проявляются глубоко в человеке, — они не есть его собственные, . , но проистекающие от Господа, Нравственная мудрость избегает зла и неправды, как заразы, — в особенности тех, что проистекают от похоти, оскверняющей супружескую любовь человека.
103 К этому замечанию прибавлю две достопамятные истории. Первая такова.
Однажды утром, перед восходом солнца я посмотрел на восток духовного мира и увидел четырех всадников, словно бы вылетевших из облака, пламеневшего от утренней зари. На головах . у всадников можно было разглядеть шлемы с перьями, на плечах — нечто вроде крыльев, одеты же они были в легкие оранжевые туники. Одетые словно для скачки, они сели на коней и отпустили поводья, и их кони летели, словно на крыльях. Я последовал взглядом за их бегом, или, точнее сказать, полетом, чтобы удостовериться, куда лежал их путь, и увидел, что три .: всадника направились в разные стороны, — на юг, запад и север, в то время как четвертый ненадолго остановился на востоке.
Удивленный увиденным, я взглянул на Небо и спросил, куда направляются те всадники. Ответ был такой: «К мудрым в страны Европы, которым свойственны тонкость ума и страстность в том, что касается затронутых вопросов, и которые высоко почитаются за свои таланты среди своих народов. Мы направляемся к ним для ” того, чтобы они явились сюда и раскрыли тайну источника супружеской любви и ее добродетели, или силы».
Эти слова донеслись до меня с Неба. «Подожди немного, и ты увидишь 27 колесниц: 3 с испанцами, 3 с французами, или галлами, 3 с итальянцами, 3 с германцами, 3 с голландцами, или нидерландцами, 3 с англичанами, 3 со шведами, 3 с датчанами и 3 с поляками».
И через два часа появились колесницы, в которые были запряжены каурые пони в шорах. Они быстро домчали до большого здания, стоявшего на границе между востоком и югом. Все вышли из колесниц возле здания и вошли в добром настроении внутрь.
Тогда мне было сказано: «Ты тоже иди. Зайди и услышишь».
Я отправился туда и зашел, и, оглядев помещение, увидел, что оно квадратное, со стенами, ориентированными по сторонам света. В стенах было по три окна из хрустального стекла в рамах из оливкового дерева. По обеим сторонам оконных проемов из стен выходили перегородки, образовывавшие сводчатые комнаты со столами внутри. Стены тех комнат были из кедра, кровля — из лучшего тиннового дерева, пол — из тополевых досок. У восточной стены, лишенной окон, был поставлен стол, украшенный позолотой. На столе том лежала тиара, украшенная драгоценными камнями, предназначенная в награду тому, кто сможет разрешить проблему, ради которой все собрались.
Когда я заглянул в те комнаты, я увидел, что в каждой находится по пять человек, из каждой европейской страны, в готовности и ожидании предмета для рассмотрения.
И тогда внезапно посреди дворца явился ангел и сказал: «Предметом вашего суждения будет источник любви в супружестве, а также ее потенции, или силы. Обсудите это и примите решение, запишите ваше решение на бумаге и поместите ее в серебряную урну, которая, как видите, помещена позади золотого стола. И обозначьте начальной буквой название вашей страны: Франция или Галлия — Ф, Голландия или Нидерланды — Н, Италия — И, Англия—А, Польша — П, Германия — Г, Испания — Исп, Дания — Д и Швеция — Ш».
Сказав это, ангел удалился со словами: «Я вернусь».
И тогда пятеро соотечественников в каждой комнате обратили свои помыслы к сказанному, поразмышляли, достигли согласия в определении лучшего суждения, записали его на бумаге, добавили инициал своей страны и поместили записку в серебряный сосуд.
Через три часа все было готово. Ангел вернулся, забрал записки из урны и стал читать их одну за другой перед собравшимися.
В первой записке, которую он не глядя достал из урны, было написано следующее: «Мы, пятеро соотечественников в нашей комнате решили, что источником супружеской любви являются древнейшие люди, жившие в Золотом веке, которые в свою очередь получили ее от сотворения Адама и его жены. Таков исток супружества, а вместе с ним и супружеской любви. Что же касается силы, или потенции супружеской любви, мы выводим ее не из чего-либо иного, но из климата, или из того, где находится солнце, а следовательно, из тепла земли. Мы исследовали этот вопрос исходя не из пустых догадок, но из ясной очевидности опыта народов, живущих вдоль экватора, где дневная жара опаляет, и народов, живущих неподалеку от экватора, а также далеко от него. А также из взаимодействия тепла солнца и жизненного тепла животных на земле и птиц на небе весной, в период спаривания. Кроме того, что есть любовь в супружестве, как не тепло? Если к ней добавляется дополнительное солнечное тепло, она становится силой, или потенцией». Эта записка была помечена буквами «Исп», — по названию страны, которую те люди представляли.
После того ангел вновь запустил руку в урну и достал из нее листок, на котором было написано следующее: «Мы, со-подданные, в нашем убежище, согласно считаем, что источник супружеской любви — то же, что и источник супружества, то есть установления, принятые с целью обуздать людское врожденное вожделение и страсть к прелюбодеянию, которыми подавляются их дух, отравляются мысли, развращаются нравы и разрушаются всевозможными инфекциями тела. Ибо прелюбодеяние — свойство не человеческое, но звериное, не разумное, но грубое и бессмысленное и тем более ни в коем случае не христианское, но языческое. Супружество предназначено разоблачить такие явления, и супружеская любовь — также.
То же можно сказать о потенции, или силе этой любви. Она зависит от целомудрия, которое противостоит вожделению блуда. Это происходит по той причине, что энергия, или потенция тех, кто любит лишь одну женщину, сосредотачивается на ней одной, то есть собирается и умножается, и затем становится благодетельной, как квинтэссенция, очищенная от нечистоты, которая в противном случае была бы вычерпана и рассеяна повсюду.
Один из нас пятерых, священник, также предположил, что источником той силы, или потенции является Предопределение, говоря: «Супружества предопределены, не так ли? А также и чадородие в них, и средства к тому». Эта записка была подписана буквой «Н».
Кто-то, выслушав это, сказал со смехом: «Предопределение! О, какое прекрасное оправдание бессилия, то есть импотенции!»
106 Вскоре ангел в третий раз извлек из урны записку и прочел: «Мы, со-подданные, в нашем убежище рассмотрели различные взгляды на происхождение супружеской любви и утверждаем, что преобладает тот, согласно которому у супружеской любви общий источник с супружеством вообще, и он возобладал, поскольку когда кто-либо ухаживает или безответно любит девушку, он всем сердцем и всей душой желает обладать ею как своей собственностью более всего остального. И с того момента, как она обещает принадлежать ему, он смотрит на нее, словно на часть самого себя. Совершенно очевидно, из бешенства всякого мужчины в отношении соперников и из ревности, которую вызывают те, кто посягает на его женщину, что в этом источник супружеской любви.
Далее мы рассмотрели источник силы и потенции этой любви, и постановили трое против двоих, что сила, или потенция супруга исходят из некоторой свободы его обращения с противоположным полом».
Они утверждали, что знают на практике, что в половой любви мужская потенция выше, чем в супружеской. Записка была подписана буквой «И».
Когда люди за столами услышали это, они закричали: «Выброси эту записку и достань следующую!»
107 Ангел не мешкая достал четвертую записку и прочел: «Мы, со-подданные, под нашим окном, решили, что источник супружеской и половой любви один и тот же, ибо одна проистекает из другой — за исключением того, что половая любовь неограниченна, несвязанна, беспорядочна и непоследовательна, зато супружеская любовь ограничена, связана, упорядочена, последовательна и постоянна. И так же обстоит с осторожностью, вменяемой здравым смыслом, которую приняло за основу человечество. В противном случае никакая империя, никакое королевство или республика — вообще никакое сообщество — не могли бы существовать, и люди бы только и делали, что бродили по полям и лесам беспорядочной ордой, со своими шлюхами и полонянками, воруя друг у друга женщин на стоянках и стремясь лишь избежать кровавых столкновений, увечий и открытого грабежа. И такой образ жизни привел бы к исчезновению человечества. Вот каково наше мнение о происхождении супружеской любви.
Но мы выводим силу, или потенцию супружеской любви из телесного здоровья, которое наличествует с рождения и до старости. . У человека, который следит за своим здоровьем, не бывает недостатка силы. Его нервы, сухожилия и мускулы не делаются усталыми, расслабленными и бессильными, но сохраняются в крепости. Следует блюсти себя». Эта записка была подписана буквой «А».
108 Ангел достал пятую записку из урны и прочел: «Мы, со-подданные, за нашим столом исследовали происхождение супружеской любви и ее силы, или потенции с точки зрения разума и, в результате тщательного исследования, уяснили и подтвердили, что источником супружеской любви является не что иное, как нижеследующее. Каждый мужчина обладает возбудителем и побуждением к этому, кои сокрыты глубоко в его разуме и теле. Поначалу разглядывая многих женщин, он в конце концов обращает свое внимание на одну и сосредотачивает на ней свой разум, покуда не начинает испытывать к ней сильное влечение. С этого времени от раза к разу он все более воспламеняется, пока в нем не займется большой пожар. В таком состоянии неуемное желание по отношению к женскому полу у него пропадает, и его место занимает супружеская любовь. Молодой супруг, воспламененный таким образом, не ведает, что сила и потенция этой любви когда-либо иссякнут, ибо ему неведомо состояние, при котором половая сила отсутствует, а также ему неведомо то, что любовь остывает в результате полученных через нее удовольствий.
Итак, источником супружеской любви является этот первый пыл страсти до брака, а от того пыла исходят ее сила, или потенция. Но после свадебных факелов мужская потенция уменьшается. Она то угасает, то усиливается. Но все еще наличествует, постоянно изменяясь, угасая и усиливаясь, и так до преклонных лет мужчина то благоразумно ограничивает себя, то утопает в желаниях, всплывающих из закоулков его еще не очистившегося разума. Ибо вожделение предшествует мудрости.
Таков наш вердикт об источнике и сохранении супружеской силы и потенции».
Эта записка была подписана буквой «П».
109 Ангел достал шестую записку и прочел следующее: «Мы, со-подданные нашего братства, исследовали вопрос об источнике супружеской любви и согласились в двух пунктах. Первое—должное воспитание детей, а второе.— соблюдение законов наследования. Мы остановились на этих двух пунктах, поскольку они совпадают, преследуя одну цель, которая есть общественное благо. Это достигается благодаря тому, что дети, зачатые и рожденные в браке, становятся неотъемлемой частью семьи, а поскольку они пользуются особой родительской любовью, являясь законными наследниками, их и воспитывают, как наследников всего имения родителей, духовного, а равно материального. Рассудок подсказывает, что общественное благо основывается на правильном воспитании детей и соблюдении законов наследования.
Существует любовь половая и любовь в супружестве. Первая кажется такой же, как вторая, но это неверно. Неверно также думать, что одна любовь следует за другой, ибо одна заключена внутри другой. И та, которая внутри, более достойна, чем та, что снаружи. И мы полагаем, что любовь в супружестве является внутренней от сотворения мира, и она сокрыта в любви пола, как миндальный орех в своей скорлупе. Итак, когда супружескую любовь достают из ее скорлупы, то есть из любви половой, она блистает ангелам, как драгоценный берилл или лунный камень. Так происходит потому, что здоровье всего человеческого рода—то, что мы понимаем под общественным благом, — зависит от супружеской любви.
Вот наш приговор в отношении источника такой любви.
В силу вполне обоснованных причин в отношении источника ее силы, или потенции, мы пришли к выводу, что он заключается в обособлении и отделении супружеской любви от любви половой. Половая любовь, судя по всему, у людей такова же, как у животных, любовь же супружеская свойственна исключительно человеку. Итак, человек есть человек, а .не животное, постольку, поскольку супружеская любовь отделена у него от любви половой. Мужчина получает силу или потенцию от своей любви, а зверь — от своей».
Эта записка была подписана буквой «Г».
Ангел извлек седьмую записку и прочел следующее: “«Мы, со-подданные, в нашей комнате, при свете нашего окна, получили удовольствие от своих мыслей и своего из них заключения, через рассмотрение любви в супружестве. И кто не возрадуется от нее?
Ибо когда эта любовь пребывает в нашем разумении, она в то же время пребывает и во всем теле.
Мы пришли к заключению, что источником супружеской любви являются ее радости. Кто знает или постиг некое воздействие такой любви из чего-либо иного, кроме ее приятности и удовольствия? Удовольствия супружеской любви в своем начале воспринимаются как блаженство, благополучие и счастье, а по мере ее развития — как упоение и восторг, на низшем же уровне — как высшее наслаждение. Итак, любовь половая начинается, когда внутренние потребности нашего разума, а следовательно, и тела, раскрываются и вбирают в себя ее радость. Супружеская же любовь начинается и аура ее образуется в тот момент, когда супруги дают друг другу обет верности.
Что же до силы, или потенции этой любви, то они проистекают из ее способности перейти из разума в тело, ибо разум человека расположен не в голове, а в теле, когда оно ощущает или движется — в особенности когда оно наслаждается такой любовью. Мы полагаем, что уровень потенции и постоянство, с которым эта потенция восполняется, проистекают из этого. Мы также выводим силу потенции из наследственности. Если она превосходна у отца, она превосходна и у его детей. Разум и опыт подсказывают, что это качество воспроизводится, наследуется и затем передается потомству». Записка была подписана буквой «Ф».
Затем явилась на свет восьмая записка, в которой было сказано: «Мы, со-подданные, в нашем собрании не смогли обнаружить источника любви в супружестве, ибо он таится глубоко в святая святых разума. И даже самое совершенное знание не может постичь источник той любви через проблеск понимания. Мы сделали несколько предположений, но, тщетно их исследовав, сами не понимаем, были ли те предположения сделаны в шутку или всерьез. Тот же, кто попытается извлечь источник такой любви из святая святых своего разума и поместить его перед своим умственным взором, нуждается в помощи дельфийского оракула.
Мы рассудили, что любовь низвергается из этого источника, как он есть духовный, и пребывает в нашем разуме, и этот благоуханный родник, проистекая оттуда, влечется в нашу грудь, где исполняется радости, которую мы называем сердечной любовью.
Ежели посмотреть, что она собой представляет, становится очевидным, что это сама дружба и сама доверенность, и она проистекает из полного приятия друг друга. И когда она проходит через грудь, то становится радостной любовью.
Когда молодой человек в уме своем обращается к подобным вещам, что случается, когда он пытается выбрать себе женщину, в сердце его возгорается огонь любви к супружеству. Этот огонь есть начало такой любви, а следовательно, и ее источник.
Единственным источником силы или потенции такой любви мы признаем саму эту любовь, ибо .любовь и потенция неразлучные спутницы, однако при этом первой идет то одна, то другая. Когда первой идет любовь, а сила или потенция ей следуют, и та и другая достойны, ибо тогда потенция является силой супружеской любви. Но если первой идет потенция, а любовь следует за ней, тогда обе они лишены достоинств, ибо тогда любовь проистекает из телесности.
Вот почему мы решили, что всякая любовь представляется в определенном порядке следования, в котором любовь то возвышается, то опускается и продвигается от своего истока до конца».
Записка была подписана буквой «Д».
112 Ангел достал последнюю, девятую записку и прочел следующее: «Мы, со-подданные, в нашем сообществе вынесли суждение по двум предложенным к рассмотрению вопросам — об источнике любви в супружестве и об источнике ее силы и потенции. Поскольку мы касались тонкостей вопроса об источнике супружеской любви, для избежания неясностей в суждениях мы разграничили духовную, природную и плотскую любовь между полами. Мы определили, что духовная любовь к противоположному полу и есть истинная супружеская любовь, ибо именно такая любовь и зовется духовной. Природной мы обозначили любовь полигамную, ибо она природна, и за обычную плотскую любовь мы приняли распутство, ибо такая страсть — чисто плотская.
По мере того, как мы разъясняли наши взгляды на источник супружеской любви, мы пришли к пониманию, что эта любовь возможна лишь между одним мужчиной и одной женщиной, и что со дня творения эта любовь небесна и глубока, и она есть душа и отец всякой благой любви, внушенной нашим праотцам и могущей быть внушенной христианам. Она также обладает такой способностью объединять мужчину и женщину, что именно благодаря ей два разума могут стать одним разумом, а двое — одним человеком, что и означает «быть одной плотью».
Из «Книги Бытия» следует, что эта любовь была внушена нам при сотворении мира, о чем говорится так: «Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей и будут одна плоть» (Бытие 2:24). То, что такая любовь может быть внушена христианам, вытекает из слов Иисуса: «Не читали ли вы, что Сотворивший вначале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоты (Матфей 19:4—6). Вот каков источник супружеской любви.
Источником силы, или потенции истинной супружеской любви мы считаем, однако, тождественность разумения супругов и их единодушие, ибо когда два разума объединяются в брачном союзе, они через мысли обмениваются духовными поцелуями, и это пробуждает телесную силу, или потенцию».
Записка была подписана буквой «Ш».
За длинной низкой перегородкой пред дверьми стояли несколько человек, прибывших из Африки. Они обратились к европейцам: «Позвольте одному из нас также выразить мнение об источнике любви в супружестве, о ее силе или потенции».
Те, кто сидел за столами, взмахом руки дали понять, что они согласны. Тогда один из африканцев вошел и встал возле стола с тиарой. Он сказал: «Вы, христиане, выводите источник супружеской любви из самой любви. Однако мы в Африке полагаем, что она-исходит от Бога неба и земли. Разве не является супружеская любовь чистой, святой и целомудренной? Разве не такова любовь у ангелов небесных? И разве весь человеческий и весь ангельский род не являются порождением этой любви? Разве такое важное явление может исходить от кого-либо, кроме самого Бога, Создателя и Вседержителя?
Вы, христиане, выводите силу, или потенцию супружества из различных природных и рассудочных причин. Мы, африканцы, выводим ее из того, какова связь человека с Богом вселенной. Мы называем это состоянием веры человека, а вы называете это состоянием Церкви. Итак, поскольку любовь исходит из этого состояния, а оно неизменно и постоянно, она неизбежно выказывает свою силу, которая является образом этой любви, а следовательно, столь же неизменна и постоянна.
Истинная любовь в супружестве известна лишь тем немногим, кто близок к Богу, а значит, и ее потенция не-может быть известна никому другому. Ангелы небесные описывают эту потенцию супружеской любви, как наслаждение вечной весны».
114 Выслушав все это, присутствующие встали со своих мест. А за золотым столом с тиарой образовалось окно, которого никто прежде не замечал. Через это окно до нас донесся голос: «Тиара присуждается африканцу». Ангел передал тиару в руки африканцу, не став надевать ее ему на голову, и тот удалился, держа тиару в руках. Европейцы вышли, сели в колесницы и возвратились к своим народам.
115 Вторая история. Я проснулся среди ночи. В восточной стороне на некоторой высоте, я увидел ангела, держащего в правой руке листок бумаги. В солнечном свете казалось, что листок излучает белое сияние. Посреди листка были выведены золотые буквы, и я разобрал, какие слова они составляют: «Супружество блага и истины». Сияние, исходившее от этих письмен, распространялось вокруг листка. Свечение это — подобное нимбу — напоминало весеннюю зарю.
Затем я увидел, как ангел с листком в руке стал спускаться, и по мере того как он спускался, сияние вокруг листка уменьшалось. Буквы, составлявшие слова «Супружество блага и истины», из золотых сделались серебряными, из серебряных — медными, затем металлического цвета, и в конце концов приняли цвет железа и медной ржавчины.
Наконец я увидел, как ангел вошел в темное облако и прошел через облако на землю, и тогда листок бумаги, который все еще держал ангел, стал невидимым.
Это происходило в мире духов, куда попадают вначале все люди после смерти.
Тогда ангел заговорил со мной и сказал: «Спроси тех, кто проходил мимо, видят ли они меня и видят ли также, что я держу в руке».
Тут явилась толпа — группы с востока, юга, запада и севера. Я спросил прибывших с востока и юга (в природном мире они занимались наукой), видят ли они ангела возле меня, а если да, то что у него в руке.
Все они отвечали: «Ничего не видим».
Тогда я спросил тех, кто был с востока и севера (в природном мире они верили тому, что говорили мудрые), и они также отвечали мне отрицательно.
Но некоторые из тех, кто в природном мире исповедовал простую веру в благодеяние, — иными словами, кто обладал некоей истиной блага, — сказали, когда прочие ушли, что они видят красиво одетого мужчину с листком бумаги, на котором что-то написано. И когда они посмотрели внимательнее, они смогли прочесть, что там написано: «Супружество блага и истины».
Они обратились к ангелу и спросили: «Что сие значит?»
Он ответил: «Каждая вещь в небе и в целом мире есть не что иное, как супружество блага и истины. Ибо всякое и каждое существо, которое живет и дышит, так же, как и те, что не живут и не дышат, берет свое начало из супружества блага и истины и в супружестве блага и истины. Ничто в тварном мире не представляет собой только благо или только истину. Ни благо, ни истина сами по себе ничего из себя не представляют, и какими бы свойствами предмет ни обладал, это свойства супружества, через которое он существует и через которое его существование возможно.
Сама субстанция божественного блага и божественной истины содержится в Господе Боге Творце. Сущность Его субстанции — Божественное благо, а существование Его субстанции — Божественная истина. И сам союз Божественного блага и Божественной истины заключается в Нем, ибо в Нем благо и истина становятся нераздельным целым.
Поскольку двое есть одно в самом Создателе, они столь же едины в каждой и всякой созданной Им вещи. Через это, к тому же, Создатель заключает вечный завет со всеми вещами, которые создает».
Далее ангел сказал, что Священное Писание, которое исходит непосредственно от Господа как в целом, так и во всех своих частях, являет собой супружество блага и истины. И Церковь, формирующаяся через истину учения и религии, через благо жизни в духе истинного учения, явлена христианам именно через Священное Писание. Следовательно, все это соответствует одно другому, поскольку Церковь в целом и в каждой своей части есть супружество блага и истины.
(В «Апокалипсисе откровенном» № 373 и 483 показано, что это так и есть.)
То, что сказано выше о супружестве блага и истины, также относится к супружеству благодеяния и веры, поскольку благо есть благодеяние, а истина есть вера.
Некоторые из тех первых прибывших, которые не увидели ангела и его бумаги и все еще стояли вокруг, когда все это услышали, прошептали: «О, конечно! Мы понимаем!»
Но тогда ангел сказал им: «Отвернитесь от меня и скажите это снова».
Они отвернулись и заголосили: «Это неправда!»
После того ангел заговорил о союзе блага и истины у супругов и сказал: «Если их мысли сопряжены в этом браке (где муж есть истина, а жена — ее благо), оба они будут испытывать наслаждение, будучи удостоенными невинности, и им будет ведомо счастье, испытываемое ангелами. И при таком положении дел муж будет столь же плодовит, как вечная весна, так что он будет испытывать непрестанное стремление и неутомимость в том, чтобы множить свою истину, а жена всегда будет восприимчивой к ней, благодаря своей любви. Мудрость, которую муж получает от Господа, не находит большей услады, кроме как в размножении своей истины, а любовь к мудрости, которую жены испытывают на Небе, не находит большей приятности, кроме как в приятии истины, точно так же, как они принимают во чрево, и таким образом зачинают, вынашивают и рожают ее.
Вот что для ангелов означает иметь детей. Поверьте, всякое деторождение в природном мире также берет свое начало отсюда».
И, пожелав нам мира, ангел поднялся с земли, проплыл через облако и взмыл на Небо. И чем выше он поднимался, тем ярче сиял в его руке листок бумаги, так что вновь появился вокруг него нимб— такой же, как прежде, похожий на ясную зарю. И свет этот опустился вниз и рассеял облако, затмевавшее солнце, и оно воссияло.
Глава
VI
СУПРУЖЕСТВО ГОСПОДА И ЦЕРКВИ И ЕГО СООТВЕТСТВИЕ
В настоящей книге говорится также о супружестве Господа и Церкви и чему оно соответствует, ибо без знания и постижения этого трудно уразуметь, что любовь в супружестве свята, духовна и небесна в своем истоке и что исходит она от Господа. И хотя некоторые в церкви говорят, что супружество вообще связано с супружеством Господа и Церкви, природа этой связи людям неизвестна. Итак, для того чтобы пролить на этот вопрос свет разумения, который сделает его очевидным, нам необходимо шаг за шагом рассмотреть это святое супружество, а также тот факт, что оно существует у тех, кто принадлежит к Церкви Господней. Более того, они и только они обладают истинной супружеской любовью. Теперь, чтобы пролить свет на эти неизвестные доселе вопросы, разобьем обозначенную тему на несколько отдельных сюжетов:
(1) В Священном Писании Господь именуется женихом и мужем, а Церковь — невестой и женой, и там сказано, что союз Господа и Церкви и Церкви и Господа есть супружество.
(2) Также в Священном Писании Господь именуется отцом, а Церковь — матерью.
(3) Чада Господа как отца и Церкви как матери — все духовные, и в Священном Писании это понимается в духовном смысле, и называются те чада сыновьями и дочерьми, братьями и сестрами, зятьями и невестками и другими словами, обозначающими родство.
(4) Духовное потомство, которое рождается от супружества Господа и Церкви — это истины, составляющие исток понимания, восприятия и всякого помышления, а также добрых дел; исток любви, благодеяния и всяческого сочувствия.
(5) От супружества блага и истины, которое проистекает от Господа, люди наделяются истиной, а Господь присоединяет к ней благо, и таким образом Господь одаривает людей Церкви.
(6) Муж не представляет Господа, так же как жена не представляет Церковь, поскольку муж и жена вместе образуют Церковь.
(7) Так же муж не является образом Господа и жена не является образом Церкви в супружествах ангелов на Небе и людей на земле.
(8) Однако существуют соответствия с супружеской любовью, зачатием, рождением потомства, любовью к детям и прочими подобными вещами, которые содержатся в супружествах и т них проистекают.
(9) Священное Писание — это связующее звено, ибо, поскольку оно исходит от Господа, оно и есть сам Господь.
(10) Церковь исходит от Господа, и она пребывает с теми, кто близок к Господу и живет по Его заповедям.
(11) Супружеская любовь отражает положение Церкви в человеческом обществе, ибо она отражает состояние премудрости у человека.
(12) Церковь исходит от Господа, так же и супружеская любовь.
Далее все вышеизложенное разъясняется.
(1) В Священном Писании Господь именуется женихом и мужем, а Церковь — невестой и женой, и там сказано, что союз Господа и Церкви и Церкви и Господа есть супружество. Следующие цитаты подтверждают, что в Новом Завете Господь назван женихом и мужем, а Церковь — невестой и женой: «Имеющий невесту есть жених, а друг жениха, стоящий и внимающий ему, радостью радуется, слыша голос жениха» (Иоанн 3:29).
Иоанн Креститель говорил о Господе следующее: «И сказал им Иисус: могут ли печалиться сыны чертога брачного, пока с ними жених? Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься» (Матфей 9:15, Марк 2:19, Лука 5:34—35). «И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего» (Откровение 21:2). В «Апокалипсисе откровенном» (№ 880—881) показано, что под Новым Иерусалимом подразумевается Новая Церковь Господня. Ангел сказал Иоанну: «Пойди, я покажу тебе жену, невесту Агнца. И вознес меня в духе на великую и высокую гору, и показал мне великий город, святый Иерусалим…»(Откровение 21:9—10).«… наступил брак Агнца, и жена Ею приготовила себя … блаженны званые на брачную вечерю Агнца» (Откровение 19:7,9). Господь называется женихом, которого встретили пять разумных жен, и вошли с ним на брачный пир. В Евангелии говорится: «Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий» (Матфей 25:13). Также о том много говорится у Пророков.
118 (2) Также в Священном Писании Господь именуется отцом, а Церковь — матерью. В следующих цитатах Господь именуется отцом: «Ибо младенец родился нам — Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира* (Исайя 9:6). «Только ты — Отец наш… от века имя Твое: «Искупитель наш» (Исайя 63:16).
Иисус сказал: «И видящий Меня видит Пославшего Меня» (Иоанн 12:45). «Если бы вы знали Меня, то знали бы и Отца Моего. И отныне знаете Его и видели Ею-» (Иоанн 14:7). «Филипп сказал Ему: Господи! покажи нам Отца, и довольно для нас. Иисус сказал ему-. … Видевший меня видел Отца; как же ты говоришь: покажи нам Отца?» (Иоанн 14:8—9). Иисус сказал: «Я и Отец — одно» (Иоанн 10:30). «Все, что имеет Отец, есть Мое…»(Иоанн 16:15; 17:10). «… Отец во Мне и Я в Нем» (Иоанн 10:38; 14:10-11, 20).
В «Апокалипсисе откровенном» убедительно показано, что Господь и Его Отец едины, как едины душа и тело, что Бог Отец сошел с небес и принял человеческий облик ради искупления людских грехов и спасения людей, и этот его облик человеческий именуется Богом Сыном, посланным в мир.
119 В нижеследующих цитатах Священного Писания Церковь именуется матерью.
Иегова сказал: «Судитесь с вашею матерью, судитесь; ибо она не жена Моя, и Я не муж ее…» (Осия 2:2, 5). «Ты дочь
Супружество Господа и Церкви и его соответствие
в мать твою, которая бросила мужа своего…» (Иезекиилъ 16:45). «Так говорит Господь: где разводное письмо вашей матери, с которым Я отпустил ее?» (Исайя 50:1). «Твоя мать была, как виноградная лоза, посаженная у воды…» (Иезекиилъ 19:10).
Все сие было сказано о Церкви иудейской.
Господь сказал: «Матерь Моя и братья Мои суть слушающие слово Божие и исполняющие его» (Лука 8:21, Матфей 12:48-^9, Марк 3:33-35).
Под «учениками Господа» подразумевается Церковь. «-При кресте Иисуса стояли Матерь Его и сестра Матери Его, Мария Клеопова, и Мария Магдалина. Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Же-но! се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе-» (Иоанн 19:25—27).
Это означает, что Господь почитал Церковь, но не Марию, своей матерью. Вот почему Он называет ее «женой» и матерью учеников. Он называл ее матерью своего ученика (Иоанна), поскольку Иоанн представлял Церковь в смысле многоликое™ блага, которое относится к благодеянию. Это именно Церковь в действии. По этой причине сказано, что он взял ее в свой собственный дом. «Апокалипсис откровенный» показывает, что Петр представлял истину и веру, Иаков — благодеяние (№ 5, 6, 790, 798, 879) и что двенадцать апостолов вместе представляли Церковь относительно всех ее составляющих (№ 233,790,903,915).
120 (3) Чада Господа как отца и Церкви как матери—все духовные, и в Священном Писании это понимается в духовном смысле, и называются те чада сыновьями и дочерьми, братьями и сестрами, зятьями и невестками и другими словами, обозначающими родство. Для разумного человека очевидно, что никакого иного потомства не может быть, кроме того, что рождается от Господа через Церковь, и никаких объяснений тут не нужно. В конце концов, всякие благо и истина исходят от Господа, а Церковь есть то, что воспринимает их и приводит в действие. И все духовное, имеющее отношение к Небу и Церкви, соотносится с благом и истиной. Вот почему «сыновья и дочери» означают, в духовном смысле, истины и множественность блага. «Сыновья» означают истины, зачатые в духовном человеке и рождаемые в естественном; то же относится и к «дочерям» как разно-:” видностям блага. Вот почему люди, вновь рожденные в Боге, называются в Священном Писании сынами Божьими, сынами царствия и рожденными от Бога. И Господь называл учеников своих сынами. Младенец мужеского пола, которого рождает женщина и который взят Господом (Откровение 12:5), предназначен именно для этой цели (см. «Апокалипсис откровенный» № 543).
Поскольку же дочери означают разновидности церковного блага, в Священном Писании они часто называются дочерьми Сиона, Иерусалима, Израиля и Иудиными. Это означает не что иное, как приверженность благу, которое присуще Церкви (см. также «Апокалипсис откровенный» № 612).
Господь называет также людей, составляющих Его Церковь, братьями и сестрами (Матфей 12:49, 25:40. 28:10; Марк 365; Лу-‘ ка8-.21}.
121 (4) Духовное потомство, которое рождается от супружества Господа и Церкви — это истины, составляющие исток понимания, восприятия и всякого помышления, а также добрых дел, исток любви, благодеяния и всяческою сочувствия. Истины и разновидности блага являются духовным потомством, рож-.- денным от Господа через Церковь, ибо Господь есть сама истина и само благо, и они пребывают в Нем не как двое, а как одно, и ничто не может исходить от Господа, не будучи в Нем и Им самим.
Последняя глава о супружестве блага и истины показывает, что это супружество вытекает от Господа и проникает в людей, и они наделяются им в соответствии с состоянием их разума и своим образом жизни — и притом лишь те, кто принадлежит Церкви.
Причина, по которой понимание, восприятие и всякое помышление приходят к человеку через истину, в то время как любовь, благодеяние и всякое сочувствие приходят через благо, есть то, что все относящееся к человеку принадлежит истине и благу, и в человеке есть две вещи, которые делают его тем, что он есть: воля и разум. Воля воспринимает благо, а разум — истину. Тот факт, что воля привержена любви, милосердию и чувствам, а разум — восприятию и помыслам, не нуждается в дополнительных пояснениях, ибо для здравого смысла это делается очевидным, едва он к этому обращается.
122 (5) От супружества блага и истины, которое проистекает от Господа, люди наделяются истиной, а Господь присоединяет к ней благо, и таким образом Господь одаривает людей Церкви. Причина, по которой люди приемлют истину, в то время как благо и истина проистекают от Господа как одно целое, есть то, что они воспринимают ее как нечто им принадлежащее и словно бы часть самих себя. Ибо они размышляют о ней так, словно она исходит из них самих, и так же о ней говорят. Это случается потому, что истина пребывает в свете их разума, благодаря чему она становится видимой. Исток всего, что человек видит в себе, или в своем разуме, недоступен познанию и остается незримым, подобно вещам, находящимся прямо перед глазами, так что человеку кажется, что они пребывают в них самих. Подобное впечатление есть дар Божий людям, который позволяет им быть людьми и свободно обращаться к Богу. К этому следует добавить, что от рождения люди обладают способностью обнаружить, понять и стать мудрыми и эта способность связана с истиной, из которой исходят знание, понимание и мудрость. Женщина создана через истину, которая связана со всем тем, что является мужским и которая после ее замужества все отчетливее претворяется в любовь к мужчине, и тогда она тоже становится — через мужа — обладательницей истины в самой себе, и истина та присоединяется к ее благу.
123 Господь соединяет благо с истинами, которые люди от Него воспринимают, ибо человек не в состоянии постичь благо только собственными усилиями. Действительно, он не может видеть его перед собой, ибо оно не свет, но тепло, а тепло не видят, но чувствуют. Итак, когда человек обдумывает и видит перед собой истину, он редко вспоминает о благе, втекающем в нее через любовь, к которой он расположен и которая дает истине жизнь. Так же и жена помышляет не о благе, которым обладает, но о благорасположении к ней мужа, которое напрямую связано с его восхождением к мудрости. И при неведении о том мужа она преобразует благо в истинное благо, которое жена получает от Господа.
Из всего этого следует, что человек получает истину от Господа, и Господь к этой истине присоединяет благо в той мере, какая необходима, чтобы человек наполнял истиной свои деяния, то есть в той мере, в какой он желает мудро мыслить, а следовательно, мудро жить. Таким образом Господь образует в человеке Церковь, ибо тогда человек соединяется с Господом в благе, исходящем от Него, и в истине, которой, как ему кажется, он обладает сам по себе. И так человек пребывает в Господе и Господь в человеке, согласно Его словам в Евангелии от Иоанна 15:4—5. То же происходит, когда мы говорим «благодеяние» вместо «благо» и «вера» вместо «истина», ибо благо относится к благодеянию, а истина — к вере.
(6) Муж не представляет Господа, так же как жена не представляет Церковь, поскольку муж и жена вместе образуют Церковь. Общепринято говорить, что Господь глава Церкви, как муж — глава жены. Это подразумевает, что муж представляет Господа, а жена — Церковь. Но Господь есть глава всей Церкви, а ее составляют и муж, и жена. Муж и жена вместе — тем более. Церковь прежде насаждается в мужчине, а через него — в женщине, ибо мужчина воспринимает истину Церкви разумом, а жена получает ее от мужа. Если дело обстоит иначе, порядок нарушается. А это на самом деле случается, правда, с мужчинами, которые не любят мудрость, а следовательно, не принадлежат Церкви, либо с теми, кто целиком пребывает во власти своих жен, как рабы. (См. об этом в главе I, № 21.)
(7) Так же муж не является образом Господа и жена не является образом Церкви в супружествах ангелов на Небе и людей на земле.
Это вытекает из сказанного выше. Однако к сказанному нужно добавить, что истина в Церкви занимает первенствующее положение, ибо она является первой по времени. Исходя из этого церковные иерархи отдали предпочтение вере, которая связана с истиной, а не благодеянию, которое связано с благом. По той же причине ученые отдали преимущество помышлению, которое разумно, а не сочувствию, которое основывается на воле. По этой причине знание того, что есть благо благодеяния и что значит побуждение воли, лежит, образно говоря, в могиле, и находятся люди, которые забрасывают ее землей, как мертвеца, чтобы ни благо, ни чувства не восстали вновь. Однако те, кто не закрыл для Неба путь к своему разуму, утверждая, что лишь вера созидает Церковь и что помышление есть единственное отличие человека, — могут видеть, если глаза их открыты, что на самом деле наиважнейшим в религии является благо благодеяния.
Итак, поскольку благо благодеяния исходит от Господа, а истина веры пребывает в человеке и словно бы исходит от него самого, и то и другое связывает Господа и человека, и человека и Господа — той связью, которую подразумевал Господь утверждая, что Он пребывает в них, а они — в Нем (Иоанн 15:4—5). Отсюда вытекает, что эта связь и есть вера.
127 (8) Однако существуют соответствия с супружеской любовью, зачатием, рождением потомства, любовью к детям и прочими подобными вещами, которые содержатся в супружествах и т них проистекают. Правда, все эти истины целиком людям неведомы, так что они могут прийти на ум лишь в свете некоего постижения соответствий. Без такого прояснения разума невозможно понять этот параграф, какие бы доказательства ни приводились. Но о том, что есть соответствие, а также о том, что вещи природного мира соответствуют вещам духовного мира, подробно говорится в «Апокалипсисе откровенном», а также в «Небесных тайнах» и особенно в «Учении Нового Иерусалима о Священном Писании». Об этом, в частности, говорится далее.
Что же касается разума, которому все это еще неведомо и который все еще пребывает во мраке, то вот несколько замечаний.
Любовь в супружестве соответствует побуждению к подлинной истине, ее целомудрию, чистоте и святости. Зачатие соответствует умножению истины, а любовь к детям соответствует защите истины и блага.
Итак, истина выказывается в людях так, словно она принадлежит только им, а Господь присовокупляет к ней благо, и это проявляет соответствия между природным, или внешним миром человека и духовным, или внутренним его миром.
Истории, рассказанные ниже, раскрывают это со всей очевидностью.
128 (9) Священное Писание — это связующее звено, ибо, поскольку оно исходит от Господа, оно и есть сам Господь. Священное Писание — это главное средство, через которое Господь связывается с людьми, а люди — с Господом, ибо в основе своей это есть Божественная истина, объединенная с Божественным благом, и Божественное благо, объединенное с Божественной истиной. В «Апокалипсисе откровенном» показано, что такое соединение происходит в каждой из частей Священного Писания в его небесном и духовном смысле — № 373,483,689,881). Это означает, что Священное Писание есть совершенное супружество блага и истины. Оно исходит от Господа, а то, что исходит от Него, есть Он сам, а следовательно, когда человек читает Священное Писание и получает из него истинные понятия обо всем, Господь присовокупляет к этому благо.
Человек не может понять, как благо в него проникает, ибо он читает Священное Писание разумом, а разум усваивает лишь то, что относится к разуму, и это составляет истины. Когда разум человека просветляется, он испытывает удовольствие, из чего можно сделать вывод, что Господь присовокупляет к тому благо.
Однако это случается лишь с теми, кто читает Священное Писание ради того, чтобы снискать премудрость. Те люди, что хотят обнаружить подлинную истину в Священном Писании и с ее помощью из себе подобных образовать Церковь, имеют именно такую цель — снискать премудрость. С другой стороны, те, кто читает его ради славы учения, и те, кто читает его, полагая, что одно чтение или прослушивание его вдохнет в них веру и приведет к спасению, — не получают блага от Господа. Это происходит потому, что первые желают спастись лишь через его явный смысл, в котором нет ничего от истины, а вторые желают прославиться через учение, так что никакого духовного блага в том желании не содержится, а содержится лишь природное удовольствие, которое происходит от славы мира.
Священное Писание называется Заветом — Ветхим и Новым — потому, что оно есть связующее звено, и всякий завет — это связующее звено.
(10) Церковь исходит от Господа, и она пребывает с теми, кто близок к Господу и живет по Его заповедям.
Ныне люди не отрицают того, что Церковь принадлежит Господу, а поскольку она принадлежит Господу, она и есть сам Господь. Причина, по которой Церковь пребывает в числе тех вещей, которые Ему близки, есть то, что Церковь в христианском мире произошла от Священного Писания, а Священное Писание исходит от Него — из Него, и таким образом оно есть Он. В нем содержится Божественная истина, объединенная с Божественным благом, и это также есть Господь. Это в точности соответствует тому, что «было у Бога и было Бог», из чего исходят жизнь и свет человеке* и что «плоть бысть» (Иоанн 1:1—14).
Более того, оно пребывает с теми, кто близок к Нему, ибо оно с теми, кто в Него верит, — что Он есть Бог, Спаситель, Искупитель, Справедливость Иеговы, Дверь, через которую входят в Овчарню (то есть в Церковь), Путь, Истина и Жизнь, что никто не придет к Отцу иначе, как через Него, что Он и Отец едино есть; и все прочее, чему Он учит. Говорю вам, никто не смог бы уверовать во все это, если бы это было не от Господа.
Церковь может быть лишь с теми, кто близок к Нему, ибо Он есть Бог Неба и земли, как Он учит. К кому еще можем и должны мы прийти? Церковь может быть лишь с теми, кто живет согласно Его заповедям, ибо с другими нет у него связи, так как Он говорит: «Кто имеет заповеди мои и соблюдает их, тот любит Меня; а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцом Моим; и Я возлюблю его и явлюсь ему Сам. Нелюбящий Меня не соблюдает слов Моих…»(Иоанн 14:21, 24).
Любовь есть соединение, а соединение с Господом есть Церковь.
130 (11) Супружеская любовь отражает положение Церкви в человеческом обществе, ибо она отражает состояние премудрости у человека. Как часто прежде уже говорилось и будет еще не раз говорено, любовь в супружестве у людей соотносится с их мудростью. Далее следуют разъяснения того, что есть мудрость, и того, что мудрость есть то же, что и религия.
Люди обладают знанием, разумением и мудростью. Знание означает быть знакомым с чем-либо, разумение означает понимание, а мудрость означает жизнь. Мудрость, взятая в целом, означает вместе ознакомление, понимание и жизнь. Вначале приходит знание о вещах. На нем зиждется понимание, а эти два понятия составляют мудрость — которая приходит, если человек живет разумно в согласии с истинами, которые ему внятны. Итак, мудрость соотносится одновременно с пониманием и жизнью. И она становится мудростью, если составляет основу понимания, а следовательно, является составляющей жизни, и в конце концов она становится мудростью, если отчасти состоит из жизни, а следовательно, отчасти — из понимания.
Самые первые люди на земле ничего не знали о мудрости, но мудрость была тогда частью жизни. Это была мудрость тех, кого называли премудрыми. Но древние люди, которые жили после первых людей, приняли за мудрость мудрствование, и таких называли философами. Однако ныне многие называют мудростью знание о вещах, ибо мудрыми теперь называют умных, знающих и искусных. И так мудрость опустилась со своих высот в низину.
Теперь необходимо сказать о том, какова мудрость, когда она возникает и когда достигает своего полного проявления. Вещи, которые относятся к вере и называются духовными, всего глубже вкоренены в человеке. Те же, которые называются гражданскими и касаются отношений в обществе, занимают более низкое положение, а те, что относятся к знанию, опыту и умению, называются мирскими, и пребывают всего ниже.
Причина, по которой вещи, относящиеся к вере, называются духовными, пребывающими глубже всего в человеке, есть то, что они связаны с Небом, а через Небо — с Господом, ибо ничто кроме этого не нисходит на человека от Господа через Небо.
Вещи, которые называются гражданскими и касаются общественных отношений, занимают место ниже духовных потому, что они связаны с природным миром, ибо это природные отношения — гражданские состояния, законы и уложения, призванные обуздывать людей, чтобы превратить их в устойчивое, сплоченное общество и государство.
Вещи, имеющие отношение к знаниям, опыту и умению и называемые мирскими, располагаются ниже всего, поскольку они связаны непосредственно с пятью органами чувств, а это и есть низшие вещи. Внутренние воления разума и глубочайшие побуждения души, можно сказать, покоятся на них.
Итак, все то, что относится к вере и называется духовным, покоится глубоко внутри, и те внутреннейшие начала составляют голову. То, что следует ниже и называется гражданским, составляет тело, а самая нижняя часть, называемая природной, образует ноги. И так явствует, что когда эти три следуют одно за другим по порядку, человек составляет полноценное существо. Ибо тогда все это втекает сверху вниз, так же, как в физическом смысле голова воздействует на тело, а через тело — на ноги. Так же духовная составляющая перетекает в гражданскую, а через гражданскую — в природную.
Итак, то, что духовно, предстает в небесном свете, и этот свет освещает все по порядку, и тепло небесное, которое есть любовь, дает всему этому жизнь, и когда это случается, человек пребывает в мудрости.
А поскольку сказано, что мудрость относится к образу жизни, а следовательно, к пониманию, встает вопрос, что есть мудрость жизни? Если говорить коротко, мудрость заключается в отрицании зла, поскольку оно язвит душу, государство и тело, и совершении благих дел, ибо это благоприятно для души, государства и тела.
Вот какова та мудрость, с которой связана супружеская любовь, ибо она связана с такой мудростью через то, что избегает зла прелюбодеяния как отметины, остающейся на душе, в государстве и на теле. А поскольку такая мудрость, словно ключ, бьет из духовных начал, относящихся к вере, это означает, что супружеская любовь пребывает в человеке в соответствии с положениями Церкви, ибо она соответствует мудрости каждого человека.
Мы также должны иметь в виду, хоть это неоднократно говорилось прежде, что в той мере, в какой человек духовен, он подвержен влиянию истинной супружеской любви, ибо человек становится духовным через духовное в религии.
(Более о мудрости, к которой прилепляется супружеская любовь, говорится в № 163—165.)
(12) Церковь исходит от Господа, так же и супружеская любовь. Это следует из того, что уже сказано выше, так что я и не стану более о том говорить. К тому же все ангелы на Небе могут свидетельствовать, что истинная супружеская любовь исходит от Господа, а также что такая любовь пребывает в соответствии с их мудростью, а состояние мудрости соответствует состоянию веры. (Истории, которые следуют после этой главы, увиденные и услышанные мною в духовном мире, явственно подтверждают, что ангелы могут о том свидетельствовать.)
К сему прибавлю две достопамятные истории. Вот первая.
Однажды беседовал я с двумя ангелами. Один был из восточного неба, а другой — из южного. Когда они поняли, что я размышляю о вещах, еще не известных, о мудрости и супружеской любви, они спросили: «Известно ли тебе что-либо о состязаниях в мудрости в нашем мире?»
Я сказал: «Нет, ничего».
«Их множество, — сказали они, — и те, кто любит истины из духовного к ним интереса или оттого, что истины суть истины и являют собой путь к мудрости, — собираются вместе на заходе солнца, чтобы обсудить вопросы, которые требуют глубокого понимания». Затем они взяли меня за руку со словами: «Следуй за нами, и ты увидишь и услышишь. Это случится сегодня».
Они повели меня через равнину к холму. У подножия холма была аллея пальм, которая протянулась до самой вершины. Мы вошли в нее и поднялись наверх. Поднявшись на вершину, мы увидели рощу. Деревья в этой роще словно образовывали собою помещение театра, и внутри него было ровное пространство, вымощенное разноцветными камнями. Вокруг того места по четырем сторонам были расставлены стулья, на которых сидели любители премудрости. В центре стоял стол, а на нем лежала бумага, скрепленная печатью.
Люди, которые сидели на стульях, пригласили нас занять свободные места, но я сказал: «Два ангела привели меня сюда для того, чтобы я смотрел и слушал, я не для того, чтобы участвовал в обсуждении».
Тогда два ангела подошли к столу, сломали печать и прочли сидевшим о тайнах премудрости, которые были там записаны, чтобы можно было их рассмотреть и обсудить. Бумага была написана и прислана сюда ангелами третьего неба. В ней содержались три вопроса.
Первый: «Каков образ Бога и каково подобие Божие, по которому сотворен человек?»
Второй: «Почему люди рождаются, вовсе не обладая искусством, какое требуется для любви, в то время как птицы и животные, как благородные, так и низкого развития, рождаются уже обладая тем искусством?»
Третий: «Что означает «Древо Жизни», «Древо познания добра и зла» и «вкушать от их плодов»?»
Внизу была приписка: «Сведите эти три вопроса к одному, запишите ваше мнение на листке бумаги и положите его на стол. Мы рассмотрим ответ. Если ваше суждение окажется справедливым и истинным, каждому из вас будет дано вознаграждение премудрости».
Прочтя эти слова, два ангела удалились и взмыли каждый на свое небо.
Тогда люди, сидевшие на стульях, начали обсуждение и обдумывание вопросов, поставленных перед ними. Они заговорили, вначале — те, кто сидел на северной стороне, затем — другие, с западной, южной и, наконец, с восточной сторон. Они взялись за первый вопрос, который звучал так: «Каков образ Бога и каково подобие Божие, по которому сотворен человек?»
Для начала были каждому прочитаны следующие слова из Книги Бытия: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему… И сотворил Бог человека по образу Своему, об образу Божию сотворил его…» (Бытие 1:26— 27) «Когда Бог сотворил человека, по подобию Божию создал его…» (Бытие5:1).
Те, кто сидел на северной стороне, заговорили первыми: «Образ Божий и подобие Божие — это две жизни, которые вдохнул Бог в человека, — жизнь его воли и жизнь разума, ибо сказано: «Господь Бог… вдунул в лице его дыхание жизни’, и стал человек душою живою» (Бытие 2:7). «В лице его» означает, что Он вдохнул в его понимание идею о том, что человек может желать блага и понимать истину, так чтобы дыхание жизней пребывало в нем. И поскольку Бог вдохнул в человека жизнь, образ и подобие Божие символизируют непорочность, которую эти мудрость и любовь и эти праведность и правосудие ему придают».
Те, кто сидел на западной стороне, согласились с этим суждением, но добавили: «Это состояние непорочности, которое вдохнул Господь, Он непременно вдыхает в каждого человека, начиная с Адама. Но оно пребывает в человеке как в сосуде, и человек является образом и подобием Божиим в зависимости от того, какое вместилище он собой представляет».
Настал черед третьих, которые сидели на южной стороне, и они сказали: «Образ Божий и подобие Божие—две разные вещи, хотя они и соединены в человеке со времен творения. И мы можем видеть благодаря внутреннему свету, что образ Божий человек может потерять, а вот подобие Божие — нет. Мы видим это словно сквозь сито из того, что Адам сохранил подобие Божие после того,
В оригинале «дыхание жизней». Латинский перевод Библии следует древнееврейскому тексту, в котором здесь употреблено множественное число.
как лишился образа Его, ибо после грехопадения было сказано: «И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло» (Бытие3:22). И позже он назван подобием, но не образом Божиим (Бытие5:1)- Однако мы предоставляем нашим коллегам с восточной стороны — у которых больше света — точнее высказаться о том, что есть образ Божий, а также подобие Божие».
Когда все успокоились, те, кто сидел на восточной стороне, встали со своих мест, посмотрели вверх в сторону Господа, затем вновь сели на свои места и сказали: «Образ Божий есть вместилище Бога. А Бог есть сама любовь и сама мудрость, так что образ Божий есть вместилище, которое наполняется любовью и мудростью от Бога. Зато подобие Божие есть совершенное подобие и цельное явление, которое любовь и мудрость представляют в человеке, а следовательно, его неотъемлемое свойство. Действительно, человек непреложно ощущает, что любит сам по себе и обладает мудростью сам по себе—либо желает блага и знает истину саму по себе — в то время, впрочем, как ничем этим не обладает от себя, но от Бога. Только Бог любит сам по себе и премудрствует сам по себе, ибо Бог есть сама любовь и сама мудрость.
Подобие, или видимость, в которой любовь и мудрость, или благо и истина пребывают в человеке, словно они исходят от него, есть то, что делает человека человечным и способным воссоединяться с Богом, и через это жить вечно. Это проистекает из того факта, что человек человечен благодаря тому, что способен желать блага и знать истину, словно это он делает сам по себе, в то же время зная и веря, что и то, и другое исходит от Бога. Ибо Бог помещает свой образ в человека в соответствии с тем, насколько человек ведает об этом и в это верит. И дело обстоит совсем не так, когда человек верит, что всем этим обладает сам по себе, а не благодаря Богу».
Едва они сказали это, их охватил жар, исходивший от любви к истине, и они сказали: «Может ли человек воспринять сколько-нибудь любви и мудрости, удержать воспринятое и дать ему новую жизнь, если он не чувствует это как свое? И как может человек соединиться с Богом через любовь и мудрость, если он не обладает потребностью к такому соединению? Ибо без такой взаимности никакое соединение невозможно. А способствует соединению то, что человек любит Бога и сознает, что Божьим является все то, чем он обладает как бы сам по себе, веря, однако, что все это от Бога. И как же может человек жить вечно, не соединившись с Превечным Богом? И разве может человек быть человеком, не обладая подобием Божиим в себе?»
Все слушавшие одобрили сказанное и предложили сделать заключение из того, что было сказано. И вот что они возвестили; «Мы можем сделать это заключение исходя из следующего: человек есть вместилище Бога, а вместилище Бога есть образ Божий. А Бог есть сама любовь и сама мудрость, а следовательно, человек есть вместилище для того и другого. И такое вместилище есть образ Божий в той мере, в какой человек способен это воспринять.
Также человек есть подобие Божие благодаря тому, что он чувствует то, что в нем от Бога, как свое. Однако это подобие претворяет его в образ Божий в той мере, в какой он признает, что любовь и мудрость, или благо и истина пребывают в нем не как нечто, принадлежащее ему, но как Богово и исходящее от Бога».
133 После того они перешли ко второму предмету рассмотрения: «Почему люди рождаются, вовсе не обладая искусством, какое требуется для любви, в то время как птицы и животные, как благородные, так и низкой породы, рождаются уже обладая тем искусством, какое потребно для их любви?»
Вначале они подтвердили эту истину различными рассуждениями, например, что человек рождается, не обладая каким-либо знанием, ни даже знанием о супружеской любви. Опросив знающих людей, они установили, что младенец не может даже сам припасть к материнскому соску, обладая врожденным знанием, и матери или кормилице приходится делать это самим. И единственное, что он умеет — это сосать, а научился он тому от непрестанного сосания в утробе. Позднее выясняется, что младенец не умеет ходить ни даже звуки произносить на каком-либо человеческом наречии, — тем более выразить свою любовь, как умеют это делать животные. Еще далее выясняется, что он не имеет представления о том, какая пища ему полезна, в то время как животным это ведомо, хватает все, до чего может дотянуться, и тащит в рот, независимо от того, чистое оно или грязное.
Опытные люди сказали, что без дополнительных объяснений человек даже не понимает различия полов, и уж тем более вовсе ничего не знает о том, как мужчина и женщина любят друг друга. Даже юноши и девушки не знают об этом и нуждаются в соответствующих наставлениях, при том что они уже имеют различные профессиональные навыки. Одним словом, человек рождается просто как плоть, как червь, и он остается всего лишь плотью, пока другие не научат его знать, понимать и быть мудрым.
После того они убедительно доказали, что животные — как благородные, так и низкой породы — земные животные и те, которые летают в небе, рептилии, рыбы, жуки, называемые насекомыми, — являются на свет осведомленными о своей любви. Они знают все о том, чем им питаться, о местах, где они могут обитать, о половой любви и размножении и о том, как выращивать своих детенышей. Те люди доказывали это, вспоминая всевозможные наглядные случаи, которым были свидетелями, о которых слышали или читали в природном мире, — так они называли мир, где жили прежде, — в мире, населенном реальными, а не призрачными животными.
Когда истина была таким образом установлена, мы обратили свои помыслы к тому, чтобы исследовать и изыскать возможности и средства раскрыть эту тайну. Все согласились на том, что причиной тому должна быть Божественная мудрость, предполагающая, что люди должны быть людьми, а животные — животными, ибо в таком случае несовершенство человека от рождения оборачивается совершенством, а совершенство животного превращается в его несовершенство.
Тогда северяне принялись излагать свое мнение, говоря: «Поскольку человек, рождается свободным от знания, он может его получить. Если бы он рождался знающим, он не смог бы получить новые навыки помимо тех, которыми бы уже обладал, и, более того, не смог бы воспринять их».
Они проиллюстрировали свое мнение следующим сравнением: «Родившийся человек — как незасеянная почва; такая почва примет всякое семя, взрастит его и оплодотворит. Животное же — как почва, засеянная травой и другими растениями, которая уже не может принять прочие семена, кроме тех, что уже есть в ней. А если бы она их приняла, это бы их погубило, Вот почему человек растет долгие годы, в течение которых почва культивируется, чтобы у нее достало сил взрастить все виды злаков, цветов и деревьев. Животное же довольно быстро матереет и на протяжении этого времени в нем можно культивировать лишь то, ради чего оно появилось на свет».
Тогда заговорили западные люди: «Человек рождается без знаний, в отличие от животного, однако он рождается со способностью и наклонностью — со способностью знать и наклонностью любить. Он рождается со способностью не просто знать, но понимать и быть премудрым. И также, когда рождается, он обладает самой совершенной наклонностью не просто любить вещи, относящиеся к нему самому и к миру, но также любить те вещи, которые относятся к Богу и небесам.
Итак, когда человек рождается у своих родителей, он представляет собой организм, живущий вначале исключительно’ внешними ощущениями безо всяких внутренних, и он все более и более становится человеком — вначале природным, затем разумным и, наконец, духовным. Однако он не стал бы духовным человеком, если бы родился со всеми навыками и привязанностями, с которыми рождается зверь. Врожденные навыки и предрасположенность ограничивают этот процесс, в то время как врожденные способность и наклонность ничему не препятствуют. И так человек всегда может совершенствовать свои знание, понимание и мудрость».
Тут слово взяли южане и вынесли следующее суждение: «Человек не может получить знание от самого себя, он получает его от других, ибо не обладает врожденным знанием. А поскольку он не может получить знание от самого себя, он не может в себе обнаружит» никакой любви, ибо там, где нет знания, нет любви. Знание и любовь — неразлучные спутники, и они не могут более меж собой разделяться, кроме как воля и разум, или чувство и помышление — то есть не более, чем сущность и форма. Итак, поскольку человек набирается знаний от других, любовь прилепляется к знанию, будучи его спутницей. Всепоглощающая любовь, отдающая себя, есть любовь знающая, понимающая и премудрая. Только люди, но не животные испытывают такую любовь, и она проистекает от Бога.
Мы согласны с нашими товарищами с запада, что человек рождается без любви, а следовательно, и без знания, и что он рождается единственно с наклонностью любить, которая придает ему способность получить соответствующее знание — не от самого себя, но от других. И хотя сказано «от других», другие, однако, тоже получают знания не от самих себя, но от Бога.
Мы также согласны с нашими товарищами с севера, что новорожденный есть как бы незасеянная почва, которую можно засеять любыми семенами, добрыми и сорными.
Мы бы добавили еще следующее. Животные рождаются со своей природной любовью, и они обладают навыками, необходимыми для такой любви. Они не получают никакого специального знания, постижения, понимания или мудрости через те навыки, но с их помощью они постигают свою любовь, как слепые пересекают улицу, ведомые собаками-поводырями. С точки зрения разума они и на самом деле слепы. Или, лучше сказать, они как лунатики, которые делают что-то вслепую, пока разум их спит».
Последними взяли слово люди с восточной стороны. «Мы присоединяемся к тому, что сказали наши братья — что человек, сам по себе ничего не знает, и знание (о любви) он получает благодаря и через других людей, так что он может в конце концов постичь, что все, что знает, понимает и разумеет, в нем от Бога и что никаким иным путем человек не может быть зачат, рожден и создан Господом как Его образ и подобие. Ибо он становится образом Божиим через знание и веру в то, что всякое благо, соединенное с любовью и благодеянием, и всякая истина, сочетающаяся с мудростью и верой, есть то, что он получил и получает от Господа, а не порождает сам из себя. И чувство, что все это пребывает в нем так, словно исходит от него же, делает его подобием Господа. И он чувствует это потому, что все эти навыки не были врожденными, и он их обрел, а то, что человек обретает, представляется ему исходящим от него- же. Также Господь наделяет человека этим чувством с тем, чтобы он был человеком, но не животным, поскольку это дается ему через то, что он желает, о чем помышляет, что любит, знает, понимает и разумеет как бы сам по себе, так что человек получает навыки и возвышает их до понимания, а, применяя их, сам возвышается до мудрости. Таким образом Господь соединяет человека с Собой, а человек соединяется с Господом. Этого бы не случилось, если бы Господь не сделал так, что человек рождается в полном незнании».
Когда все это было произнесено, присутствующие захотели вывести из всего сказанного заключение, и оно получилось следующим: «Человек рождается, не обладая знанием, так что он должен добывать всякое знание и продвигаться к пониманию, а через него — к мудрости. И он рождается безо всякого чувства любви, так что ему приходится добиваться любви Бога через любовь к ближнему. Это соединяет его с Богом, через что он и становится человеком и получает жизнь вечную».
135 После того они взяли лист бумаги и прочли о третьем предмете обсуждения, который был сформулирован так: «Что означает «Древо Жизни» и «Древо познания добра и зла» и «вкушать от их плодов»?»
Все попросили тех, кто был с востока, раскрыть эту тайну, поскольку она требует более глубокого понимания, а те, которые были с востока, обладают пламенным светом. Иными-словами, они обладают премудростью любви. Эдемский сад, в котором росли эти два дерева, обозначал такую премудрость.
Они сказали: «Мы раскроем ее, но мы должны сказать, что никто ничем не обладает сам по себе, ибо все у нас от Господа, так что говорить мы будем от Его имени, а также и от нашего, словно это исходит от нас».
И еще они сказали: «Дерево — это человек, а его плоды — это благо. Древо Жизни — это человек, который живет в Боге, или Бог живет в нем. И любовь и мудрость, так же как благодеяние и вера (означающие благо и истину) составляют Божественную жизнь в человеке, все это и обозначено как Древо Жизни. По этой причине оно означает вечную жизнь человека. Древо Жизни в Откровении (2:7 и 22:2,14), плодов которого можно отведать, означает то же.
Древо познания добра и зла обозначает людей, которые верят, что живут сами по себе, а не благодаря Богу — иными словами, верящих, что любовь и мудрость, благодеяние и вера, то есть благо и истина, — суть нечто, чем они обладают сами по себе, не от Бога. Люди верят в это, поскольку они мыслят, желают, говорят и действуют словно бы сами по себе. И в своей вере человек убеждает себя, что Бог вмещает Себя в него — вливает в него Свою Божественную сущность, — вот почему змей сказал: «Но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются таза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло» (Бытие 3:5).
Есть от этих деревьев означает получать нечто и присваивать это себе. Есть от Древа Жизни означает получить жизнь вечную, а есть от Древа познания добра и зла означает принять проклятие. Вот почему и Адам, и его жена были прокляты вместе со змеем. Змей означает дьявола в смысле себялюбия и гордыни. Это древо и есть себялюбие, и люди, которые полны такой любви к себе, представляют собой такое древо.
Итак, люди, которые верят, что Адам обладал знанием и творил благо сам по себе, и что так было благодаря его непорочности, впадают в великое заблуждение. Действительно, именно оттого, что Адам сам верил в это, он был проклят, вот что означает вкушать от Древа познания добра и зла. Из-за того Адам лишился своего состояния непорочности, которое было у него, когда он верил, что обладает знанием и творит благо вовсе не сам по себе, но благодаря Богу, — вот что означает вкушать от Древа Жизни.
Только Господь, когда Он пребывал в природном мире, обладал знанием Сам по себе и творил благо Сам по себе, ибо Сама Божественная сущность пребывала в Нем с Его рождения и была Им. И так из Своего собственного могущества Он сделался Искупителем и Спасителем».
Из всего изложенного и прочих высказанных мыслей они сделали следующее заключение:
«Древо Жизни и Древо познания добра и зла и вкушение от них означает, что жизнь человека — это Бог, пребывающий в нем, и что через это ему уготовано Небо и жизнь вечная. А это означает, что смерть человека наступает оттого, что он убежден и верует, что жизнь его заключается не в Боге, а в нем самом, и за то уготованы ему ад и вечная смерть, то есть проклятие».
Затем они взглянули на листок, оставленный ангелами на столе, и увидели предписание: «Составьте из этих трех утверждений одно».
Они сравнили все три заключения и увидели, что все они соединились в логическую цепь — и вот как вкратце это звучит: «Человек был создан, чтобы получать любовь и мудрость от Бога, хотя ему представляется, что от самого себя, ради приятия и соединения. И, исходя из этого, человек рождается безо всякой любви и навыков к такому соединению, а также безо всякой собственной любовной силы и премудрости. И покуда он приписывает Богу всякое благо, которое получает от любви, и всякую истину, которая приходит с мудростью, его можно считать живым, а если он приписывает все это себе, его можно считать мертвым».
Они написали это на чистом листе бумаги и оставили листок на столе. Внезапно явились им в ярком сиянии ангелы. Они взяли листок и унесли его на Небо. После того, как его там прочли, люди, сидевшие на стульях, услышали голоса: «Хорошо, хорошо, хорошо». И тотчас явился оттуда некто, словно прилетел. У него было два крыла на ногах и два — у висков, и в руках он нес награды. То были тоги, шапки и лавровые венки. Он опустился и вручил опаловые тоги тем, которые сидели на северной стороне, и алые — тем, которые были на западе. Тем, кто сидел на южной стороне, он вручил шапки, на макушке украшенные золотыми лентами с жемчугом, а с левой стороны загнутые вверх и украшенные бриллиантами в виде цветов. Тем, что были с востока, он вручил лавровые венки с рубинами и сапфирами.
Все, кто принял участие в этом состязании в мудрости, получили награды и отправились домой. Они хотели похвастать теми . наградами перед своими женами, но к немалому их удивлению жены вышли их встречать, сами украшенные великолепными небесными драгоценностями.
137 Вторая история. Как-то, помышляя о любви в супружестве, я увидел в отдалении двух нагих ребятишек с корзинками в руках, а вокруг них порхали голуби. Когда они приблизились, они все еще казались мне нагими и вместо одеяний были убраны гирляндами. Маленькие венки украшали их головы, гирлянды лилий и синих роз висели у них через плечо и до чресел, украшая грудь. А бедра были несколько раз опоясаны гирляндами из листьев с маслинами.
Когда же они еще приблизились, оказалось, что то не дети и к тому же не обнаженные, а что это двое людей во цвете юности, одетые в туники и прочую одежду из блестящего шелка, украшенного великолепными цветами. Когда они оказались совсем близко, на меня повеяло теплым дыханием весеннего неба, и я ощутил приятное благоухание, как от первых цветов в садах и на полях.
Это была супружеская чета с Неба. И они заговорили со мной. То, что я видел, удивило меня, и они спросили: «Что ты видел?»
Я сказал им, что вначале мне почудилось, что передо мной два нагих ребенка, затем — что они украшены гирляндами, и в конце концов — что передо мною взрослые люди в одеждах, расшитых цветами. И я сказал, что в тот момент на меня повеяло весной и ее радостями.
Они весело рассмеялись на это и сказали, что для самих себя они не выглядят как младенцы, когда удаляются, ни как обнаженные, что нет у них гирлянд и что всегда они выглядят так, как теперь. Но они сказали, что так на расстоянии представляется их супружеская любовь — ее целомудренность предстает в виде нагих детей, ее увеселения — в виде гирлянд, и то же означают цветы на одежде.
И они сказали: «Ты сказал, что когда мы приблизились, весеннее тепло с его благоуханием сада дохнуло на тебя. Мы скажем тебе, почему. Мы женаты уже сотни лет, и все это время пребываем в цветении юности, как теперь. Наше первоначальное состояние было, как у всяких молодых мужчин и женщин, когда они соединяются в супружестве. Мы полагали тогда,- что такое состояние и есть блаженство всей нашей жизни. Однако от других на нашем небе мы услышали, и сами замечали это позже, что это было состояние тепла, не растворенного в свете, и что постепенно, по мере того как совершенствуется премудрость мужа, тепло то смягчается светом, и жена любит в своем муже этот свет. Так получается в результате того, что они делают вообще, а также, соответственно, в результате того, что они делают сообща. И тогда приходит время услад, которые являются в зависимости от того, как тепло и свет — а точнее сказать, мудрость и любовь к мудрости — растворились друг в друге.
Когда мы приблизились, на тебя дохнуло теплом, похожим на дыхание весны, потому что супружеская любовь и весеннее тепло на нашем небе неразлучны. Ибо тепло для нас есть любовь, а свет, с которым то тепло соединяется, есть мудрость. То же, что мы делаем, — это как воздух, который объемлет и то и другое. Что есть тепло и свет, если они ни в чем не пребывают? Так же можно спросить, что есть любовь и мудрость, если они ни к чему не приложены? В таком случае меж ними и нет брачного союза, ибо в них отсутствует нечто, что должно быть.
На Небе, где царит весеннее тепло, пребывает истинная супружеская любовь. Причиной тому то, что весна наблюдается там, где тепло и свет равномерно благорастворены, то есть там, где света так же много, как и тепла, и наоборот. И, исходя от нас, любовь благорастворяется в премудрости, а, с другой стороны, премудрость благорастворяется в любви, так же как тепло благорастворяется в свете, и наоборот, свет в тепле».
И еще он сказал: «У нас на Небе всегда светло и никогда не бывает вечерних теней, тем более ночи, ибо наше солнце не восходит и не заходит, как ваше, но всегда находится между зенитом и горизонтом, что мы называем «в 45 градусе Неба». Вот почему тепло и свет, исходящие от нашего солнца, порождают вечную весну, а весенний дух всегда овевает тех, у кого любовь и мудрость сочетаются равномерно. И дыхание нашего Господа есть не что иное, как движение, порожденное вечным союзом тепла и света. Вот откуда в вашем мире происходят всеобщее произрастание и спаривание птиц и животных весной. Весеннее тепло высвобождает то, что в них таилось, все, вплоть до самых потаенных глубин, называемых душой. Оно побуждает их и внушает им идею супружества, так что их инстинкт продолжения рода находит свое удовлетворение благодаря постоянному побуждению к получению плодов своей деятельности — то есть к размножению.
На людей же весеннее тепло, исходящее от Господа, воздействует постоянно, и они могут наслаждаться супружеством во все времена года, даже зимой. Ибо мужчина рожден вместилищем света, то есть Божественной мудростью, а женщина — вместилищем тепла, то есть любовью к мудрости, полученной от Господа.
Вот почему ты ощущал, как веет на тебя весеннее тепло и его благоухание, словно от первых бутонов в садах и на полях».
Сказав все это, муж протянул мне свою правую руку и отвел меня к домам, в которых проживали супружеские пары, так же, как муж сей и его жена, пребывавшие во цвете юности. Он сказал: «Эти жены, которые так молоды и свежи, были в мире старейшими из женщин, а их мужья, которые выглядят так молодо, были там дряхлыми стариками. Господь вернул им цветение юности, потому что они любили друг друга и, по установлениям своей веры, избегали прелюбодеяния как тяжкого греха.
Только те, кто отвергает ужасные радости прелюбодеяния, познали блаженные радости супружеской любви. И никто не может отвергнуть их, не получив премудрости от Господа. Никто не получит от Господа премудрости, если он не делает благих дел из любви к тем делам».
Тогда видел я обстановку в тех домах. Все здесь имело небесные формы и сияло золотом, которое словно пламенело от рубинов, вправленных в него.
Глава
VII
О ЦЕЛОМУДРИИ И РАСПУТСТВЕ
138
Поскольку я лишь приступил к обсуждению различных сторон супружеской любви, эта любовь в своих частностях пока может быть различаема не иначе, как смутно и словно наугад, если не рассматривать при этом ее противоположность. Ее противоположность есть нечто нечестивое, что трудно выявить при описании одновременно целомудренного и распутного, ибо чистота есть лишь отделение нечистого от чистого.
Однако во второй части в конце книги говорится о распутстве, которое совершенно противоположно целомудрию, разновидности коего досконально описаны в разделе «Неистовые удовольствия блудной любви».
Что есть целомудрие и распутство и кому они присущи, описывается в следующем порядке:
(1) Целомудрие и распутство имеют отношение лишь к супружеству и к тому, что с ним связано.
(2) Целомудрие свойственно только единобрачному супружеству, то есть супружеству одного мужчины и одной женщины.
(3) Целомудрие свойственно лишь христианскому супружеству.
(4) Истинная супружеская любовь есть само целомудрие.
(5) Все наслаждения истинной супружеской любви целомудренны — даже самые низкие.
(6) Утех, кого Господь сподобил быть духовными людьми, супружеская любовь становится все более и более чистой и в итоге делается целомудренной. (
(7) Целомудрие супружества состоит в полном неприятии блуда по религиозным причинам.
(8) Целомудрие не может относиться к младенцам, ма-, ленъким мальчикам и девочкам, отрокам и отроковицам до
того, как они испытают половую любовь.
(9) Целомудрие не может относиться к урожденным евнухам или к тем, кто стал евнухом.
(10) Целомудрие не может относиться к тем, кто не считает прелюбодеяние религиозным злом, а тем более к тем, кто не считает его социальным злом.
(11) Целомудрие не может относиться к тем, кто воздерживается от прелюбодеяния по различным внешним причинам.
(12) Целомудрие не может относиться к тем, кто полагает супружество нечистым.
(13) Целомудрие не может относиться к тем, кто отказался от супружества и поклялся всегда блюсти девство, если они не обладают любовью к истинной супружеской жизни.
(14) Супружество предпочтительнее девства. Далее следует объяснение всего перечисленного.
139 (1) Целомудрие и распутство имеют отношение лишь к супружеству и к тому, что с ним связано. Так происходит потому, что истинная супружеская любовь есть само целомудрие (об этом ниже), а ее противоположность, называемая внебрачной любовью, есть само распутство. Итак, супружеская любовь целомудренна лишь в той мере, в какой свободна от противной ей любви, ибо именно в этой мере она избавлена от своей разрушительной противоположности. Это показывает, что есть чистота супружеской любви, называемая целомудрием.
Существует супружеская любовь, которая не является целомудренной, хотя не является она и распутной, — она возникает между супругами, которые по различным внешним причинам воздерживаются от похоти и даже не помышляют о ней. Ибо в духе любовь их не очищена, а значит, она не стала целомудренной. Ее внешняя форма целомудренна, но ей не присуще истинное целомудрие.
140 Понятия «целомудренное» и «нецеломудренное», или «распутное», имеют отношение к супружеству, поскольку супружество запечатлено в мужчине и женщине от внутренних начал до внешних. Оно управляет помышлениями и чувствами человека, а также — подсознательно — его телодвижениями и поступками.
141
Истинность этого утверждения проще всего лицезреть, наблюдая распутных. Распутство, которое занимает их мысли, проявляется уже в звуках их голоса, и не случайно всякий разговор — даже о целомудренных вещах — они сводят к чему-то непристойному. (Звучание голоса определяет осознанные желания, а сами речи — помышления разума.) Это означает, что их воля и все, что с ней связано, или их разум в целом, а следовательно, и все тело, изнутри и снаружи, охвачены распутством.
Слышал я от ангелов, что уши их различают распутство в речах искуснейших лицемеров, независимо от того, сколь целомудренны их речи, о том же ангелы могут судить по тем флюидам, которые от них исходят. Это также означает, что распутство пребывает в самых потаенных глубинах их существа, а следовательно, глубоко укоренено в теле и что оно покрывает тело снаружи, как панцирь, покрытый разноцветным узором.
От сынов Израилевых нам известно, что от распутного исходит дух похоти, ибо всякий предмет, к которому даже едва прикоснулся нечестивый человек, становится нечистым.
Эти мысли приводят к заключению, что то же относится к людям целомудренным. То есть что у них все целомудренно, от самых внутренних начал до внешних, и что это происходит благодаря супружеской любви. Вот почему говорится: «Для чистого всякая вещь чиста, а для нечистого всякая вещь нечиста».
(2) Целомудрие свойственно только единобрачному супружеству, то есть супружеству одного мужчины и одной женщины. Целомудрие свойственно лишь таким супружествам, поскольку для них супружеская любовь коренится не в природном человеке, а в его духовной сущности, и постепенно она прокладывает себе путь к самой духовной любви — к любви блага и истины, которая является ее истоком. И она с ней соединяется. Супружеская любовь является по мере роста премудрости, и это случается по мере того, как Господь насаждает в человеке церковность, что уже было не раз показано. Такое не может случиться с многоженцами, поскольку они раздробляют супружескую любовь, а когда она разъята, она ничем не отличается от половой любви, которая сама по себе природна. Однако нечто, относящееся к сему предмету, будет показано ниже, при обсуждении вопроса.
142 (3) Целомудрие свойственно лишь христианскому супружеству. Так происходит потому, что истинная супружеская любовь, которую испытывает человек, соответствует состоянию его церковности, и он получает ее от Господа, как показывают прежние обсуждения, см. № 130—131 и др. Так происходит еще и потому, что истины веры содержатся в Священном Писании, в котором присутствует сам Господь. Это означает, что целомудренная любовь встречается лишь в христианском мире. И если даже ее там нет, она должна быть именно там.
Христианское супружество означает супружество одного мужчины и одной женщины. В соответствующем месте будет разъяснено, что такое супружество свойственно христианам, и оно переходит по наследству от родителей, обладающих истинной супружеской любовью, и что такая любовь может стать источником врожденной способности и склонности понимать все то, что относится к Церкви и к Небу.
В главе, посвященной многоженству, показано, что если христианин имеет не одну жену, он совершает прелюбодеяние не только на природном, но и на духовном уровне.
143 (4) Истинная супружеская любовь есть само целомудрие. Объяснения тому таковы:
а) Она исходит от Господа и соответствует супружеству Господа и Церкви.
б) Она исходит от супружества блага и истины.
в) Она так же духовна, как Церковь для людей.
г) Это основополагающая любовь и главная среди всех небесных и духовных видов любви.
д) Это истинный питомник человечества, а отсюда — и ангелов небесных.
е) По этой причине ею обладают ангелы небесные, а от их любви рождается духовное потомство, то есть любовь и мудрость.
ж) Итак, проявления супружеской любви наблюдаются прежде всякого прочего движения с самого творения.
Из этого вытекает, что сущность истинной супружеской любви, в силу ее происхождения, чиста и свята, и ее можно назвать самой чистотой и святостью, а следовательно, самим целомудрием.
Однако в параграфе б (см. ниже, № 146) показано, что она не полностью чиста ни у людей, ни у ангелов.
144 (5) Все наслаждения истинной супружеской любви целомудренны — даже самые низкие. Это следует из того, что поясняется выше, — что истинная супружеская любовь есть само целомудрие, а наслаждения суть ее жизнь, и что наслаждения этой любви . поднимаются и попадают на Небо, и по пути они проходят через небесные радости и небесную любовь, которой обладают ангелы на Небе, а еще эти наслаждения присоединяются к радостям ангельской супружеской любви. Об этом говорилось выше. Кроме того, слышал я от ангелов, что и сами они находят эти наслаждения лучшими и полнейшими, чем те, которые испытывали при целомудренной супружеской любви на земле. Несколько порочных людей слонялись поблизости. Кто-то из них спросил: «А физические наслаждения?»
Они кивнули и спокойно ответили: «Почему бы нет? Эти наслаждения являются воплощением прочих, разве не так?»
(Откуда приходят наслаждения, связанные с такой любовью, и на что они похожи, показано выше в № 69 и в достопамятных историях, особенно в тех, что следуют ниже.)
145 (6) Утех, кого Господь сподобил быть духовными людьми, супружеская любовь становится все более и более чистой и в итоге делается целомудренной. Вот каковы причины:
а) Первая любовь, под которой подразумевается любовь добрачная и та, что испытывают люди сразу по заключении брака, заимствует нечто от половой любви — нечто воспламеняющее тело, не облагороженное духовной любовью.
б) Человек природный превращается в духовного постепенно. Он становится духовным по мере того, как его разумность, промежуточная между небесной и земной, получает жизнь от того, что проистекает с Неба. Это случается по мере того, как человек обращается к мудрости и наслаждается ею (см. № 130 выше). И по мере того, как он это делает, разум его поднимается в высшую сферу, которая содержит в себе свет и тепло Неба, или, иными словами, любовь и мудрость, которыми услаждаются ангелы. Ибо свет Неба воздействует в согласии с мудростью, а тепло Неба — в согласии с любовью. И по мере того, как мудрость и ее любовь меж супругами возрастают, их супружеская любовь становится много чище. Это происходит постепенно, и впоследствии их любовь становится все более и более целомудренной. Можно было бы сравнить это духовное очищение с очищением природных спиртов, которое производят химики и которое они называют возгонкой, фракционной перегонкой, очищением, повторной перегонкой, рафинированием, фильтровкой и сублимацией. А очищенную мудрость можно сравнить с дистиллированным спиртом.
в) Итак, духовная мудрость сама по себе такова, что все более и более согревается любовью к мудрости, и так она постоянно возрастает. Это случается по мере того, как она становится более совершенной, так сказать, через очищение, возгонку, дистилляцию, рафинирование, фильтровку и сублимацию. Это случается посредством рафинирования интеллекта и его отдаления от неправильных представлений, внушенных чувствами, и отстранения воли от телесных страстей. Итак, очевидно, что супружеская любовь, родителем которой является мудрость, постепенно становится все более и более чистой, или целомудренной. (Рассказ, содержащийся в № 137, свидетельствует о том, что первой стадией любви между супругами является состояние тепла, не умягченного светом, но что постепенно оно смягчается по мере того, как муж укрепляется в премудрости, а жена все более любит в нем сию премудрость.)
Следует отметить, что совершенно целомудренной и чистой супружеская любовь не бывает ни меж людьми, ни меж ангелами. В ней всегда содержится нечто не вполне целомудренное и чистое — хотя и вовсе не нецеломудренное. Ибо в этом случае целомудренное находится вверху, а нецеломудренное — внизу. Господь установил между тем и другим нечто вроде двери, которая открывается решимостью, и Он следит, чтобы она оставалась прикрытой, разделяя то, что является целомудренным, и то, что таким не является, и чтобы они не пересекались и не смешивались.
В самом деле, в природном плане человек рождается оскверненным и исполненным зла. Однако его духовная сущность не такова, ибо она проистекает от Господа, поскольку она возрождена. Возрождение есть постепенное отделение от дурных наклонностей, врожденных человеку.
(В № 71 выше показано, что никакая любовь, человеческая и ангельская, не является целиком чистой и не может быть таковой, однако Господу внятны задача человека, его цель или осознанное намерение, и в той мере, в какой человек ими обладает и привержен им, он вовлекается в чистоту и погружается в нее.)
147 (7) Целомудрие супружества состоит в полном неприятии блуда по религиозным причинам. Так происходит потому, что целомудрие есть отделение от распутства. Общее правило таково: по мере того, как человек освобождается от зла, в нем высвобождается место для блага. Более того, чем сильнее он ненавидит зло, тем сильнее любит благо, и наоборот. Итак, чем решительнее человек отвергает блуд, тем более целомудрия обретает его супружество.
Всякий понимает, исходя из доступного всем опыта, что любовь в супружестве очищается и делается праведной по мере того, как человек отказывается от блуда. И это становится очевидным безо всяких доказательств. Однако не каждый способен воспринимать то, что доступно всем, так что сказанное необходимо сопроводить доказательствами. Доказательство же таково: становясь дробной, супружеская любовь остывает, и охлаждение губит ее. Тепло нечестивой любви ее уничтожает. Два противоположных вида тепла несовместимы, ибо одно вытесняет другое и лишает его силы.
Итак, когда тепло супружеской любви вытесняет и замещает тепло, выделяемое любовью к блуду, супружеская любовь становится приятным теплом и, исполненная своих удовольствий, дает побеги и расцветает, как яблоня или роза весной. С деревьями и розами это происходит благодаря весеннему смешению света и тепла, исходящих от солнца природного мира, с любовью же это происходит благодаря весеннему смешению света и тепла, исходящих от духовного солнца.
148 Каждому человеку со времен творения, а следовательно, с рождения, свойственно стремление к супружеству, которое бывает внешним и внутренним. Внутреннее стремление есть стремление духовное, а внешнее — природное. Вначале состояние человека определяет внешнее стремление, а по мере того, как он становится духовным, — внутреннее. Итак, когда он охвачен внешним, или природным стремлением к супружеству, внутреннее, или духовное настолько сокровенно, что человек ничего о нем не знает, — то есть до такой степени, что называет такие вещи глупостью. Однако если человек становится духовным, он замечает в себе свою внутреннюю потребность. Затем осознает, что это такое, и постепенно начинает ощущать приятность супружества, его радости и удовольствия.
И по мере того как это происходит, покров, о котором говорилось выше и который разделяет внешнее и внутреннее, становится все тоньше, затем, образно говоря, тает и в конце концов рассеивается и исчезает.
Но когда это происходит, внешнее устремление к супружеству остается, а внутреннее очищает и освобождает внешнее от сора. Это продолжается до тех пор, пока внешнее не становится отражением внутреннего, получая от внутреннего блаженства свои радости, а также жизнь и удовольствия своей потенции.
Вот что означает отказ от блуда, который приводит к возрастанию целомудренности супружества.
Можно подумать, что внешнее устремление к супружеству, остающееся после того, как внутреннее от него отделилось, или внешнее отделилось от внутреннего, остается таким же, каким было, когда они не были друг от друга отделены. Однако я слышал от ангелов, что внешнее и внутреннее побуждения совершенно различны. Внешнее побуждение, которое проистекает изнутри — можно назвать его внешним внутреннего, — не имеет ничего общего со сладострастием, поскольку внутреннее начало не может получать удовлетворение от непристойных радостей, но только от целомудренных, а целомудренные удовольствия оно переводит во внешнее состояние, и тогда они становятся ощутимыми.
Внешнее, отделенное от внутреннего, совершенно иное. Ангелы сказали, что оно целиком и полностью относится к похоти. Внешнее побуждение к супружеству, которое переходит из внутреннего, они сравнили с выбором фрукта, приятный вид и запах которого напитывают его кожуру, так что вид кожуры соотносится с приятным вкусом и запахом. Они также сравнили внешнее побуждение к супружеству, которое проистекает от внутреннего, с кладовой, в которой никогда не переводятся продукты, а то, что забирается, постоянно возмещается.
Внешнее побуждение к супружеству, отделенное от внутреннего, они сравнили с пшеницей в веялке. Если рассеять зерно, останется лишь мякина, и порыв ветра унесет ее. Такое случается с супружеской любовью в том случае, если человек не отвергает для себя блуда.
Целомудрие супружества исходит из отказа от блуда лишь в том случае, если он соблюдается по причинам религиозным.
Это происходит потому, что без веры человек не может стать духовным. Он остается природным. Ибо если в таком случае природный человек отвергает блуд, на духовном уровне он его не отвергает. И ему представляется, что он целомудрен, поскольку отвергает блуд, но распутство при этом проникает в него глубоко, как инфекция с зараженного бинта на плохо зажившей ране. (В № 130 выше показано, что супружеская любовь соотносится с религиозностью человека. Ниже об этом сказано подробно.)
150 (8) Целомудрие не может относиться к младенцам, маленьким мальчикам и девочкам, отрокам и отроковицам до того, как они испытают половую любовь. Это происходит по-. тому, что понятия «целомудренный» и «распутный» относятся только к супружествам и ко всему, что с ним связано (см. № 139 выше). Понятие целомудрия неприменимо к тем, кто ничего не знает о супружестве, ибо это для-них пустой звук, и у них нет ни чувств, ни мыслей по этому поводу. Но за этой пустотой возникает нечто, знаменующее начала супружества, которые составляет любовь к противоположному полу.
Мальчиков и девочек принято называть целомудренными до того, как они испытают половую любовь. Но это происходит от непонимания сущности целомудрия.
151а* (9) Целомудрие не может относиться к урожденным евнухам или к тем, кто стал евнухом. «Урожденные евнухи» — это те, кто от рождения не обладает любовной памятью тела. Началам и сердцевине такой любви не на чем покоиться, а потому они не могут проявиться. Ежели же они проявляются, между целомудренным и распутным различия не существует, ибо такие люди не видят меж ними разницы. А разница между тем великая.
Почти так же обстоит дело с теми, кто становится евнухом. Правда, ставшие евнухами — и мужчины и женщины — могут рассматривать супружескую любовь лишь как игру воображения, а ее удовольствия — как сказки. И если в них и есть какая-то наклонность, она неразвита, — то есть она и не целомудренна, и не порочна, а поскольку она неразвита, ее нельзя назвать ни целомудренной, ни порочной.
‘ В первом издании параграфы 151-156 повторяются дважды, поэтому в настоящем издании они помечены литерами «а» и «б».
152а (10) Целомудрие не может относиться к тем, кто не считает прелюбодеяние религиозным злом, а тем более к тем, кто не считает его социальным злом. Слово «целомудрие» нельзя отнести к таким людям, поскольку им не только неведомо, что такое целомудрие, но даже и то, что оно существует, ибо целомудрие относится к супружеству, как показано в пункте первом. Люди, которые не думают, что прелюбодеяние противно вере, также составляют распутные супружества, в то время как, напротив, именно вера супругов делает их союз целомудренным. То есть для тех, о ком говорится выше, ничто не является целомудренным, и бесполезно в их присутствии вообще говорить о целомудрии. Это убежденные прелюбодеи. Те же, кто не считает, что прелюбодеяние вредит обществу, еще менее других понимают, что такое целомудрие — и даже существует ли оно, — ибо они — намеренные прелюбодеи. Если они говорят, что супружество менее развратно, чем прелюбодеяние, они говорят это лишь устами, но не сердцем, ибо к супружеству они холодны. Когда они бесчувственно говорят о теплоте целомудрия, они не имеют никакого представления о теплоте целомудрия супружеской любви.
Из второй части, посвященной неистовствам прелюбодеев, будет видно, что люди похожи на те представления, какими живут, а следовательно, на то, что они говорят самим себе.
153а (11) Целомудрие не может относиться к тем, кто воздерживается от прелюбодеяния по различным внешним причинам. Многие полагают, что обычное телесное воздержание от блуда можно считать целомудрием, в то время как в действительности это является целомудрием лишь в том случае, если содержится в то же самое время в духе человека. Дух человека в данном случае — это восприятие разумом его чувств и мыслей, и именно он делает что-либо целомудренным или порочным, поскольку целомудрие и распутство приходит в тело через дух. Ибо тело в точности повторяет своей формой содержащееся в разуме и пребывающее в духе. Итак, это означает, что люди, которые воздерживаются от блуда лишь телесно, а не в духе, либо те, что воздерживаются от блуда в духе, но по физическим причинам, не являются целомудренными. Существует множество причин, которые вынуждают человека воздерживаться от физического блуда, и таких, что удерживают от этого в духе по физическим причинам, однако в действительности те, кто оставляет физический блуд не по духовным причинам, распутны. Ибо Господь сказал, что если кто-либо посмотрит на чью-то жену с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем (Матфей 5:28).
Невозможно перечислить все причины лишь телесного воздержания от блуда, ибо они варьируются в зависимости от состояния супружества, а также в соответствии с физическим состоянием человека. Одни воздерживаются от блуда из страха перед гражданскими законами и предусмотренными ими наказаниями, другие — из страха подцепить болезнь, третьи — из страха перед домашними неприятностями с женой и от беспокойства, что это повлияет на их дальнейшую жизнь, четвертые — из страха мести мужа или родственников, а пятые — из страха быть избитыми слугами. Кроме того, некоторые люди воздерживаются от этого из бедности, либо из слабости, связанной с болезнью, ибо чувствуют себя опустошенными, либо из-за возраста и импотенции. Некоторые из них, поскольку они не могут или не осмеливаются совершить блуд, разоблачают духовные блудодеяния. Таким образом, они выступают с точки зрения нравственной против блуда и за супружество. Однако, если они не отрекаются от блуда в духе, и именно по религиозным мотивам, они остаются прелюбодеями, ибо все же совершают прелюбодеяния, если не телесно, то умственно. Когда после смерти они становятся духами, такие люди открыто выступают за прелюбодеяния.
Все это показывает, что даже неверующий может избегать блуда, поскольку он причиняет вред, и лишь христианин избегает его как греха. Итак, можно утверждать, что целомудрие не имеет никакого отношения к тем, кто воздерживается от блуда по различным внешним причинам.
154а (12) Целомудрие не может относиться к тем, кто полагает супружество нечистым. Такие люди не ведают, что представляет собой целомудрие и даже что оно вообще существует, как и те, о ком говорилось выше (№ 132а); равно как и те, которые полагают, что целомудренно лишь безбрачие; об этом см. ниже.
155а (13) Целомудрие не может относиться к тем, кто отказался от супружества и поклялся всегда блюсти девство, если они не обладают любовью к истинной супружеской жизни.
Целомудрие не имеет никакого отношения к таким людям, поскольку супружеская любовь отвергается ими после принятия обета безбрачия, а целомудрие имеет отношение только к этой любви. Ведь любовь к противоположному полу всегда сопутствует человеку со времен творения, а следовательно, с рождения. Когда эта склонность ограничивается и подавляется, она может обернуться теплом, которое снедает некоторых людей. Тогда оно попадает через тело в разум, отравляет его и в некоторых случаях разлагает. И может так случиться, что разум, подвергнутый такому воздействию, также разлагает аспекты веры и низводит их из внутреннего состояния, при котором они обладают святостью, ко внешнему, при котором они становятся лишь словесами и позой.
По этой причине Господь предусмотрел, чтобы безбрачия придерживались лишь те, кто обладает лишь внешним благочестием, ибо они не приближаются к Господу и не читают Священного Писания. Обет безбрачия и целомудрия не угрожает их вечной жизни, как это обстоит с теми, кто обладает внутренним благочестием. К тому же многие люди принимают это состояние не по собственной воле. Некоторые принимают сей обет для того, чтобы быть свободными от мира, а иные из-за внешних причин.
Среди тех, кто принял обет безбрачия, чтобы освободить свой разум от мирской суеты и очистить место для священного благочестия, есть такие, кто до принятия обета любил жизнь в супружеской любви, или в ком она развилась позднее, и она остается в них, так что эти люди целомудренны, ибо любовь к супружеской жизни есть именно то, что имеет отношение к целомудрию.
И по этой причине все насельники монастырей в конце концов после смерти освобождаются от своих обетов, становятся свободными, и им предоставляется право выбора между жизнью супружеской и безбрачной, в соответствии с внутренними установками и желаниями их любви. Тогда, если они выбирают жизнь в супружестве, на Небе заключаются браки меж теми, кто любил также духовную сторону благочестия. Те же, кто выбирает безбрачную жизнь, помещаются с такими же, как они, и живут на краю Неба.
Я спрашивал ангелов, принимают ли на Небо женщин, которые исповедовали набожность и посвятили себя священному богопочитанию, отринув соблазн мира и зов плоти, а посему приняв обет вечного девства, — и становятся ли они первыми среди тех, кто получает благодать сообразно своей вере.
Ангелы ответили, что на Небо таких женщин принимают, однако, попав туда, в атмосферу супружеской любви, они становятся подавленными и начинают испытывать неудобство, а затем — одни по собственной воле, другие — испросив разрешения, а третьи — по приказанию — либо сами оттуда удаляются, либо их отсылают. И когда они оказываются вне Неба, им открываются пути, ведущие в сообщества, которые жили в природном мире в тех же условиях. Тогда их тревоги проходят, они делаются счастливыми и радуются меж собой.
156а (14) Супружество предпочтительнее девства. Это установлено благодаря всему тому, что уже сказано о супружестве и безбрачии. Состояние супружества предпочтительнее, поскольку свойственно человеку со времен творения, ибо его источником является супружество блага и истины. Кроме того, оно имеет соответствие с супружеством Господа и Церкви, ибо Церковь и супружеская любовь являются неразлучными спутниками, ведь ее цель является изначальной целью творения: постепенное приумножение человеческого рода, а также ангелов небесных, ибо они происходят из людей.
Кроме того, супружество определяет состоятельность человека, ибо человек окончательно утверждается как человек через супружество, как будет показано в следующей главе. Никто из тех, кто живет в безбрачии, не является цельным человеком.
Однако если предположить, что состояние безбрачия лучше, чем состояние супружества, и подвергнуть это предположение обсуждению, чтобы подтвердить его с помощью доказательств, ..,.. из него вытекает, что супружества не священны и что целомудрие у женщин есть не что иное, как их отказ от супружества и принятие ими обета безбрачия, и превыше всего — что люди, давшие обет безбрачия, суть евнухи, которые сами сделали себя евнухами ради Царствия Небесного (Матфей 19:12). Кроме этих есть еще и многие другие вещи, которые не являются истиной, ибо происходят из ложных предположений. (Евнухи, сами себя сделавшие евнухами ради Царствия Небесного, означают духовное скопчество — тех, кто женат и кто воздерживается от зла блудодеяния. Ясно, что здесь не имеются в виду итальянские кастраты.)
Добавлю к сказанному две истории. Первая такова. Когда я возвращался домой с Состязаний Премудрости (описанных в № 132), я встретил на пути ангела, одетого в голубое. Он подошел ко мне и сказал: «Я вижу, что ты возвращаешься с Состязаний Премудрости и что вещи, которые ты там услышал, обрадовали тебя. Судя по всему, ты не вполне принадлежишь этому миру, поскольку одновременно пребываешь и в мире природном, а потому не знаешь о наших Олимпийских семинарах, на которые собираются древние мудрецы, где узнают от вновь прибывших из вашего мира, какие изменения и какую эволюцию претерпевала и претерпевает мудрость.
Если хочешь, я отведу тебя туда, где живут многие древние философы и их дети — то есть ученики».
Он отвел меня на границу между севером и востоком, и я взглянул с высоты в этом направлении. И увидел город.
С одной стороны от него находились два холма. И тот, что ближе к городу, был ниже другого.
«Этот город называется Афины, — сказал мне ангел. — Холм, что пониже, — Парнас, а тот, что повыше, — Геликон. Назвали их так потому, что в городе и окрестностях живут философы Древней Греции — такие, как Пифагор, Сократ, Аристотель, Ксено-фонт — со своими учениками и начинающими».
Я спросил о Платоне и Аристотеле.
Он ответил: «Они и их последователи живут в другом месте, поскольку они учили тому, что относится к разуму, а это соотносится со знаниями, в то время как философы, которые живут здесь, имеют дело с категориями морали, имеющими отношение к повседневной жизни». Он сказал, что ученики из Афин часто направляются к просвещенным христианам, которые делятся с ними тем, что сами думают о Боге, творении и Вселенной, бессмертии души и состоянии человека сравнительно с состоянием животных, а также о других вещах, имеющих отношение к внутренней мудрости. «Сегодня глашатай возвестил об открытии собрания, — сказал ангел, — ибо гонцы донесли о вновь прибывших с земли, от которых они слышали прелюбопытные вещи».
Мы увидели много людей, выходивших из города и его окрестностей, некоторые были с лавровым венком на голове, иные держали в руках пальмовые ветви, одни несли книги подмышкой, у других над левым ухом в волосах виднелось перо.
Мы присоединились к ним и пошли все вместе. На холме, который назывался Палатин, мы увидели восьмиугольный Палладиум и вошли в него. Внутри мы обнаружили восемь шестиугольных альковов, в каждом из которых была библиотека, а также стол, за которым были собраны все увенчанные лаврами. В самом Палладиуме мы увидели выбитые в камне скамьи, на которых разместились остальные.
Тогда двери слева отворились, в них ввели двоих вновь прибывших с земли. После приветствий один из тех, на ком был лавровый венок, спросил: «Какие новости с земли?»
Они отвечали: «Новости такие, что в лесах нашли людей, похожих на животных, либо животных, похожих на людей, и по их. лицам и телам видно, что они рождены были людьми, а затем потерялись или были оставлены в лесах в возрасте двух или трех лет. Говорят, они не могли выразить своих мыслей и даже произносить слова на любом языке. Они не знали, какую пищу едят, и, как животные, все, что находили в лесу, тянули в рот, равно и чистое и грязное. И все в том же духе.
Некоторые из наших ученых мужей оказались в затруднении, другие сделали заключение о состоянии людей, сходном с состоянием животных».
Когда они это услышали, некоторые из древних философов спросили, к каким же выводам пришли ученые.
Двое новичков ответили: «Ко многим. Но все они сводятся к следующему: а) От природы и от рождения человек менее разумен и находится на самом низком уровне развития по сравнению с другими животными, и таковым остается, если его ничему не научить, б) Его можно обучать, поскольку он научился произносить звуки и с их помощью говорить. Таким образом, начав выражать свои мысли все лучше и лучше, он начинает провозглашать законы для общества—хотя многие из тех законов известны животным от рождения, в) Животные столь же разумны, как и люди, г) Если бы животные могли говорить, они смогли бы судить обо всем столь же здраво, как и люди. На это указывает то, что они мыслят разумно и исходят, как люди, из здравого смысла, д) Этот разум есть всего лишь разновидность солнечного света, взаимодействующего с теплом через посредство эфира, то есть это суть внешние проявления внутренних начал человека, и они могут возвыситься до того, что начинают представляться мудростью. е) Так что бессмысленно полагать, что люди, как и животные, живут после смерти, за исключением, возможно, всего лишь нескольких дней, покуда тело покидает дыхание жизни, как легкое облачко, прежде чем оно растворится в природе, почти так же, как ветка в зольнике кажется такой же, какой была прежде, ж) Посему религия, которая утверждает, что жизнь после смерти существует, придумана для того, чтобы простых людей внутренне сдерживать через ее установления, так же, как внешне они сдерживаются гражданскими законами».
Ко всему этому они добавили, что только искусные ученые решили так, но не умнейшие. Тогда философы спросили, что же думают умнейшие. Ангелы сказали, что не знают, но полагают, что те придерживаются такого же мнения.
1526 Услышав все это, те, кто сидел за столами, сказали: «Какие времена настали на земле! Какие печальные перемены претерпела премудрость! Она превратилась в глупейшую искусность. Солнце опустилось и находится под землей диаметрально противоположно своему полуденному положению. Можно ли не думать, глядя на этих потерявшихся в лесу и вновь найденных людей, что человек именно таков, если его ничему не учить? Человек представляет собой то, чему его учили. Разве он не рождается более несведущим, чем животные? Разве он не учится ходить и говорить? Если бы его не учили говорить, смог бы он выразить, что думает? Разве всякий не делается тем, чему его учат, — глупейшим от ложных понятий и мудрым от истин? И когда, став глупым от ложных понятий, он предается нелепой фантазии, что он мудрее, чем любой из тех, кто мудр благодаря истинам, разве это так? Разве глупейшие и нечестивые люди не перестают быть людьми, как и те, которых обнаружили в лесу? Разве не такими бывают люди, когда теряют память?
Из всего этого мы заключаем, что необученный человек и не . человек и не животное, он лишь вместилище, которое может получить то, что делает человека человеком. А человек рождается в том виде, какой получил вместе с жизнью от Бога, расположенный быть вместилищем, принимающим в себя благо от Бога, чтобы Бог мог навсегда осенить его Своей благодатью.
Мы можем заключить, что мудрость сегодня столь мертвенна или глупа, что люди ничего не знают о положении человека в отношении животных. Вот почему они ничего не знают о положении человека после смерти. А тех, кто может об этом знать, но не желает, а следовательно, отрицает это, как делают многие ваши христиане, — мы можем уподобить тем, что найдены в лесах. Они глупы не потому, что не получили наставлений, но сами сделали себя глупыми, поскольку опирались на обман чувственного восприятия, каковой есть тьма, скрывающая истину».
1536 И тогда некто, стоявший посреди Палладиума и державший в руке пальмовую ветвь, сказал: «Пожалуйста, приоткройте мне тайну. Как может кто-либо, созданный по образу Бога, стать образом дьявола? Мне известно, что ангелы на Небе имеют форму Бога, а ангелы ада имеют форму дьявола, и эти формы противоположны одна другой: одна есть форма безумия, а другая — мудрости. Так скажите, как некто, созданный по образу Бога, может изо дня обратиться в ночь, отрицая Бога и вечную жизнь?»
Учителя отвечали на эти вопросы по порядку—вначале пифагорейцы, затем сократики, а после и остальные.
И был среди них один платоник. Он держал речь последним и сказал лучше всех. Вот его речь.
«Люди сатурналий, или Золотого века, знали и допускали, что являют собой форму, принимающую жизнь от Бога, и что, следовательно, мудрость вкоренена в их души и сердца. И они видели истину в свете истины, и через истину могли воспринимать благо, являющее собой радость любви к истине. Однако род человеческий в последующие времена перестал признавать, что вся истина мудрости, а следовательно, благо любви, которой обладают люди, непрестанно втекает в них от Бога. И едва они пришли к такому выводу, они перестали быть вместилищем Бога. На этом также прекратилось общение с Богом и связь с ангелами. Ибо внутреннее начало их разума изменилось, так как прежде оно было возвышено Богом к Богу, а затем стало все более обращаться к миру, и таким образом Бог обращал их к Себе через посредство мира. И в конце концов они обернулись в противоположном направлении — вниз, к самим себе.
Человек, в котором внутренне все перевернуто вверх дном, а следовательно, который видит все неверно, не может видеть – Бога, и так люди отделили себя от Бога и стали вместилищем ада и дьявола.
Из этого следует, что в первые века они извлекли из своих сердец и душ, что все благо любви и вся истина мудрости, вытекающей из нее, были в человеке от Бога, а также что это был сам , Бог в нем. Так человек понял, что он — всего лишь живой сосуд, а следовательно, что он является образом Божиим, сыном Божиим, рожденным от Бога. Однако в последующие века они стали признавать это не в сердце и душе, но в виде вынужденной веры, затем — в виде затверженной, веры и, наконец, они стали признавать это лишь устами. А признавать что-либо лишь устами означает не признавать, а напротив, отрицать это в своем сердце.
Из всего этого видно, что представляет собой сегодня мудрость в христианском мире, когда христиане получают божественное вдохновение через письменное откровение, но при этом не знают, в чем разница между человеком и животным. Теперь многие думают, что если человек живет после смерти, то же происходит и с животными, или что если животные не живут после смерти, значит, и человек — тоже.
Наш духовный свет, который освещает взор разума, стал для них тьмой, не так ли? А природный свет, который у них есть и который способствует только физическому зрению, ослепляет их».
1546 После этого все повернулись к двум вновь прибывшим, поблагодарили их за сообщение и попросили передать своим братьям все то, что они здесь слышали. А вновь прибывшие ответили, что они поддержали своих братьев в стремлении отыскать истину, и в той мере, в какой те приписывают всякое благо благодеяния и всякую истину веры Господу, не самим себе, они человечны, а на Небе непременно становятся ангелами.
1556 Вторая история. Рано утром меня разбудила дивная песнь, раздававшаяся надо мной. И в этом состоянии пробуждения, которое является более внутренним, покойным и приятным, чем прочее время дня, я мог оставаться некоторое время духовно, словно находясь вне своего тела и сосредоточившись на состоянии слушателя. Небесное пение есть не что иное, как умственное чувство, изливающееся из уст через мелодию, ибо это звук, который без слов, но вибрацией голоса передает любовь. И такое пение дает жизнь словам,
В этом состоянии, о каком я говорю, я воспринял из пения чувство, похожее на то, что возникает от наслаждений супружеской любви, обращенных в песню несколькими женами на Небе. Я понял это по звуку песни, в которой эти наслаждения бесконечно варьировались.
После того я поднялся и огляделся вокруг — в духовном мире. На востоке как бы пролился золотой дождь, словно из солнца.
То была обильно проистекавшая утренняя роса. Когда солнечные лучи осветили ее, она стала похожа в моих глазах на золотой дождь. Это совсем разбудило меня. Я вышел, будучи в духе, и тут встретил на своем пути ангела и спросил его, видел ли он золотой дождь, истекавший из солнца. Он сказал, что видит его всякий раз, когда помышляет о супружеской любви.
Тогда он посмотрел на восток и сказал: «Дождь идет над жилищем, где обитают три мужа со своими женами. Они живут посреди восточного рая. Мы’ видим, как этот дождь идет из солнца и падает на то жилище, поскольку мудрость супружеской любви и ее радостей обитает с .ними — мудрость супружеской любви с мужьями и мудрость ее радостей — с женами. И поскольку я замечаю, что ты помышляешь о радостях супружеской любви, я могу отвести тебя в то жилище и представить».
Он отвел меня, и путь наш лежал через местности, похожие на райские, к дому, построенному из оливкового дерева с двумя колоннами из кедра, и он представил меня мужьям и попросил их позволить мне присоединиться к ним и говорить с их женами. Они кивнули и позвали жен.
Жены пристально посмотрели мне в глаза. , Я спросил, что сие значит.
Они сказали: «Мы можем точно сказать, что ты чувствуешь по поводу любви к противоположному полу, и как это чувство влияет на тебя, а это говорит нам о том, что ты думаешь по этому поводу». Еще они сказали: «О чем ты хочешь нас спросить?»
Я ответил: «Пожалуйста, расскажите о наслаждениях супружеской любви».
Мужья кивнули, сказав мне: «Объяснись по поводу наслаждений. Их уши целомудренны».
Жены спросили: «Кто тебе посоветовал расспросить нас об удовольствиях такой любви? Почему бы тебе не обратиться к нашим мужьям?»
«Тот ангел, что со мной, — ответил я, — сказал мне на ухо, что жены суть вместилища супружеской любви и могут ощущать это, ибо они есть врожденная любовь и все наслаждения, относящиеся до супружеской любви».
Они отвечали с улыбкой на устах: «Будь осторожен. Не говори об этом напрямую, поскольку в глубине наших женских сердец таится самородок премудрости. Мы не открываем эту тайну ни одному мужу, кроме тех, кому воистину ведома любовь к супружеству. Это происходит по многим причинам, которых мы не раскрываем».
Тогда мужья сказали: «Нашим женам все известно о состоянии нашего разума, ничто от них не скрыто. Они видят, ощущают и чувствуют все, что исходит из нашей воли. В то же время сами мы не знаем, что происходит в их душах. Жены обладают сим даром потому, что представляют собой нежнейшую любовь. К тому же они проявляют пылкое желание охранять дружественность и доверие в супружестве, что делает жизнь обоих супругов счастливой. Они стремятся к этому ради своих мужей и ради самих себя, благодаря мудрости, присущей их любви. Она столь потаенна, что они не желают и не могут говорить о том, что любят. И говорят лишь о том, что любимы».
«Почему же они не желают, а значит, не могут о том говорить?» — спросил я.
Жены ответили, что если даже малейшее упоминание о том сорвется с их уст, мужья к ним охладеют и перестанут делить с ними ложе и спальню и перестанут на них смотреть.
Правда, случается такое с теми мужьями, которые не считают супружество священным, а потому не любят своих жен духовной любовью. И дело обстоит иначе с теми, кто любит своих жен именно так. В разуме их любовь духовна, и земная любовь, наполняющая их тела, проистекает оттуда.
«Все мы в этом доме испытываем природную любовь, проистекающую из духовной, а потому доверяем нашим мужьям свои секреты о наслаждениях супружеской любви». –
Тогда я вежливо попросил их раскрыть некоторые из тех секретов. Они взглянули в окно, выходившее на юг, и там явилась белая голубка. Ее крылья словно отливали серебром, а на головке у нее как будто была золотая корона. Она присела на ветку оливы. Когда голубка распростерла крылья, жены сказали: «Мы сообщим тебе кое-что. Покуда здесь голубка, это для нас знак, что нам это дозволено».
И они сказали: «У человека пять чувств: зрение, слух, обоняние, вкус и осязание. Мы же обладаем шестым чувством — чувством, восприемлющим все наслаждения супружеской любви, испытываемые нашими мужьями. Мы постигаем то с помощью рук, когда прикасаемся к груди, плечам, рукам или щекам — а особенно к груди — наших мужей, и когда они прикасаются к нам. Все счастье и удовольствия помышлении их разума и все счастье и радости, таящиеся в их душах, и умащение и мирро их сердец, передаются нам от них и принимают форму, и мы можем ощущать их, чувствовать их, прикасаться к ним и описывать их так ясно и определенно, как уши могут различать ноты в мелодии, а язык может распознавать вкус изысканной пищи.
Одним словом, можно сказать, что духовные радости наших мужей нам представляются осязательно телесными. И мужья называют нас органом чувств истинной супружеской любви, а следовательно, и ее наслаждений.
Однако же это наше чувство происходит, поддерживается, продолжается и совершенствуется в той мере, в какой мужья любят нас через мудрость и проницательность, а мы, со своей стороны, любим их за то же самое.
На Небе это чувство, которое есть у нашего пола, называется игрой премудрости с ее любовью и любви с ее мудростью».
Сказанное вызвало у меня желание знать больше — о различении наслаждений.
Они сказали: «Наслаждения наши бесконечны. Но мы не желаем говорить более, а потому не станем. Голубка в окне, сидевшая на ветке оливы, улетела».
Я ожидал, что голубка вернется, но этого не случилось.
Тем временем я спросил мужей: «Не такое же ли у вас ощущение от супружеской любви?»
«У нас общее ощущение, — сказали они, — но не определенное. Мы получаем общее счастье, общую радость и общую приятность от определенных счастья, радости и приятности, которые испытывают наши жены. И это общее ощущение, которое мы получаем от них, похоже на умиротворенность покоя».
Когда это было сказано, в окне появился лебедь. Он присел на ветку большого дерева, расправил крылья и улетел.
Когда мужья увидели это. они сказали: «Это для нас знак не говорить более о супружеской любви. Приходи в другой раз, может ‘ быть, узнаешь более». Засим они удалились, а мы с ангелом пошли прочь.
Глава
VIII
СОЮЗ ДУШ И РАЗУМА В СУПРУЖЕСТВЕ,
ЧТО В УСТАХ ГОСПОДА ОЗНАЧАЕТ,
ЧТО ОНИ НЕ ДВОЕ, НО ОДНА ПЛОТЬ
1566 Из Книги Бытия и слов Господа ясно, что с самого творения мужчина и женщина имеют врожденную наклонность, а также способность соединиться вместе в одно целое, и что мужчина и женщина по-прежнему обладают этими наклонностью и способностью.
Мы читаем в Книге Творения, называемой Книгой Бытия: «И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку. И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа [своего], потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут [два] одна плоть» (2:22—24).
Господь говорит то же самое в Евангелии от Матфея; «Не читали ли вы, что Сотворивший вначале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они у же не двое, но одна плоть» (19:4—5). –
Это ясно показывает, что женщина была создана из мужчины и что каждая имеет наклонность и способность соединиться с мужчиной воедино. Ясно также и то, что это означает соединение в одного человека, из Книги Бытия, где говорится об обоих как об одном человеке. Ибо сказано:«.. .Бог сотворил человека, по подобию Божию создал его, мужчину и женщину сотворил их, и благословил их, и нарек им имя: человек, в день сотворения их» (5:1,2). Там же сказано, что Он дал ему имя Адам, а Адам и человек — одно и то же слово на древнееврейском. Двое вместе в Книге Бытия называются одним человеком 1:27 и 3:22—24.
«Одна плоть» также означает «один человек», что видно из мест Священного Писания, где говорится «вся плоть» в смысле человечества, как в Книге Бытия 6:12,13,17,19; Исайя 40:5, 6; 49:26; 66:16, 23-24; Иеремия 25:31; 32:27; 45:5; Иезекииль 20:48; 21:4-5 и др.
В «Небесных тайнах», где объясняется духовный смысл двух книг, Бытие и Исход, указано значение рёбра адамова, из которого получилась женщина, а также плоти, что образовалась на том месте — это то, что означает «кость от кости и плоть от плоти» — и что означает «отец и мать», которых мужчина оставит после женитьбы, и что означает «прилепиться к жене». Там было показано, что «ребро» вовсе не означает ребро, и «плоть» — плоть, и «кость» — кость, также и «прилепиться». Слова эти обозначают вещи, образы которых духовно соответствуют понятиям, а следовательно, их замещают.
Очевидно, что именно в духовном смысле из двух человек получается один, поскольку супружеская любовь соединяет их вместе, а это и есть духовная любовь.
Мне не раз доводилось говорить, что любовь мужчины к мудрости передается его жене, и это будет удостоверено ниже в последующих статьях. На этом не стоит удаляться от обозначенной темы и отступать от нее — от темы соединения двух супругов в одну плоть через соединение их душ и разума.
Разъяснения будут следовать в таком порядке:
(1) У обоих полов от творения существует врожденная способность и наклонность к соединению, так что они могут и желают соединиться и стать словно одним человеком.
(2) Супружеская любовь соединяет две души, а следовательно, два разума в один.
(3) Воля жены присоединяется к разуму мужчины, а разум мужчины присоединяется к воле жены, в такой последовательности.
(4) Наклонность к соединению постоянна и неизменна у жены, но непостоянна и изменчива у мужчины.
(5) Жена возбуждает в мужчине стремление к соединению в соответствии со своей любовью, а мужчина принимает ее любовь в соответствии со своей мудростью.
Это соединение происходит неизменно с первых дней супружества, и у тех, кто живет в истинной супружеской любви, становится все более и более всеобъемлющим.
(7) Соединение жены с разумной мудростью мужа происходит внутренне, а с его нравственной мудростью — наружно.
Союз душ и разума в супружестве
(8) Ради такого соединения жена имеет представление о чувствах мужа, а также великий дар придавать им форму.
(9) Жены хранят это представление и скрывают его от мужей по причинам необходимости сделать устойчивыми супружескую любовь, дружественность и доверие, а следовательно, счастье совместного жития и блаженство такой жизни.
(10) Такое представление и есть мудрость жены. Мужчина не может ею обладать, как жена не может обладать разумной мудростью мужчины.
(11) Жена постоянно любовно помышляет о наклонности к ней мужа, мысленно соединяя себя с ним. С мужчиной дело обстоит иначе.
(12) Жена соединяет себя со своим мужем, вовлекаясь в то, чего он желает.
(13) Жена соединяется со своим мужем благодаря той ат-!’: мосфере жизни, которую создает ее любовь.
(14) Жена соединяется со своим мужем, принимая в себя • силу его мужественности, и это происходит соответственно духовной любви, которой оба обладают.
(15) Таким образом жена принимает образ своего мужа в себя, а потому она видит, сознает и чувствует его чувства.
(16) Существуют виды деятельности, приемлемые для мужчины, и виды деятельности, приемлемые для жены, и жена не может брать на себя обязанности, которые принадлежат мужчине, а мужчина не может брать на себя обязанности, которые принадлежат женщине и правильно га исполнять.
(17) Эти виды деятельности, если их целью является взаимная помощь, также соединяют двоих в одно и, во всяком случае, составляют единый дом.
(18) Благодаря всему сказанному выше и соединяющему их в одно, супруги все более и более становятся одним человеком.
(19) Те, кто наслаждается истинной супружеской любовью, могут сказать, что являют собой одного цельного человека, а следовательно, одну плоть.
(20) Истинная супружеская любовь сама по себе есть соединение душ, единение умов, стремление к соединению в груди, приводящее к стремлению соединиться телесно.
(21) Составляющие этой любви — непорочность, умиротворенность, покой, истинная дружба, полная доверительность и желание, объемлющее сердце и душу, делать друг для друга всяческое благо. А из этого проистекают блаженство, счастье, радость, страсть, и от вечного всем этим наслаждения — небесное блаженство.
(22) Все это существует не иначе, как в супружестве одного мужа с одной женой.
Далее следуют пояснения ко всем обозначенным темам.
(1) У обоих полов от творения существует врожденная способность и наклонность к соединению, так что они могут и желают соединиться и стать словно одним человеком. Из Книги Бытия уже известно, что женщина создана из мужчины (см. выше). Это означает, что у обоих полов есть способность и наклонность соединяться воедино, поскольку если что-либо взято из чего-либо, оно сохраняет сущность того, из чего взято, и сущность эта определяет и то и другое. Эта сущность однородна с прежней сущностью, а потому желает воссоединиться с ней, а когда воссоединяется, пребывая в другом, остается в себе и наоборот.
Способность представителя одного пола соединяться или быть связанным с другим полом не подлежит сомнению. Столь же несомненно и то, что и мужчина и женщина обладают наклонностью к такому соединению. Оба эти положения получают подтверждение в первом же личном опыте.
(2) Супружеская любовь соединяет две души, а следовательно, два разума в один. Каждый человек состоит из души, разума и тела. Душа есть наиболее сокровенная часть, разум располагается посредине, а тело — это внешняя составляющая. Поскольку душа есть наиболее сокровенная часть человека, она происходит из небесного начала. Поскольку разум располагается посередине, он происходит из духовного начала. Поскольку тело — самая внешняя составляющая человека, оно материально. Части, имеющие небесный и духовный источники, пребывают не в пространстве, но в видимости пространства. В природном мире об этом известно, ибо люди говорят, что понятия протяженности и пространства неприменимы к духовным началам. Поскольку пространство есть видимость, расстояние и присутствие — тоже
видимость. В своих книгах о духовном мире я часто утверждал и доказывал, что видимость расстояния и присутствия там соответствуют сходству, близости и связям любви.
Все это говорилось, дабы стало известно, что души и разум людей не пребывают в некоем месте, как тела, поскольку они небесны и духовны. А поскольку они не занимают никакого пространства, они могут соединяться воедино даже тогда, когда телам это неподвластно. Такое случается главным образом у супругов, которые любят друг друга взаимно и глубоко. Но поскольку женщина произошла от мужчины, и их соединение есть как бы воссоединение, можно заключить, что это не соединение воедино, но пребывание заодно, тем ближе и теснее, чем сильнее любовь, — для тех, кто обладает истинной супружеской любовью. Это пребывание заодно можно назвать духовным сожительством, которое встречается у тех, кто нежно любит друг друга, вопреки физическому расстоянию. В природном, мире также немало примеров, подтверждающих сказанное. Все это свидетельствует о том, что супружеская любовь соединяет две души и два разума в одно.
159 (3) Воля жены присоединяется к разуму мужчины, а разум мужчины присоединяется к воле жены, в такой последовательности. Так происходит потому, что мужчина рожден, чтобы стать разумом, а женщина—чтобы стать волей, которая любит разум мужчины. Это означает, что супружеский союз есть союз воли жены и-разума мужа, и наоборот, союз разума мужа и воли жены. Всякому понятно, что этот союз разума и воли очень тесный и что он приводит к такому соотношению, когда одна наклонность может перетекать в другую и услаждаться таким союзом.
160 (4) Наклонность к соединению постоянна и неизменна у жены, но непостоянна и изменчива у мужчины. Причиной этому то, что любовь не может не любить и соединяться с собой, чтобы быть любимой. В этом ее сущность и жизнь. Женщина рождена любить, в то время как мужчина, с которым она соединяется, чтобы быть любимой, является принимающим ее любовь. Любовь всегда заключается в этом. Она как тепло, пламя и огонь, которые сходят на нет, если не получают простора для распространения. Вот почему наклонность жен соединяться с мужьями постоянна и неизменна. Однако у мужчины нет такой наклонности к жене,
поскольку мужчина не являет собой любовь, но является лишь принимающим ее. Его способность к восприятию прибывает и убывает соответственно с его душевным состоянием и вызванными многими причинами колебаниями его разума между теплотой и холодностью, а также приливами и отливами его телесной силы, ибо они непостоянны и не имеют своего порядка во времени. Как следствие, эта наклонность у мужчин непостоянна и изменчива.
161 (5) Жена возбуждает в мужчине стремление к соединению в соответствии со своей любовью, а мужчина принимает ее любовь в соответствии со своей мудростью. Мужчины ныне не замечают, что любовь, а следовательно, стремление к соединению пробуждают в мужчинах женщины. В действительности они это отрицают. Это вызвано тем, что женщины поддерживают в мужьях убеждение, что любят как раз мужчины, а жены лишь приемлют любовь, либо что мужчина есть сама любовь, а женщина — сама покорность. И когда мужчины верят этому, это наполняет радостью их сердца.
Существует целый ряд причин, по которым жены на этом настаивают, и причины те коренятся в их благоразумии и осмотрительности. Кое-что о том будет сказано ниже, в особенности в главе о причинах холодности, разлучения и разводов у супругов. Возбуждение, или подстрекательство к любви в мужчине порождает его жена, ибо в мужчине вовсе нет супружеской любви, ни даже половой любви, которая сосредоточена в женах и женщинах.
Я видел убедительные доказательства тому в духовном мире. Однажды там была дискуссия по этим вопросам, и мужья, убежденные своими женами, утверждали, что именно они, а не жены любят, а что жены всего лишь принимают их любовь. Для того чтобы прекратить споры, все женщины, включая их жен, были удалены от тех мужей, и когда это произошло, сама атмосфера половой любви улетучилась. Когда это случилось, мужья впали в странное умственное состояние, какого прежде никогда не испытывали. И многие из них жаловались на то. Позже, покуда мужья оставались в том состоянии, женщинам позволили возвратиться, в том числе женам, и они нежно заговорили с мужьями.
Но мужчины остались холодны к женским чарам. Они отворачивались от жен и говорили меж собой: «Что это за женщина?» И когда некоторые из женщин отвечали, что они их жены, мужчины говорили: «Что значит жена? Мы вас не знаем». Однако когда жены обиделись и некоторые заплакали из-за этой в высшей степени холодной бесчувственности со стороны мужчин, атмосфера женского пола и супружества, которая была до того момента недоступна мужчинам, вновь пронизала их. Тогда мужчины мгновенно вернулись к своему прежнему состоянию ума — к тому, в котором одни любили супружество, а другие — женский пол. Это убедило мужчин в том, что ничто ни от супружеской, ни от половой любви в них самих не пребывает, но пребывает лишь в женах и женщинах. Однако после жены благоразумно внушили мужьям, что любовь пребывает именно в мужчинах и что лишь некая искра ее может перейти от них к самим женщинам.
Этот опыт приведен здесь для того, чтобы довести до всеобщего сведения, что женщина есть сама любовь, а мужчина — ее восприемник. Мужчина восприимчив к любви вследствие мудрости, которой обладает — в особенности мудрости религии, — что любить следует одну лишь жену. Это очевидно из факта, что когда мужчина любит только жену, его любовь возрастает. Будучи возвышенной, она становится все более сильной, постоянной и длительной. В противном случае она может быть уподоблена выбрасыванию пшеницы из амбара на съедение псам, отчего в доме случается нужда.
162 (6) Это соединение происходит неизменно с первых дней супружества, и у тех, кто живет в истинной супружеской любви, становится все более и более всеобъемлющим. Первая теплота супружества не объединяет, ибо она исходит от половой любви, которая телесна. В духе же все то, что исходит от тела, недолговечно. Зато телесная любовь, исходящая из духа, долговечна. Духовная любовь и любовь телесная, исходящая из духа, втекает в души и разум супругов одновременно с дружественностью и доверием. Когда все они присоединяются к начальной супружеской любви, любовь эта становится супружеской любовью, которая открывает их сердцам и дыханию сладость пребывающей в них любви — все более и более глубокой по мере того, как двое присоединяют себя к начальной любви. Она входит в них, а они — в нее.
163 (7) Соединение жены с разумной мудростью мужа происходит внутренне, а с его нравственной мудростью — наружно. Мудрость мужчины бывает двух видов, разумная и нравственная.
Разумная мудрость относится к разуму, в то время как нравственная относится и к разуму и к жизни одновременно. В этом можно убедиться и это можно видеть, изучая и исследуя ее. Однако для того чтобы знать, что такое «разумная» и «нравственная» мудрость у мужчин, необходимы некоторые уточнения.
То, что относится к разумной мудрости, имеет несколько названий. Обычно это знание, разумение и мудрость, но еще это здравомыслие, рассудительность, сметливость, ученость и глубокая восприимчивость. Поскольку различных знаний существует множество, ибо их определяет специфика работы, существуют особые знания у церковного причта, у управленцев и различных чиновников, у судей, врачей и фармацевтов, военных и моряков, торговцев и рабочих, у крестьян и т. д. Также к разумной мудрости относятся все виды знаний, которые юноши получают в школе и которые развивают их способности. У них тоже множество обозначений: философия, физика, геометрия, механика, химия, астрономия, юриспруденция, политика; этика, история и др. Через них как через двери мужчина входит в рассудительность, из которой проистекает разумная мудрость.
К нравственной мудрости относятся все нравственные добродетели, которые имеют отношение к жизни и наполняют ее, а также добродетели духовные, которые проистекают от любви к Господу и ближнему и которые сосредотачиваются в той и другой любви. Добродетели, относящиеся к нравственной мудрости, также имеют множество наименований и именуются воздержанием, трезвостью, честностью, добротой, дружелюбием, скромностью, искренностью, обходительностью, любезностью, а также серьезностью, прилежанием, бдительностью, щедростью, рвением, терпимостью, благородством, деятельностью, храбростью, осмотрительностью и т. д.
Духовные добродетели, которыми обладает мужчина, это религия, милосердие, истина, вера, совесть, простодушие и т. д.
В целом эти различные добродетели относятся к любви к религиозному радению, радению за общее благо, за отечество, граждан, родителей, жену и детей. Среди всех этих добродетелей преобладают справедливость и рассудительность. Справедливость относится к нравственной мудрости, а рассудительность — к разумной.
165 Связь жены с разумной мудростью мужа суть внутренняя, поскольку разумная мудрость относится только к разуму мужчины, и она пребывает в свете, недоступном женщинам. Вот почему женщины не говорят о разумной мудрости, но в обществе мужчин хранят молчание и лишь слушают, когда обсуждаются подобные вещи. При этом очевидно, что женщины внутренне участвуют в таких обсуждениях, ибо они обращают внимание на них и внутренне принимают и соглашаются с тем, что слышат и слышали прежде от своих мужей. Зато связь жен с нравственной мудростью мужей суть внешняя. Это происходит потому, что женщине доступны почти все добродетели нравственной мудрости, и эти добродетели исходят от разумной воли мужчины, с которой воля жены соединяется, образуя супружество. Я сказал, что связь жены с такими добродетелями суть внешняя, поскольку жена знает их в мужчине более, чем мужчина знает их сам в себе.
166 (8) Ради такого соединения жена имеет представление о чувствах мужа, а также великий дар придавать им форму. Жены знают о чувствах своих мужей и искусно придают им форму. Это также относится к тайнам супружеской любви, которые сокрыты в женах. Они знают о чувствах мужей благодаря трем чувствам: зрению, слуху и осязанию, и они придают им форму так, что мужья вовсе ничего о том не ведают. Эти вещи относятся к тайнам жен, и я не должен подробно о том говорить. Однако женам свойственно говорить о своих тайнах; четыре рассказа, в которых жены их открывают, следуют в главах VII, IX и XII. Два посвящены женам, живущим в доме, на который проливается золотой дождь, а два — женам в саду роз. Если вы прочтете те рассказы, вам тоже откроются их тайны.
167 (9) Жены хранят это представление и скрывают его от мужей по причинам необходимости сделать устойчивыми супружескую любовь, дружественность и доверие, а следовательно, счастье совместною жития и блаженство такой жизни. Я сказал, что жена должна скрывать и прятать от мужа свое понимание его чувств, поскольку, если он его обнаружит, это отвратит мужа от ложа, спальни и дома. Причиной этому то, что большинство мужчин в силу различных обстоятельств обладают глубокой холодностью к супружеству, о чем будет говориться в главе, посвященной причинам холодности, разлучения и развода супругов. Если бы жены раскрывали чувства и наклонности мужей, эта холодность вырвалась бы из своего прибежища и заморозила внутренние начала прежде их разума, затем сердца, а после—и все внешние начала, которые относятся к любви и которые предназначены для продолжения рода. И если бы это произошло, супружеская любовь была бы изгнана так далеко, что от нее не осталось бы даже надежды на дружбу, доверие, блаженство совместной жизни и счастье. Однако жены постоянно питаются этой надеждой. Если бы жены раскрыли, что знают о чувствах и пристрастиях своих мужей, это бы проявило и разгласило их собственную любовь, а хорошо известно, что чем более жены говорят о ней, тем более охлаждаются мужья, и тем более желают устраниться. Все сказанное подтверждает истинность мнения, что существуют уважительные причины, по которым жены сохраняют свое понимание при себе и скрывают его от мужей.
168 (10) Такое представление и есть мудрость жены. Мужчина не может ею обладать, как жена не может обладать разумной мудростью мужнины. Это происходит из-за различия, существующего между мужчиной и женщиной. Мужчина познает от разума, женщина — от любви. Кроме того, разум воспринимает то, что находится выше тела и за пределами материального мира, ибо именно туда устремлен умственный и духовный взор. Любовь же простирается не далее чувственного мира. Когда же она выходит за его пределы, она дополняется связью с разумом мужчины, существующей со времен творения. Ибо разум есть свет, а любовь—тепло; вещи, относящиеся к свету, можно видеть, в то время как вещи, относящиеся к теплу, можно чувствовать. Все это показывает, что из-за общего различия, существующего между мужчиной и женщиной, мужчина не может обладать мудростью жены, а женщина—мудростью мужа. Женщина не может обладать нравственной мудростью мужа, поскольку эта мудрость вытекает из его разумной мудрости.
- (11) Жена постоянно любовно помышляет о наклонности к ней мужа, мысленно соединяя себя с ним. С мужчиной дело обстоит иначе. Это сходно с тем, что объясняется выше (см. № 160): что наклонность к соединению с мужчиной постоянна и неизменна у женщин и непостоянна и изменчива у мужчин. Следовательно, женщина постоянно помышляет о наклонности к ней мужа, желая соединиться с ним. И хотя помышления женщины о муже бывают прерываемы хозяйственными заботами, они наполняют ее любовные чувствования, и для женщины они неотделимы от помышлений о мужчинах.
Однако я все это опускаю, как мне было сказано; См. два рассказа о семи женах, сидящих в розарии, которые следуют после одной из глав (№ 293—294).
170 (12) Жена соединяет себя со своим мужем, вовлекаясь в то, чего он желает. Сие слишком хорошо известно, так что объяснения я опускаю.
171 (13) Жена соединяется со своим мужем благодаря той атмосфере жизни, которую создает ее любовь. Из каждого человека исходит, изливается .духовная чувственная атмосфера, происходящая от его любви. Она окружает человека и размещается в природной среде человеческого тела, и они соединяются.
Общеизвестно, что природное вещество постоянно вытекает из тела — не только людей, но и животных. Кроме того, из деревьев, фруктов, цветов и даже металлов. Так же и в духовном мире, однако там вещество, проистекающее из предметов, является духовным. То же, что проистекает от духов и ангелов, еще более духовно, ибо в нем пребывают любовные чувствования, а это внутренние чувствования и помышления. Это — начала всякой симпатии и антипатии, а также всякого соединения и разделения, имеющие результатом присутствие и отсутствие в духовном мире, ибо сходство и единомыслие порождают соединение и присутствие, в то время как различие и несогласие порождают разделение и отсутствие, поскольку то вещество сопряжено там с расстояниями.
Некоторым также известно, что эти духовные флюиды существуют и в природном мире. Приверженность супругов друг к другу основана на них. Эти флюиды объединяют людей, похожих и сочувствующих, и разделяют тех, в ком есть несогласие и несоответствие. Совместные флюиды приносят счастье и удовольствие, несовместные — несчастье и неудовольствие.
Слышал я от ангелов, которые имеют ясное представление о таких флюидах, что в человеке, ни внутри, ни снаружи, нет ничего, что не обновляется — разлагаясь и востанавливаясь, — и от этого происходят волны флюидов. Они сказали, что эти флюиды окутывают человека сзади и спереди, и облачко это тоньше сзади и толще на груди и то, что находится у груди, соотносится с его дыханием. Вот почему двое супругов, чьи души и чувства не в ладу, ложатся в постель отвернувшись друг от друга. Те же супруги, чьи души и чувства созвучны, ложатся друг к другу лицом.
Они также сказали, что поскольку флюиды излучаются из каждой части тела человека и распространяются на определенное расстояние вокруг, они соединяют и разлучают супругов не только внешне, но и внутренне. И отсюда проистекают все различия и все разнообразие супружеской любви. В заключение они сказали, что на Небе флюиды любви, исходящие от нежно любящей жены, кажутся сладчайшим благоуханием, гораздо более приятным, чем флюиды, исходящие в природном мире от новобрачных в первые дни после свадьбы. Все это дополняет установленную истину, что жена соединяется с мужем посредством своей ауры, проистекающей из ее любви.
(14) Жена соединяется со своим мужем, принимая в себя силу ею мужественности, и это происходит соответственно духовной любви, которой оба обладают. Из уст ангелов я слышал, что это правда. Они сказали: то, что муж исторгает из себя ради продолжения рода, жена принимает в себя, вбирая в свою жизнь, и таким путем жены живут душа в душу с мужьями, все более и более становясь их единомышленницами. Это создает действенный союз душ и сопряжение разумов.
Они сказали, что причина тому такова: душа мужа заключена в его способности к деторождению, и то же относится к его внутренним началам, соединенным с душой. Они прибавили, что так было предусмотрено со времен творения, что жена может воспринять мудрость мужа, составляющую его душу, и таким образом они могут стать, как сказал Господь, «одной плотью». И было также предусмотрено, что мужчина не может оставить зачавшую жену из одной своей фантазии.
Однако они добавили, что жена принимает жизнь от мужа и делает ее своей только в связи с супружеской любовью, ибо только любовь, являющаяся духовным союзом, воистину соединяет. И еще они сказали, что это также было по множеству причин предусмотрено со времен творения.
173 (15) Таким образом жена принимает образ своего мужа в себя, а потому она видит, сознает и чувствует его чувства. Из сказанного выше очевидно, что жена принимает в себя все, что относится к мудрости ее мужа, и становится частью его души и разума, и именно так она превращается из девы в жену.
Вот причины, из которых это вытекает логически: а) Женщина создана из мужчины, б) Из этого вытекает наклонность вновь и вновь воссоединяться с мужчиной, в) Из этого союза с равным себе и благодаря ему жена рождается любовью мужчины и становится все более его любовью через супружество, ибо тогда любовь последовательно сосредотачивается на соединении с мужчиной, г) Обращаясь к желаниям ее жизни, муж соединяет ее с собой, д) Супруги соединяются благодаря окружающим их флюидам, которые объединяют их в целом и каждой частью, согласно с тем, какой супружеской любовью обладает жена и какой мудростью обладает муж, принимающий эту любовь, е) Они также соединяются через то, что жена принимает в себя жизненную силу мужа, ж) Отсюда очевидно, что нечто постоянно передается от мужа к жене и делается присущим ей, как ее собственное. Как следствие, образ мужа формируется в жене. Из этого образа жена распознает, видит и чувствует в себе то, что есть в ее муже, так, как если бы она чувствовала себя в нем. Она распознает через сообщение с ним, видит благодаря своей близости и чувствует через осязание. Три жены в своем доме и семь в розарии (в рассказах в № 1556,208,293—294) разъяснили мне, что жена ощущает, как муж принимает ее любовь, когда ее руки касаются щек, плеч, рук и груди.
174 (16) Существуют виды деятельности, приемлемые для мужчины, и виды деятельности, приемлемые для жены, и жена не может брать на себя обязанности, которые принадлежат мужчине, а мужчина не может брать на себя обязанности, которые принадлежат женщине и правильно их исполнять. Нет необходимости доказывать, перечисляя, что существуют виды деятельности, подобающие мужу, и виды деятельности, подобающие жене, ибо их много и они различны. Всякому известно, как располагать их по порядку, по родам и видам, если ему вздумается их рассмотреть. Основные виды деятельности, через которую жены соединяются с мужьями, — это воспитание детей обоего пола и девочек до надлежащего для замужества возраста.
175
Жена не должна заниматься деятельностью, присущей мужу, и муж не должен предаваться занятиям жены, поскольку они различаются как мудрость и любовь к мудрости, или как помышление и побуждение к нему, или как разум и его воля. Виды деятельности, присущие мужу, главным образом относятся к разуму, помышлению и мудрости, в то время как обязанности, выполняемые женой, в основном соотносятся с волей, чувством и любовью. Жена выполняет свои обязанности, руководствуясь ими, а муж — руководствуясь тем, что перечислено выше. То есть природа видов их деятельности различна, хотя они и взаимосвязаны.
Многие полагают, что женщина может выполнять мужскую работу, если ее приобщить к ней в раннем возрасте, как это бывает с мальчиками. И хотя женщины действительно могут выполнять эту работу, они не могут выносить о ней суждение, от чего внутренне зависит правильность ее исполнения. В таких случаях женщины, которые оказались при исполнении мужских обязанностей, должны обращаться за суждением к мужчинам, и затем, если окончательное решение лежит на них, делать выбор исходя из совета мужчины, который отвечает их собственной любви. Некоторые также говорят, что женщины способны, как и мужчины, поднять свой внутренний взор в светоносные сферы, где пребывает и провидит вещи разум мужчины, — что они заключили, исходя из писаний некоторых ученых дам. Однако в этих писаниях, подверженных изучению в духовном мире, в присутствии тех дам, обнаружилось не проявление рассудительности и проницательности, но остроумие и красноречие. А производное от этих двух последних кажется возвышенным и премудрым благодаря гладкости и красоте стиля — но лишь тем людям, которые искусность принимают за мудрость.
Мужчины не могут выполнять те виды работ, которые считаются женскими, и делать их верно, потому что они не обладают женским нравом, который совершенно отличен от мужского. Это происходит потому, что наклонности и представления мужского пола столь отличны от женских от сотворения мира, а следовательно, по своей природе, что о том говорится в заповедях, данных сынам Израилевым: например, что женщина не должна носить мужской одежды, а мужчина — женской, ибо это есть мерзость (Второзаконие 22:5). Причиной этому было то, что всякий человек в духовном мире одевается в соответствии со своим нравом, а два различных нрава, мужской и женский, могут быть соединены через двоих, но не в одном человеке.
176 (17) Эти виды деятельности, если их целью является взаимная помощь, также соединяют двоих в одно и, во всяком случае, составляют единый дом. В некоторых отношениях деятельность мужа может объединяться с деятельностью жены, а деятельность жены быть связанной с деятельностью мужа, и эти отношения и связи есть взаимная помощь, и это происходит соответственно с тем, как оказывается такая помощь. Все это миру известно. Но главное, что соединяет души и жизни супругов, делает их частью друг друга и друг к другу прилепляет, — их обоюдная забота о воспитании детей. В этой области обязанности мужчины и женщины различны и в то же время друг друга дополняют. Они различны, поскольку обязанность жены — забота о грудном вскармливании и уходе за младенцами обоего пола, а также воспитание девочек до брачного возраста. В обязанности же мужа входит воспитание мальчиков, с детства до половой зрелости и до того времени, когда они начинают сами о себе заботиться. И эти обязанности переплетаются между собой с помощью советов, взаимной поддержки и всевозможной помощи.
Общеизвестно, что эти обязанности — настолько же объединенные, насколько различные и столь же общие, сколь индивидуальные — соединяют души супругов в одну, и это случается через любовь, именуемую родительской. Также общеизвестно, что на этих обязанностях, по видимости различных и соотносительных, зиждется всякий дом.
177 (18) Благодаря всему сказанному выше и соединяющему их в одно, супруги все более и более становятся одним человеком. Сказанное соответствует тому, о чем говорилось выше в пункте (6), где объясняется, что соединение происходит постепенно с первых дней супружества и что для тех, кто испытывает истинную супружескую любовь, это соединение все более упрочивается. Они становятся одним человеком по мере того, как длится их супружеская любовь. На Небе небесная и духовная жизнь ангелов делает эту любовь истинной, и там супруги почитаются как два человека, когда называются мужем и женой, и одним — когда называются ангелами.
178 (19) Те, кто наслаждается истинной супружеской любовью, могут сказать, что являют собой одного цельного человека, а следовательно, одну плоть. Истина эта подтверждается устами не обитателей земли, но ангелов, ибо истинную супружескую любовь на земле среди людей иначе не встретишь, к тому же люди на земле столь сосредоточены на теле, что это ослабляет и поглощает ощущение, что двое супругов суть один человек и одна плоть. Более того, те в природном мире, кто любит своих супругов лишь внешне, но не внутренне, не желают это слышать. Об этом соединении они помышляют сладострастно, имея в виду, что оно всего лишь плотское.
Дело обстоит иначе с ангелами на Небе, ибо они обладают духовной и небесной супружеской любовью и не привержены столь сильно телесности, как люди на земле. Я слышал о людях, которые столетиями жили со своими супругами на Небе, что они чувствуют себя столь прочно соединенными, муж с женой и жена с мужем, что могли бы сказать, что пребывают один в другом, и что они, хоть и разделены, составляют одну плоть. Они говорят, что причиной этого феномена, столь редкого на земле, является то, что они могут чувствовать через свою плоть соединение душ и ума, поскольку душа глубоко воздействует не только на голову, но и на все тело. То же относится к уму, пребывающему между душой и телом. Казалось бы, он находится в голове, однако проявляется во всем теле. Они сказали: «Вот почему действенность, которую подразумевают душа и ум, непременно проистекает из всего тела. Вот почему душа и ум, оставляя тело в том мире, составляют прежнего человека. Итак, душа и ум тесно связаны с плотью, и они определяют телесные действия. Следовательно, союз с душой и умом супруга ощутим и на физическом уровне, словно бы все происходит в одной плоти».
Когда ангелы все это сказали, я услышал, как некоторые духи, стоявшие поблизости, заметили, что это ангельская мудрость, и она слишком возвышенна, ибо духи те были природно, но не духовно разумны.
(20) Истинная супружеская любовь сама по себе есть соединение душ, единение умов, стремление к соединению в груди, приводящее к стремлению соединиться телесно. В № 158 выше показано, что супружеская любовь есть соединение душ и взаимосвязанность умов. Стремление к соединению сосредотачивается в груди, поскольку грудь есть место встречи, как королевский двор, а тело — словно многонаселенный город вокруг него. Место встречи потому, что управление всем человеческим телом сосредоточено именно здесь. Ибо здесь расположены сердце и легкие, и сердце через кровь, а легкие через дыхание царят всюду. И совершенно очевидно, что тело — как многонаселенный город вокруг.
Следовательно, когда душа и ум супругов объединены и когда их объединяет истинная супружеская любовь, это имеет следствием распространение любовного союза через грудь по всему телу, вызывая желание физической близости. Более того, супружеская любовь распространяет это стремление на внешние части, чтобы и их наполнить своими удовольствиями. А поскольку грудь находится в центре всех путей, легко понять, почему супружеская1 любовь именно здесь проявляет свою приятность.
180 (21) Составляющие этой любви — непорочность, умиротворенность, покой, истинная дружба, полная доверительность и желание, объемлющее сердце и душу, делать друг для друга всяческое благо. А из этого проистекают блаженство, счастье, радость, страсть, и от вечного всем этим наслаждения — небесное блаженство. Причина, почему это свойственно супружеской любви, а следовательно, из нее проистекает, есть то, что ее началом является супружество блага и истины, и это супружество исходит от Господа. Природа любви заключается в том, что она желает соединиться с тем, кто любим от всего сердца. В самом деле, она стремится дать человеку радость и сама тем возрадоваться. Божественная любовь Господа к людям еще более такова. Он создал человека как вместилище любви и мудрости, которые от Него исходят. А поскольку Он создал человека как вместилище, Он устроил так, что мужчина принимает мудрость, а женщина — любовь к мужской мудрости.
По этой причине Он вдохнул в самые его глубины супружескую любовь. В этой любви Он смог совместить все блаженство, счастье, радость и удовольствие, которые исходят из одной Божественной любви через Его Божественную мудрость вместе с жизнью. Следовательно, все это вместе наполняет человека, обладающего истинной супружеской любовью, ибо он всему этому восприемник.
Невинность, умиротворенность, покой, глубокая дружественность, полное доверие и желание, объемлющее душу и сердце, творить для другого всякое благо, упомянуты здесь потому, что невинность и умиротворенность относятся к душе, покой — к уму, глубокая дружественность относится к груди, полное доверие — к сердцу, а желание, объемлющее душу и сердце, творить для другого благо, относится к телу и всем его составляющим.
181 (22) Все это существует не иначе, как в супружестве одного мужа с одной женой. Это вытекает из всего сказанного прежде. И это также подтверждается всем тем, что говорится ниже. Следовательно, нет нужды специально останавливаться на доказательствах.
182 Прибавлю к сказанному две истории. Вот первая.
Через несколько недель (см. № 1516) я услышал голос с Неба, возвестивший: «Ныне на Парнасе состоится еще одна встреча. Мы покажем тебе дорогу».
Я пошел, и когда подошел ближе, увидел, как некто с трубой на горе Геликон возглашал и объявлял о том собраний. Как и прежде, я увидел, как люди поднимаются на гору из Афин и предместий, и среди них были те три вновь прибывших с земли. Эти трое были христиане — один священник, другой политик и третий — философ. На пути эти трое обращались к другим с разговорами, главным образом о философах древности, которых они называли по именам.
«Увидим ли мы их?» — спрашивали они.
Им отвечали: «Увидите, и вас им представят, если вы того захотите, поскольку они настроены дружелюбно».
Те трое спросили о Демосфене, Диогене и Эпикуре.
«Демосфена там нет, он с Платоном, — сказали им. — Диоген живет со своими учениками у подножия горы Геликон, поскольку считает мирские дела пустыми и обращается мыслью лишь к небесному. Эпикур живет на западной границе, и он к нам не приходит, поскольку мы разделяем благие и дурные наклонности и полагаем, что благие наклонности есть мудрость, а дурные — ее противоположность».
Когда они поднялись на Парнас, слуги принесли в хрустальных чашах воды из источника и сказали: «Это вода из источника, который по преданию появился от удара копыта Пегаса и который позже был посвящен девяти девам*. Для древних крылатый Пегас означал понимание истины, из которой является мудрость. Копыта его означали опыты, которые приводили к природному пониманию, а девять дев означали все виды знания и учености.
Сегодня все это называется мифами, однако в мифах заключались соответствия, с помощью которых древние люди изъяснялись».
Люди, сопровождавшие трех вновь прибывших, сказали им: «Не удивляйтесь. Слугам велено об этом говорить; питье воды из источника означает для нас наставление в истинах, а через истины — толкование многоликости блага и через то — восхождения к мудрости».
После того они вошли в Палладиум, а с ними и вновь прибывшие с земли — священник, политик и философ.
Тогда сидевшие за столами мужи, увенчанные лавровыми венками, спросили: «Что нового на земле?»
Они отвечали: «Новое вот что. Некто утверждает, что беседует с ангелами и что взору его подвластно видеть духовный мир так же, как и природный, и оттуда, из духовного мира, приносит он множество известий. Например, он утверждает, что человек и после смерти остается человеком и продолжает жить так же, как жил прежде в природном мире, что он так же видит, слышит и говорит, так же одет и украшен, так же испытывает голод и жажду, ест и пьет, наслаждается удовольствиями супружества, засыпает и просыпается, что там такие же земли и озера, горы и холмы, равнины и долины, водные потоки и реки, сады и парки. И что там есть сочинительство и книги, работа и коммерция. А также драгоценности, золото и серебро. Одним словом, он утверждает, что всякая и каждая вещь, которая существует на земле, есть в духовном мире, только вещи на Небе бесконечно совершеннее. Единственная разница заключается в том, что все в духовном мире проистекает из духовного источника, а следовательно, духовно, поскольку все там исходит от солнца, которое есть чистая любовь.
Еще он говорит, что все в природном мире происходит из природного источника, а следовательно, природно и материально, ибо все здесь исходит от солнца, которое есть чистый огонь. Одним словом, человек остается все тем же человеком после смерти.
‘ Иными словами, девяти музам.
В действительности даже более человеком, чем прежде, в природном мире. Ибо прежде, в природном мире, он был облечен в материальное тело, а в этом мире обладает духовным телом».
Выслушав все это, древние мудрецы спросили: «Что думают на земле обо всем этом?»
Трое ответили: «Мы знаем, что это правда, поскольку мы здесь все осмотрели и все испробовали. Вот почему мы сейчас расскажем, что люди на земле думают о таких вещах».
Тогда заговорил священник: «Люди нашего ордена, когда первый раз об этом услышали, назвали то видениями, а после — выдумкой. Потом они сказали, что тому человеку являются привидения. Наконец они усомнились и сказали: «Верьте, если хотите. Мы всегда учили, что человек не будет обладать телом после смерти до дня Страшного Суда».
Его спросили: «Разве не было среди них умных людей, которые могли бы им показать и убедить их, что то есть истина — что человек продолжает жить как человек и после смерти?»
Священник сказал: «Есть такие, которые так говорят, но им не удалось никого убедить. Те же, кто соглашается с ними, говорят: «Это противоречит здравому рассудку: не верить, что человек продолжает жить как человек после смерти до дня Страшного Суда, а верить, что он — бесприютная душа без тела. Что есть душа и где должна она пребывать в означенное время? Она — дыхание? Или некое дуновение воздуха? Или она скрывается посреди земли? Где ее местопребывание? Летают ли души Адама и Евы и тех, кто был после них, по Вселенной все эти шесть тысяч лет, или шестьдесят столетий? Или они заперты посреди земли в ожидании дня Последнего Суда? Что может быть прискорбнее и тягостнее такого ожидания? Их участь можно сравнить с участью людей, прикованных цепями и погребенных в темницах, не так ли? Если такова доля человека после смерти, не лучше ли было родиться ослом? Разве не противно разуму верить, что душа вновь обретет затем прежнее тело? То ли это тело, которое пожрали черви, крысы и рыбы? Может ли обожженный солнцем или обратившийся в пыль скелет вновь стать основой того тела? Как вся эта мерзкая гниль будет собрана вместе и как она воссоединится с душой?»
Но когда люди слышат подобные вопросы, они не отвечают на них, опираясь на доводы рассудка. Они прячутся за свою веру, говоря: «Мы держим разум в покорности в отношении веры».
О долженствующих восстать из гроба в день Страшного Суда они говорят: «Это дело Вседержителя». А когда они говорят о Вседержителе и вере, доводы разума в расчет не принимаются. И можно сказать, что тогда здравый рассудок не ставится ни во что, и для некоторых это и вовсе призрак. И они говорят здравому рассудку: «Ты не в себе!»
Когда премудрые греки все это услышали, они сказали: «Парадоксы, столь противоречивые, как эти, сами себя опровергают, не так ли? Хотя здравый рассудок в нынешние времена не может опровергнуть их в природном мире! Что может быть более противоречивым, чем вера в то, что говорят о Страшном Суде — о том, что Вселенная погибнет, а звезды упадут с небес на землю, которая меньше, чем любая из звезд! И что тогда тела людей, то есть трупы или мумии, изъеденные или обратившиеся в прах, воссоединятся со своими душами! Когда мы были в природном мире, мы верили в бессмертие души, исходя из внушений рассудка. Мы также определили место для блаженных, которое назвали Елисейскими полями. Мы полагали, что блаженные должны быть образами или подобиями людей, но утонченными, то есть духовными».
Выслушав это, все обратились ко второму гостю, который был в природном мире политиком. Он признался, что не верил в жизнь после смерти, полагая, что то, что он слышал об этом, намеренная выдумка.
«Думая об этом, я говорил: «Как душа может иметь тело? Разве не покоится тело умершего в могиле? Разве не с телом вместе покоятся его глаза? Как может он видеть? И уши? Как может он слышать? Где взять ему уста для разговора? И если бы в каком-либо виде человек по смерти продолжал жить, разве не был бы он похож на привидение? И как может привидение есть и пить, как может оно наслаждаться удовольствиями супружества? Где возьмет оно одежду, жилище, постель и так далее? Ведь привидения, которые являются воздушными образами, лишь кажутся существующими. Одним словом, вот примерно что я думал о жизни после смерти. И теперь, когда я все увидел и до всего коснулся собственными руками, я убедился с помощью своих чувств, что я теперь такой же человек, каким был в природном мире, до такой степени, что не нахожу почти никакой разницы между тем, как жил прежде, и тем, как живу теперь, — разница лишь в том, что мыслю я теперь более здраво. Порой мне стыдно за то, что я прежде думал».
Философ рассказал о себе сходные вещи, с той лишь разницей, что он поведал о новых истинах, которые стали ему известны о жизни после смерти, перемежая их идеями и гипотезами древних и современных авторов.
Мудрецы были поражены, услышав все это. Некоторые из со-кратиков сказали, что, судя по этим известиям с земли, они могут вывести заключение, что внутренний разум у людей постепенно закрылся и что теперь на земле вместо истины воссияла ложная вера, а вместо мудрости — глупое умствование.
И они сказали: «С наших времен свет мудрости опустился из внутренности мозга ко рту; там мудрость кажется перлами речи, а произносимые устами слова — мудростью».
Один из учеников, услышав это, сказал: «Как неразумны нынче люди на земле! Если бы ученики Гераклита и Демокрита, которые надо всем смеются и все оплакивают, были здесь, мы услышали бы громкий смех и громкие рыдания». –
Когда собрание закончилось, трем прибывшим с земли дали на память знаки—маленькие медные дощечки с выгравированными на них иероглифами, — с которыми те и удалились.
183 Вторая история. На востоке увидел я пальмовую и лавровую рощу, где растения тянулись вверх как бы по спирали. Я вошел в эту рощу и некоторое время прогуливался по тропинкам, а в конце увидел сад, находившийся в самом ее центре. Маленький мостик с воротами отделял его со стороны рощи и со стороны сада. Я приблизился, и стражник открыл мне ворота.
«Как называется этот сад?» — спросил я его.
Он ответил: «Адрамандони», — что означает наслаждения супружеской любви.
Я вошел, там были оливковые деревья, со свисающими меж ними виноградными лозами и цветущими кустарниками. Посреди сада был круг, заросший травой, где по двое сидели мужчины и женщины, зрелые и молодые, а посредине круга, из розовой земли бил небольшой родник.
Когда я подошел ближе, я увидел двух ангелов в пурпурных и ярко-алых одеждах, говоривших с теми, кто сидел на траве. Они говорили об источнике супружеской любви и ее удовольствиях. И поскольку разговор шел об этой любви, все ему внимали и с готовностью слушали, и это придало речам ангелов вдохновение, возникшее словно бы от любовного огня.
Вот что вкратце запомнилось мне из разговора. Они начали с трудностей разыскания и обнаружения источника супружеской любви, ибо ее начало — Божественность небесная, ибо это есть Божественная любовь и Божественная мудрость, и Божественное служение. Эти три начала проистекают от Господа как одно, и втекают в души людей как одно, а через души в разум, во внутренние ощущения и помышления. Через то они проникают в плотские желания, а от них,-через грудь — в область детородных органов. Все, что изошло из первоначального источника, собирается там и вместе со всем прочим составляет супружескую любовь.
Сообщив это, ангелы сказали: «Давайте беседовать дружески, с помощью вопросов и ответов, поскольку то, что познается лишь через слух, может запечатлеться, но ненадолго, если только слушающий не помыслит о том сам и не задаст вопросов».
Тогда некоторые из супругов сказали ангелам: «Мы слышали, что источник супружеской любви есть Божественность небесная, ибо она втекает в души людей от Господа. А поскольку она исходит от Господа, она есть любовь, мудрость и служение, — три сущности, которые все вместе образуют единую Божественную сущность. И ничто иное, кроме Божественной сущности не излучается от Него и не втекает в самые глубинные начала человека, называемые душой. И, опускаясь вниз, в человеческое тело, все три сущности превращаются в аналоги и соответствия.
В таком случае мы хотели бы спросить, во-первых, что подразумевается под третьей составляющей, исходящей из Божественности и называемой служением?»
Ангелы ответили: «Любовь и мудрость без служения — всего лишь отвлеченные понятия мысли, которые улетучиваются, как дуновение ветра, ненадолго задержавшись в разуме. Зато в служении эти два понятия соединяются и становятся одним, называемым реальностью. Любовь не может оставаться в покое и бездеятельности, поскольку любовь есть именно деятельность. Так же и мудрость существует и пребывает благодаря любви и с любовью, когда находится в действии. А действие и есть служение. Итак, мы определяем служение как делание блага во имя любви через мудрость. Служение есть само благо.
Эти три понятия, Любовь, Мудрость и Служение, втекают в разум человека, и это показывает, откуда пошло выражение, что всякое благо от Господа. Ибо все, что делается из любви через мудрость, называется благом, а служение тоже есть нечто содеянное. Что есть любовь без мудрости, как не некое сумасбродство? И что есть любовь и мудрость без служения, как не ветреность? Любовь и мудрость со служением не составляют человека, они суть сам человек. В самом деле, как бы это ни было удивительно, они делают возможным воспроизводство человека. Ибо душа человека находится в семени мужчины, обернутая в тончайшую материю, которая формирует тело в материнской утробе. Это есть высшее и окончательное служение, исходящее от Божественной любви через Божественную мудрость». –
В заключение ангелы сказали: «Всякое оплодотворение, размножение и деторождение порождаются потоком любви, мудрости и служения, исходящим от Господа. Они напрямую втекают в душу человека, не напрямую — в души животных и еще более опосредованно — в растения. Сие происходит от самого высокого уровня до самого низкого. Понятно, что всякое оплодотворение, размножение и деторождение есть продолжение творения. Ибо творение может исходить от Божественной любви через Божественную мудрость в Божественном служении, следовательно, все во вселенной порождено и сформировано из служения в служении и ради служения».
После того люди, сидевшие на травяной поляне, спросили у ангелов, откуда происходят бесчисленные и неописуемые наслаждения супружеской любви.
«Они проистекают из служения любви и мудрости, — ответили ангелы. — Можно видеть из того факта, что мужчина наслаждается потоком и потенцией супружеской любви в той мере, в какой любит мудрость ради истинного служения, и в такой же мере в нем усиливаются эти поток и потенция. Соединение мудрости и служения есть мера его наслаждения. Мудрость и служение приводят к этому, поскольку, когда любовь действует в мудрости, любовь и мудрость наслаждаются друг другом и играют, как дети, и, вырастая, радостно соединяются. Это происходит так, словно они бывают помолвлены, а затем обвенчаны и женаты, и у них появляются дети. И это продолжается, с различными изменениями, последовательно и постоянно. Таковы отношения между любовью и мудростью, когда они составляют внутреннюю основу служения. Те наслаждения в их истоках незаметны, но они становятся все более очевидны по мере того, как опускаются с небес и втекают в тело. Шаг за шагом они переходят из души в глубины разума, а оттуда — во внешние части, и оттуда в глубины сердца, а уже оттуда — в детородные органы. Человек не замечает следа от этих небесных брачных игр в своей душе, хотя они тайно проникают во внутренние начала разума в виде чувства умиротворения и невинности, а во внешние начала — под видом чувств блаженства, счастья и радости, в глубины его сердца — как радости сокровенной дружественности, и в детородные органы — благодаря постоянному проистеканию из души потока, несущего ощущения супружеской любви, — как сладчайшее из наслаждений.
Эти брачные игры любви и мудрости в служении продолжаются в душе человека по мере того, как они продвигаются к грудной впадине и остаются там, где становятся ощутимы, как бесконечное множество наслаждений. И по причине чудесной сообщительности грудной впадины с детородными органами, те наслаждения становятся наслаждениями супружеской любви, которые превыше всяких прочих наслаждений Неба и земли. Они оказываются превыше потому, что деятельность супружеской любви много выше, чем все другие виды деятельности, ибо именно через нее продолжается человеческий род, а от человеческого—и ангельский».
Ко всему этому ангелы присовокупили: «Те, кто не наслаждается любовью ради служения, исходящего от Господа, ничего не знают о бесчисленном множестве наслаждений, которые присущи истинной супружеской любви. Ибо путь к душе закрыт тем, кто не может получать мудрость от первоначальных истин, но любит ложные неистовства разума и кто из-за неистовств разума совершает недобрые дела ради некоей любви. Это прекращает небесные брачные игры любви и мудрости в их душах, ибо их неоднократно прерывают, а вместе с ними прекращается и супружеская любовь, ее истечение, потенция и наслаждения».
На это слушавшие сказали: «Мы видим, что супружеская любовь соответствует любви к служению, исходящей от Господа». Ангелы же отвечали им, что так оно и есть. Тогда на головах у некоторых появились венки из цветов, и они спросили, почему. «Потому что их понимание глубже, чем у прочих», — ответили ангелы.
И все оставили сей сад, и те, что были в венках, шли в центре толпы.
Глава
IX
ПЕРЕМЕНА В СОСТОЯНИИ ЖИЗНИ
МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ, ПРОИЗВОДИМАЯ СУПРУЖЕСТВОМ
184 Ученые и мудрые знают, что такое «состояние жизни» и «изменение» в нем, однако неучи и неумные люди сего не ведают, так что вначале следует кое-что разъяснить. Состояние жизни человека означает, каков есть этот человек. Каждый человек обладает двумя качествами, созидающими его жизнь, которые называются разум и воля. Следовательно, состояние жизни человека есть то, чем является его жизнь в понятиях разума и воли. Отсюда очевидно, что слово «изменение» обозначает перемены в человеке относительно того, что он являет собой в понятиях разума и воли. Эта глава призвана показать, что всякий человек постоянно меняется в отношении двух этих понятий, причем различным .””‘ образом до женитьбы и после нее. Это будет сделано в следующем порядке.
(1) Состояние жизни человека постоянно меняется, от младенчества до самого конца, и после смерти до вечности,
(2) То же относится к его внутренней форме — форме его ‘•:’.’• духа.
(3) Эти перемены различны у мужчин и женщин, поскольку со времен творения мужчина есть образ знания, разума и мудрости, а женщина — образ любви ко всем этим образам мужчины.
(4) Разум мужчины устремлен к вышнему свету, а женщины—к вышнему теплу, и женщина ощущает удовольствие своего тепла в свете мужчины
(5) Состояния жизни мужчины и женщины различны до и после женитьбы.
(6) После женитьбы состояния жизни супругов меняются и налаживаются в соответствии с тем, как соединяется их разум через супружескую любовь.
(7) Супружество изменяет форму души и ума супругов.
(8) Женщина становится мужней женой в соответствии с описанным в Книге Бытия.
(9) Женщина вырабатывает эти изменения неведомыми путями, именно это имеется в виду в Книге Бытия, когда там говорится о том, что жена была создана, пока мужчина спал.
(10) Женщина производит такие изменения посредством соединения своего нрава с внутренним нравом мужчины.
(11) Целью того является собирание нравов обоих супругов воедино, а в конечном итоге — превращение обоих в одного человека.
(12) Женщина осуществляет эти изменения, принимая привязанности мужа как свои.
(13) Жена осуществляет эти изменения тем, что принимает все, что проистекает из души мужа, с удовольствием, которое она испытывает от того, что желает быть любовью его мудрости.
(14) Таким путем дева становится женой, а юноша —мужем.
(15) В супружестве одного мужчины и одной женщины, испытывающих друг к другу истинную супружескую любовь, женщина с течением времени становится все более женой, а мужчина — мужем.
(16) И через это их формы постоянно совершенствуются и делаются внутренне все более превосходными.
(17) Дети, рожденные от супругов, живущих в истинной супружеской любви, наследуют от своих родителей супружество блага и истины. Отсюда они получают склонность и способность, если речь идет о сыне — воспринимать то, что относится к мудрости, и если речь идет о дочери — любить то, чему учит мудрость.
(18) Это случается оттого, что душа ребенка исходит из отцовской души, а ее оболочка — из материнской.
185 (1) Состояние жизни человека постоянно меняется, от младенчества до самого конца, и после смерти до вечности. Обычные состояния человеческой жизни называются младенчество, детство, отрочество, юность и зрелость. Нам известно, что каждый человек, жизнь которого протекает в природном мире, последовательно переходит из одного состояния в другое, и таким путем проходит их все, от первого до последнего. Переходы же в эти состояния заметны лишь в промежутках между ними. Однако разум постигает, что они протекают постепенно, каждое мгновение. Ибо человек подобен дереву, которое с того момента, когда семя посеяно в землю, тянется вверх и прорастает в каждый миг своего существования — даже самый краткий. Эти поступательные мгновения являются также изменениями состояния, ибо всякий последующий момент добавляет к предыдущему нечто такое, что дополняет это состояние.
Изменения, которые происходят во внутренних началах человека, более совершенны и глубоки, чем те, которые происходят наружно. Причина заключается в том, что внутренние начала человека, то есть все то, что имеет отношение к его уму или духу, находится на более высоком уровне, чем его внешняя жизнь, и среди того, что происходит на более высоком уровне, одновременно случаются тысячи событий, зато наружно — лишь одно.
Изменения, которые происходят внутренне, есть изменения состояния свободной воли, то есть чувств, и изменения мыслительного состояния, то есть помышлений. Название главы относится, в частности, к длительным изменениям состояний в этих двух сферах. Изменения состояний двух этих «жизней», или способностей, постоянны в человеке, начиная с младенчества и до конца жизни, и потом — до вечности, ибо нет конца знанию, тем более — пониманию, и еще более — мудрости. Ибо их протяженность бесконечна и вечна, ведь она проистекает от Бесконечного и Вечного. Вот откуда происходит философская идея древних людей, что все можно делить до бесконечности, — к чему следует добавить, что, соответственно, все можно до бесконечности умножать. Ангелы утверждают, что Господь совершенствует их мудрость до вечности, которая также является бесконечностью, ибо вечность есть бесконечность времени.
(2) То же относится к его внутренней форме — форме его духа. Эта форма постоянно изменяется, как и состояние жизни человека, потому что ничто не бывает без формы, и любое состояние способствует приятию иной формы. Следовательно, равно можно сказать и что состояние жизни человека меняется, и что меняется его форма. Все чувства и помышления человека обладают формой, а следовательно, проистекают из форм, ибо формы суть их воплощение. Если бы чувства и помышления не были воплощены в некие вещи, обладающие формой, они пребывали бы в черепе без мозга, то есть были бы взглядом без глаз, слухом без ушей и вкусом без языка. Нам известно, что все эти органы являются воплощением этих чувств и формами.
Состояние, а следовательно, форма жизни человека постоянно изменяется, ибо истина, которой учили и учат премудрые, заключается в том, что не существует двух одинаковых или абсолютно идентичных вещей — а тем более многих вещей, так же, как нет на свете двух людей, лица которых были бы абсолютно похожи, а тем более многих людей. То же относится к последованию событий. Последующее состояние жизни не может быть таким же, как предыдущее. Из этого вытекает, что изменение состояния жизни человека происходит постоянно, а следовательно, изменение формы также происходит постоянно — особенно формы внутренних его начал.
Однако, поскольку эти наблюдения никак не связаны с супружеством, а лишь подготавливают путь для изложения мыслей о нем, и поскольку это всего лишь философские умственные разыскания, которые некоторым людям сложно усвоить, ограничимся лишь тем, что уже сказано.
(3) Эти перемены различны у мужчин и женщин, поскольку со времен творения мужчина есть образ знания, разума и мудрости, а женщина — образ любви ко всем этим образам мужчины. Выше объясняется (см. № 90), что мужчина создан по образу разума, а женщина — по образу любви к разуму мужчины. Отсюда следует, что изменения, которые происходят в мужчине и женщине с младенчества до зрелости, необходимы для того, чтобы сделать тот образ цельным — разумным для мужчины и произвольным для женщины. Это делает очевидным, что в мужчине и женщине происходят различные изменения. Ибо разум действует в теле, и никак не иначе.
Вот почему дети на Небе вырастают высокими, привлекательными, согласно с ростом ума — иначе, чем дети на земле, облаченные в материальное тело, как животные. Однако в этот первый период роста они похожи в наклонности к тем вещам, которые привлекают телесные ощущения; затем, шаг за шагом, — к тем вещам, которые привлекают их вкус к потаенной истине; и — ступень за ступенью — к тому, что вызывает к жизни волю.
В возрасте среднем между незрелостью и зрелостью проявляется в человеке интерес к супружеству: у дев — к юношам, у юношей — к девам. Девы на Небе, так же, как на земле, скрывают свою наклонность к супружеству и свою врожденную искусность, так что юношам на земле о том неведомо, и им представляется, что они сами склоняют дев к любви. Им так кажется из-за мужского желания. Однако они получают это желание также из любви, просочившейся в них от прекрасного пола — от проистечения, о котором особо говорится в свое время.
Все это устанавливает истину, согласно которой состояние мужчины” меняется совершенно иначе, нежели состояние женщины, поскольку мужчина со времен творения являет собой образ знания, понимания и мудрости, а женщина — образ любви ко всему этому в мужчине.
188 (4) Разум мужчины устремлен к вышнему свету, а женщины — к вышнему теплу, и женщина, ощущает удовольствие своего тепла в свете мужчины. «Свет», к которому устремлен мужчина, это разум и мудрость, ибо духовный свет, который исходит от солнца в духовном мире и который сущностно представляет собой любовь, действует заодно с разумом и мудростью. А тепло, к которому устремлена женщина, означает любовь к супружеству, поскольку духовное тепло, исходящее от солнца духовного . мира, сущностно есть любовь. Для женщины это любовь, которая соединяет ее с разумом и мудростью мужчины, которая называется любовью к супружеству в своей цельности и которая становится такой любовью через свое осуществление.
Я говорил о вознесении в вышние свет и тепло, поскольку это вознесение в те свет и тепло, в которых пребывают ангелы на Небе. И оно выглядит, как подъем из облака в воздух, с нижнего уровня в высший, а оттуда — в космос. Для мужчины вознесение
« в вышний свет означает вознесение в более высокое состояние ума, а оттуда — в мудрость. Зато для женщины вознесение в вышнее тепло означает вознесение к более целомудренной и чистой супружеской любви, всегдашнее стремление приблизиться к супружеству, сокрытое в самых ее потаенных началах со времен творения.
Сами по себе эти вознесения суть раскрытие ума, ибо человеческий ум состоит из различных уровней, как атмосфера в природном мире. Нижайший есть вода, более высокий — воздух, затем — эфир и уже затем — высочайший из всех. Человеческий разум также имеет уровни, когда он открыт, — в мужчине через мудрость, а в женщине через истинную супружескую любовь.
189 Мы говорим, что в мужском свете женщина испытывает наслаждение от своего тепла, однако это означает, что она ощущает удовольствия своей любви в мужской мудрости, поскольку мудрость есть вместилище, и когда любовь находит его соответствующим себе, именно в ней она получает свои радости и удовольствия. Однако это не означает, что тепло увеселяется с его светом вне всяких форм, как раз напротив. И духовное тепло тем более увеселяется с духовным светом в формах, поскольку эти формы полны мудрости и любви, а следовательно, восприимчивы.
Это может быть разъяснено через так называемую игру тепла и света в растениях. Вне их существует простое соединение тепла и света, однако внутри меж теплом и светом происходит словно игра, поскольку они имеют формы вместилищ. Ибо тепло и свет проходят сквозь растения по чудесным излучинам и в самой глубине ” стремятся к оплодотворению, а их удовольствия вырываются наружу с дыханием, наполняя воздух благоуханием. И игра духовной теплоты с духовным светом еще более оживленна и человеческих формах, наполненных любовью к супружеству и светом мудрости.
190 (5) Состояния жизни мужчины и женщины различны до и после женитьбы. Прежде брака и мужчина и женщина переживают две стадии, одну—до проявления склонности к супружеству и вторую — по ее проявлении. Изменения этих состояний, а следовательно, состояний развития ума, происходят постепенно, согласно длительности процесса. Однако здесь нет места описывать эти изменения, ибо они многообразны и различны у разных людей. До брака наклонность к супружеству есть всего лишь игра ума, и она проявляется все заметнее в теле. Состояние же этой наклонности после женитьбы можно определить как стремление соединиться и иметь детей. Очевидно, что состояния, при которых это происходит, различны, как отличаются меж собой намерения и свершения.
(6) После женитьбы состояния жизни супругов меняются и налаживаются в соответствии с тем, как соединяется их разум через супружескую любовь. После женитьбы изменения состояний, а также то, как они сменяют друг друга у мужа и жены, соответствуют тому, какая супружеская любовь их вдохновляет. Эти изменения либо объединяют, либо разделяют их умы, что происходит оттого, что супружеская любовь убывает и прибывает, но может также и исчезнуть у супругов. Она убывает и прибывает у тех, кто любит друг друга больше внутренне. Время от времени она пресекается, хотя внутренне остается постоянной в своей теплоте. Супружеская любовь исчезает у тех супругов, которые любят друг друга наружно. Ибо у них она пресекается время от времени не по тем же причинам, но от перемежающихся холода и теплоты. Причиной этого отличия является то, что у этих людей господствует тело, и его энергия, изливаясь, заполняет низшие уровни сознания. Утех же, кто любит друг друга внутренне, господствует ум, и он берет верх над телом.
Кажется, будто любовь поднимается из тела в душу, ибо когда тело соблазняется, соблазн проникает через глаза в разум словно через дверь. Так соблазн проходит через зрение, как через вход, в разум и прямо в любовь. Но при этом любовь из ума опускается и действует на низшие начала, согласно их расположению. Поэтому похотливая мысль воздействует похотливо, а целомудренная — целомудренно. Целомудренная мысль подготавливает тело, а нечестивая мысль подготавливается телом.
(7) Супружество изменяет форму души и ума супругов. В природном мире нельзя заметить, как супружество сообщает различные изменения душам и разуму супругов, поскольку душа и ум объяты материальным телом, и ум редко просвечивает через него. А также люди нынешней эпохи более, чем в прежние времена, с младенчества усваивают, как принимать всяческие мины, чтобы глубоко скрыть чувствования ума. Вот почему люди не могут заметить, каковы состояния ума до брака и по заключении брака.
Однако совершенно очевидно, судя по душам и уму в духовном мире, что формы душ и ума в супружестве отличаются от тех, какие были до брака. Ибо там обитают лишь духи и ангелы, которые ничем иным не обладают, кроме как умом и душой в человеческом облике, лишенные внешних покровов, состоявших из элементов воды и земли и паров воды и земли, растворенных в воздухе. Поскольку все это устранено, формы ума, которые он принимает в теле, становятся очевидны, и тогда легко можно видеть, что у тех, кто живет в супружестве, они отличаются от тех, кто не живет в супружестве.
В целом лицам супругов свойственно внутреннее очарование, ибо мужчина получает от жены прекрасный румянец ее любви, а женщина получает от своего мужа блеск его мудрости — и это происходит от того, что, будучи двумя супругами, они единодушны. Более того, человеческая цельность проявляется в них обоих.
Так обстоит дело на Небе, поскольку нигде более нет супружества. Ниже Неба, правда, есть сожительства, которые образуются и распадаются.
193 (8) Женщина становится мужней женой в соответствии с описанным в Книге Бытия. В Книге Бытия сказано, что женщина была создана из ребра мужчины и что когда ее привели к нему, мужчина сказал: «Вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа [своего]» (2:23). В Священном Писании ребро означает не что иное, как истину в природном мире. Клыки, которые были между зубами у медведя (Даниил 7:5), означают то же, ибо медведь здесь обозначает тех, кто читает Священное Писание в его природном смысле, и видит его истину, не понимая ее. Грудь мужчины означает нечто существенное и особое, отличное от того, что означает женская грудь. Это мудрость (см. № 187). Ибо истина поддерживает мудрость, как ребро поддерживает грудь. Все это имеет такое значение потому, что центром всего человеческого является грудь.
Эти наблюдения устанавливают, что женщина была создана из мужчины посредством перемещения его мудрости, которая проистекает от природной истины. Любовь к той мудрости была перемещена от мужчины в женщину так, чтобы она могла стать супружеской любовью. И это показывает, что так было сделано, чтобы мужчину наполняло не себялюбие, но любовь к своей жене. Она, в силу своего врожденного свойства, не может сделать ничего иного, кроме как преобразовать себялюбие мужчины в его любовь к ней. И я слышал, что это производится благодаря одной лишь любви жены, так что ни мужчина, ни женщина этого не сознают. Вот почему никто из тех, кто обладает гордостью за свой разум, происходящей от себялюбия, не может любить свою супругу истинно супружеской любовью.
Уразумев тайну того, что женщина создана из мужчины, можно видеть, что женщина подобным же образом, так сказать, создается или оформляется из мужчины в супружестве, и это свершается через жену или, точнее, Господом через посредство жены, который вдохнул в жену наклонность к тому. Ибо жена принимает в себя образ мужа, делая своими его увлечения (см. № 183) и соединяя внутреннюю волю мужчины со своей собственной. Более об этом сказано ниже. Она делает это, также принимая в себя то, что выделяется из его души, о чем тоже будет сказано ниже.
Все сказанное свидетельствует о том, что женщина превращается в жену согласно с сокровенным смыслом описания, приведенного в Книге Бытия, — через приятие сущностей от мужа и из его груди и воспроизводство их в себе.
(9) Женщина вырабатывает эти изменения неведомыми путями, именно это имеется в виду в Книге Бытия, когда там говорится о том, что жена была создана, пока мужчина спал. В Книге Бытия сказано, что Бог Иегова наслал на Адама крепкий сон, и он уснул, и тогда Он взял у него одно ребро и создал из ребра женщину (2:21—22). Крепкий сон и то, то мужчина уснул, означает его полное неведение относительно того, что жена сформирована, и в этом смысле создана из него. Это ясно показано в последней главе, а также в настоящей, где говорится о врожденных благоразумии и осторожности жены, которая не желает, чтобы известно было хоть что-либо о ее любви и о ее приятии его жизненных устремлений и таким образом о перемещении его мудрости в нее. Объяснение выше (166 и ел.) показывает, что женщина принимает неведение своего мужа за сон, иными словами, что свойства ее потаенны. В этом месте также показано, что навыки осуществить это присущи женщине со времен творения по причине того, что она должна сохранять любовь, дружественность и доверие в супружеской любви, а таким образом — счастье совместной и плодотворной жизни. И для того, чтобы это получалось правильно, мужчине было сказано оставить отца и мать и прилепиться к жене (Книга Бытия 2:24, Матфей 19:4-5).
В духовном смысле отец и мать, которых мужчина оставляет, означают его собственную волю и его собственный разум. Ибо собственная воля мужчины есть любовь к самому себе, а его собственный разум есть любовь к своей мудрости. А прилепиться означает посвятить себя любви к своей жене.
В № 193 выше и в других местах показано, что два эти чувства к самому себе суть роковые болезни для мужчины, если они остаются в нем, и что оба эти чувства превращаются в любовь к супружеству по мере того, как мужчина прилепляется к своей жене — то есть принимает ее любовь. Есть и другие места в Священном Писании, которые исчерпывающе подтверждают, что сон означает незнание и неведение, что отец и мать означают два чувства к самому себе — одно связанное с волей и другое — с разумом — и что прилепиться означает посвятить себя любви к кому-либо. Но здесь не место приводить те фрагменты.
195 (10) Женщина производит такие изменения посредством соединения своего нрава с внутренним нравом мужнины. Мужчина обладает разумной мудростью и нравственной мудростью, и жена присоединяется к тому, что имеет отношение к нравственной мудрости мужчины (см. № 163—165). То, что относится к разумной мудрости, формирует его разум, а то, что относится к нравственной мудрости, формирует его волю. Жена присоединяется к тому, что формирует волю мужчины. Одно и то же означает, если сказать, что женщина соединяется, и сказать, что она соединяет свою волю с волей мужчины, поскольку жена рождена волей, и потому все, что она делает, она делает по своей воле. Мы говорим, что женщина присоединяется к внутренней воле мужчины потому, что воля мужчины пребывает в его разуме, а разумное начало мужчины есть внутреннейшее начало женщины (согласно тому, что сказано о появлении женщины из мужчины в № 32 выше и далее). Мужчина имеет также и внешнюю волю, однако она нередко основана на обмане и притворстве. Жена это замечает и присоединяется к внешней воле мужчины только для вида или ради забавы.
196 (11) Целью того является собирание нравов обоих супругов воедино, а в конечном итоге — превращение обоих в одного человека. Это происходит потому, что кто бы ни присоединился к чьей-либо воле, он таким образом присоединяет к себе разум того человека. Ибо разум сам по себе есть не что иное, как слуга, или прислужник свободной воли. Чувство любви ясно показывает, что это правда. Одним простым намеком любовь ставит разум в тупик. Всякое любовное чувство есть собственность воли человека, а значит, что человек хочет, то он и любит.
Из всего этого следует, что если кто-либо присоединяется к воле человека, он присоединяется к самому человеку. Вот почему любви женщины присуще присоединять волю мужчины к своей воле, ибо таким образом женщина становится мужней, а муж становится жениным. И так двое становятся одним человеком.
(12) Женщина осуществляет эти изменения, принимая привязанности мужа как свои. То же, что и в двух предыдущих пунктах, поскольку привязанности относятся к воле. Ибо привязанности, которые есть не что иное, как производное любви, формируют волю, выделывают ее и образовывают. У мужчин .они заключены в разуме, а у женщин — в воле.
198
(13) Жена осуществляет эти изменения тем, что принимает все, что проистекает из души мужа, с удовольствием, которое она испытывает от того, что желает быть любовью его мудрости. Это согласовывается с объяснениями, данными выше (№ 172—172), так что дальнейшие объяснения можно опустить.
Наслаждения супружеской любви у женщин не имеют иного источника, кроме желания быть одним целым с мужем, как благо составляет одно целое с истиной в духовном супружестве. Это было особо показано в главе, посвященной тому, как супружеская любовь проистекает из того супружества. Из этого можно заключить, что жена присоединяет к себе мужа так же, как благо присоединяет к себе истину, и что в свою очередь мужчина присоединяет себя к жене, согласно приятию им ее любви, как истина присоединяет себя к благу, согласно приятию блага в себя. И таким образом любовь женщины принимает форму мужской мудрости, как благо принимает форму истины. Ибо это также форма блага. Также вытекает из сказанного, что наслаждения супружества происходят главным образом из того, что жена желает быть заодно с мужем, — следовательно, что она желает быть любовью к мужской мудрости. Ибо тогда она ощущает наслаждения от своей теплоты в свете мудрости (как объясняется в пункте (4) № 188).
199 Таким путем дева становится женой, а юноша — мужем. Это является следствием из всего сказанного в настоящей и предыдущей главах о супругах, соединяющихся в одну плоть. Дева становится или делается женой благодаря тому, что в жене содержится взятое от мужа и таким образом в ней приживается то, чего не было в девичестве. Молодой мужчина становится или делается мужем благодаря тому, что в муже пребывает взятое от жены, что делает его более восприимчивым к любви и мудрости, — и этого не было в нем, когда он не был мужем. Но все это относится лишь к тем, кто наслаждается истинно супружеской любовью. (В № 178 показано, что истинной супружеской любовью обладают лишь те, кто ощущает себя заодно с супругом и словно одной плотью.) Из этого явствует, что состояние девства меняется на состояние женское у женщин, а состояние юношеское меняется на мужское у мужчин.
Опыт духовного мира убедил меня, что это так. Некоторые мужчины говорили, что быть вместе с женщиной до женитьбы то же самое, что быть с женой после женитьбы.
Когда жены это услышали, они возмутились и сказали: «Это просто нельзя сравнивать! Между тем и другим такая же разница, как между фантазией и действительностью».
На это мужчины возразили: «Вы, женщины, всегда одинаковы, разве нет?»
Женщины на это возвысили голос и ответили: «Мы не женщины, мы жены! Вы ослеплены, ибо не знаете настоящей любви, а потому говорите глупости. Когда мы были замужем в первый раз, мы были женщинами, а теперь мы — жены!»
200 (15) В супружестве одного мужчины и одной женщины, испытывающих друг к другу истинную супружескую любовь, женщина с течением времени становится все более женой, а мужчина — мужем. Истинная супружеская любовь все более и более объединяет двоих в одного человека (см. № 178—179). Жена становится женой через соединение с мужем и согласно ему. То же относится к соединению мужчины с женой. Истинная супружеская любовь длится вечно. Следовательно, жена все более становится женой, а муж — мужем. Это происходит в точности оттого, что в супружестве, где царит истинная супружеская любовь, оба супруга становятся все более и более сокровенными людьми. Ибо такая любовь открывает глубочайшие начала их ума, а человек, когда такие начала в нем открываются, становится все более и более человечным. Для жены стать более человечной означает стать более женой, а для мужа — мужем.
Слышал я от ангелов, что жена все более и более становится женой по мере того, как муж все более и более становится мужем, но не наоборот. Ибо целомудренная жена всегда любит своего мужа — редко случается обратное, — но ответной любви от мужа ей недостает. Ее не хватает, если мудрость мужа не возвышенна. Мудрость есть единственное, через что воспринимается любовь жены (см. № 130,163—165 о такой мудрости). Однако ангелы сказали это о супружествах на земле.
201 (16) И через это их формы постоянно совершенствуются и делаются внутренне все более превосходными. Самая совершенная и благородная форма человека заключена в этих двух формах, через обоюдное соединение образующих одну, что случается, когда двое образуют одну плоть согласно творению. Тогда ум мужчины подымается в вышний свет, а ум женщины — в вышнее тепло, и там они растут, цветут и плодоносят, как деревья весной (см. № 188—189). Следующая статья покажет, что совершенствование такой формы приносит достойные плоды—духовные на Небе, природные на земле.
202 (17) Дети, рожденные от супругов, живущих в истинной супружеской любви, наследуют от своих родителей супружество блага и истины. Отсюда они получают склонность и способность, если речь идет о сыне — воспринимать то, что относится к мудрости, и если речь идет о дочери — любить то, чему учит мудрость. Общеизвестно из преданий и из отдельных опытов, что дети наследуют от своих родителей склонность к той разновидности любви и жизни, какая есть у них. Однако они не берут и не наследуют сами привязанности и образ жизни, который из них проистекает, а только наклонности и способности к ним. Мудрые в духовном мире (в двух историях, приведенных выше) это продемонстрировали.
По роду иудейскому, который ныне, как предки его в Египте, в пустыне, в земле Ханаанской и во время Господа, видно, что потомки, если не вырождаются, несут в себе черты сходства с предками в своих привязанностях, образе мыслей, языке и укладу жизни. И это близкое сходство пребывает не только в их уме, но и в чертах. Кто не узнает иудея по его внешности?
С другими народами то же. Их этого можно безошибочно заключить, что наклонности, сходные с чертами характера предков, передаются по наследству.
Однако с тем, чтобы те же самые мысли и действия не оставались неизменными, Божественным Провидением предусмотрено, что дурные наклонности могут быть исправлены. И благодаря Провидению способности к этому также врождены, что дает возможность родителям и наставникам совершенствовать характеры детей, а последним изменять их позднее, когда они обретают способность сами обо всем судить.
203 Мы говорим, что дети наследуют от своих родителей супружество блага и истины, поскольку всякой душе это впечатлено со времен творения. Это втекает от Господа в человека и составляет его жизнь. Это супружество переходит постепенно из души до самых внутренних начал тела. Однако при этом прохождении человек сам меняет его в различных частях своего тела много раз — иногда на противоположность, так называемое сожительство, или открытое сочетание зла и лжи. Когда это случается; разум затворяется снизу, и иногда принимает вид некоей обратной спирали. Однако у некоторых он не затворяется, но остается раскрытым кверху — а у иных и вовсе широко раскрытым.
В обоих видам супружества дети наследуют наклонности родителей — те, что наследуют сыновья, отличаются от тех, что наследуют дочери.
Причина, почему такая наклонность исходит из супружества, такова: супружеская любовь есть основа всякой иной любви, как доказано выше (№ 65).
204 Дети, рожденные от живущих в истинной супружеской любви родителей, получают наклонности и способности: сын — познавать относящееся к мудрости, а дочь — любить все, чему учит мудрость. Супружество блага и истины впечатлено во всякую душу со времен творения, а также во все, что проистекает из души. Ибо мы уже показали, что это супружество заполняет вселенную сверху донизу, и от человека до червяка. А нами уже было замечено, что в каждого человека со времен творения вживлена способность к открытию низших начал разума до соединения их с высшими началами, которые пребывают в свете и теплоте небесной. Это ясно показывает, что те, кто рожден в таком супружестве, более чем другие наследуют готовность и способность к соединению блага и истины и истины и блага, или способность к премудрости. Следовательно, они также обладают способностью вбирать в себя все церковное и небесное. Во многих местах прежде уже показано, что супружеская любовь со всем этим соединена.
Из всего сказанного видна цель, ради которой Господь Создатель предусмотрел и предусматривает истинную супружескую любовь.
205 Слышал я от ангелов, что люди, жившие в древние времена, живут теперь на Небе, дом к дому, семья к семье и народ с народом, как жили на земле. И что никто почти не отлучается из дома. Причиной тому их супружеская любовь. Это означает, что их дети наследовали наклонность к супружеству блага и истины, а родители запечатлели это супружество в них еще глубже через воспитание. И потом, когда они сами научились обо всем судить, Господь ввел их в него, словно бы они сами по себе до этого дошли.
206 (18) Это случается оттого, что душа ребенка исходит из отцовской души, а ее оболочка — из материнской. Ни один мудрый человек не подвергает сомнению, что душу ребенок получает от отца. Это также ясно видно по душам и лицам, поскольку они являются образами души, у потомков, которые происходят от отцов семейств по прямой линии. Ибо отец словно возвращается если не в детях, то во внуках и правнуках. Это случается потому, что душа составляет внутреннейшее начало в человеке, которое может скрываться в детях, но выявляться в потомках.
Тот факт, что душа у человека от отца, а ее облачение — от матери, может быть объяснен аналогией с растительным миром, где земля, или почва — общая мать. Она принимает семя в себя, словно в утробу, и облачает его. Действительно, она словно зачинает, вынашивает, рождает и выращивает семя, как женщина рождает от мужчины.
207 Ко всему сказанному прибавлю две истории. Вот первая.
Несколько позже посмотрел я в направлении Афин, о которых говорилось ранее, и услышал доносившийся оттуда необычный шум. В этом шуме можно было различить смех, в смехе — негодование, в негодовании — печаль. Однако шум этот был приятным, поскольку каждый звук не налагался на другой, а доносился отдельно, один за другим. В духовном мире ясно слышатся в звуках многообразие и смешение чувств.
Я спросил издалека: «Что случилось?»
Они ответили: «Явился посланник из мест, где вначале появляются христиане, и сообщил, что от трех из них, которые прибыли из природного мира, он слышал, что они, как и другие, верят, что блаженство и счастье после смерти означает полное отдохновение от трудов, и что блаженством будут отдохновение от управления, обязанностей и службы, поскольку это тоже труд.
Наш посланник привел тех троих сюда, и они стоят у ворот, вот отчего шум. Поразмыслив, их решили не пускать в Палладиум на Парнасе, как прежде, но впустить в большую залу, чтобы они могли сообщить новости, которые принесли из христианского мира. Нескольким из нас указано их туда сопроводить».
Я был в духе, а расстояния для духов зависят от их ощущений. Я ощущал так, словно видел и слышал тех людей, а потому обнаружил себя там, увидел, как их представляют и услышал их речи.
Старейшие, или премудрые сидели по сторонам залы, остальные расположились в центре. Перед ними был помост. На него и ввели молодые люди трех новичков и посланника, согласно правилам, проведя их через центр залы. Когда шум утих, старейшие приветствовали их и спросили: «Какие новости с земли?»
Они ответили: «Новостей много, скажите, что вас интересует».
Старейший сказал: «Что известно на земле о нашем небесном мире?»
Они ответили: «Когда мы узнали, что духи являются сюда, мы услышали, что здесь и на Небе существуют управление, администрация, обязанности, торговля, учение по всем дисциплинам и искуснейшие ремесленники. Мы же думали, что, перейдя из природного мира в духовный, попадем в место, где вечно отдыхают от трудов. А что есть обязанности, как не работа?»
Старейший ответил на это: «Под вечным отдохновением от трудов вы понимали вечную леность, вбирание в грудь в положении сидя или лежа удовольствий и питие увеселений?»
На это новички вежливо улыбнулись и сказали, что предполагали нечто подобное.
Ответ им был такой: «Что может быть общего у удовольствий, увеселений и счастья, проистекающего из них, с бездеятельностью? Праздность иссушает ум — и вовсе не раскрывает его. Иными словами, она делает человека мертвым, не живым. Представьте кого-либо сидящим в абсолютной праздности, с болтающимися руками, с опущенными или остановившимися на чем-то глазами, и представьте того человека в то же время окруженным удовольствиями. Неужто его голова и тело не станут вялыми, неужто не угаснет на его лице веселая улыбка? И если все его фибры будут расслаблены, разве не станет он клевать носом и клониться, пока не упадет на землю? Что расслабляет и взбадривает все части тела, как не усилия разума? И отчего появляется умственное напряжение, как не от управления и службы, когда они исполняются ради удовольствия? Итак, я скажу вам новости с Неба. Здесь существуют служебные обязанности, управление, высший и низший суды, а также ремесла и работа».
Когда трое новичков услышали, что на Небе есть высший и низший суды, они сказали: «Но зачем это? Разве все пребывающие на Небе не направляются и наставляются Господом? Разве они не знают, что верно и правильно? Что делают суды?»
Старейший ответил: «В этом мире нас учат и наставляют в отношении блага и истины, а также праведного и справедливого, так же, как на земле. Мы не узнаем об этом прямо от Бога, но опосредованно, от других. И каждый ангел, как и все остальные, помышляет истину и творит благо как бы сам по себе. Это все смешано и неопределенно, согласно ангельскому положению.
Также некоторые из ангелов глупы, иные мудры, и те, что мудры, судят глупых, которые в силу своего простодушия и неведения не могут решить, что такое праведность, или удаляются от нее. Но раз уж вы попали в этот мир, если хотите, следуйте за мной в наш город, и мы вам все покажем». ….
Они вышли из залы, и некоторые из старейших пошли с ними. Вначале они пошли в огромную библиотеку, которая была разделена на меньшие библиотеки, по областям знаний. Когда новички увидели так много книг, они поразились и спросили: «Разве в вашем мире тоже есть книги? Откуда вы берете пергамент и бумагу? Откуда вы берете перья и чернила?»
Старейшие ответили следующее: «Мы заметили, что в прежнем мире вы думали, что этот мир пуст, ибо он — духовный. Вы думали так потому, что лелеяли понятие о духе без материи, а без материи дух представлялся вам ничем, некоей пустотой, в то время как здесь все представлено наполненным. Здесь все субстанциально, не материально. Материальные вещи появляются из субстанциальных вещей. Мы все здесь духовные люди, поскольку мы субстанциальны, но не материальны. Вот почему все вещи природного мира представлены здесь в своем совершенном виде — даже книги и литература, не говоря о других вещах».
Когда три новичка услышали о субстанциальных вещах, они подумали, что так оно и есть, поскольку они увидели рукописные книги и услышали, что субстанция есть источник материи.
Чтобы еще более их уверить, их отвели туда, где жили писцы, делавшие копии с книг, написанных городскими мудрецами. Они взглянули на их письмена и поразились, как те опрятны и изысканны.
После того им показали музеи, школы, колледжи, а также места, где проводились литературные диспуты. Одни назывались геликонскими играми, другие парнасскими, третьи афинскими, четвертые — играми Весенних дев. Им объяснили, что последние так названы потому, что девы представляют привязанности, имеющие отношение к познавательным вещам. Игры с таким названием были духовными упражнениями и тренировкой навыков.
Позже им показали управляющих, администраторов и их помощников, а оттуда их повели к великолепным постройкам, осуществленным духовным образом ремесленниками.
После того как они все это посмотрели, старейший вновь заговорил с ними о вечном отдохновении от трудов, которое получают блаженные и счастливые, и сказал: «Вечное отдохновение — не бездеятельность, ибо от бездеятельности ум, а от ума все тело ощущают усталость, оцепенение, летаргию и сонливость, а это —’ смерть, не жизнь, и менее всего это похоже на вечную жизнь, которой живут ангелы на Небе. Итак, вечное отдохновение есть отдохновение, которое рассеивает все это и заставляет человека жить, и это отдохновение должно быть таким, чтобы возвышать ум. Таковы интерес или цель, которые воодушевляют, оживляют и услаждают ум. По этой причине все Небо, как видит его Господь, есть одно непрерывное служение, и каждый ангел является ангелом в силу своего в нем участия. Удовольствие служения выводит его на путь, как течение несет корабль, и дает ему вечный мир и отдохновение, которое этот мир приносит. Вот что такое вечное отдохновение от трудов. То, что ангел живет в соответствии с тем, насколько ревностно прилагает свои умственные усилия к выполняемой работе, показывает, что всякий получает супружескую любовь с ее силой, потенцией и радостями соответственно тому, как осуществляет свое истинное служение».
Трое новичков убедились, что вечное отдохновение не есть бездеятельность, но радость труда ради блага. Несколько молодых женщин подошли к ним, держа свое рукоделье, вышивку и шитье, и подарили его новичкам. Когда же новые духи удалились, женщины запели ангельскую мелодию, и мелодия та выражала ощущение блаженства от работы и сопровождающего ее удовольствия.
Вторая история.
Когда я размышлял о неизвестных вещах, связанных с супружеской любовью, которые сохраняются женами в тайне, вновь пролился золотой дождь, о котором говорилось прежде. И я вспомнил, что он идет над жилищем на востоке, где живут три супружеских любви — то есть три пары нежно любящих друг друга супругов. Когда я помыслил о том, я поспешил туда, словно приглашенный собственными сладостными размышлениями о такой любви.
Когда я приблизился, дождь из золотого стал пурпурным, затем ярко-алым, и когда я был совсем близко, он стал похож на опаловую росу. Я постучал, дверь открылась, и я сказал слуге: «Скажи мужьям, что тот, который был здесь прежде с ангелом, вернулся и просит позволения войти для беседы».
Слуга вернулся с разрешением для меня, и я вошел.
Три мужа были вместе со своими женами во дворе, и они дружески ответили на мое приветствие. Я спросил жен, не прилетела ли обратно белая голубка.
«Как раз сегодня, — сказали они. — Она снова расправила крылья, и мы догадались, что ты вернешься и попросишь нас раскрыть еще один секрет супружеской любви».
Я спросил: «Почему вы говорите «один», если я собирался узнать много секретов?»
Они ответили: «Но это же секреты. И некоторые настолько выше твоего понимания, что твой разум их не усвоит. Ты гордишься перед нами своей мудростью, мы же не похваляемся перед тобой своей. А наша мудрость далеко превышает твою, поскольку с ее помощью мы проникаем в твои наклонности и чувства. Наша мудрость видит их, отмечает и чувствует. Ты совершенно ничего не знаешь о наклонностях и ощущениях твоей любви, а они вытекают из того, что помышляет твой ум, а следовательно, ты мудр лишь благодаря им и соответственно с ними. Жены так хорошо знают о наклонностях и ощущениях своих мужей, что видят все по их лицам и слышат по звукам их речей, срывающихся с уст. Да, это так. Они ощущают их на их груди, в руках и на щеках. Но ради горения любви, к вашему и нашему счастью, мы делаем вид, что они нам неведомы. И делаем это очень искусно: что бы нашим мужьям* ни нравилось, ни казалось приятным, что бы им ни пожелалось, мы уступаем, позволяем и покоряемся. Мы привязываем их к себе, только если они этого хотят, и никогда их не принуждаем».
«Откуда в вас эта мудрость?» — спросил я.
Они ответили: «Она вменена нам со времен творения, а следовательно, от рождения. Наши мужья полагают, что это как инстинкт, но мы говорим, что она исходит от Божественного Провидения — чтобы жены могли принести своим мужьям счастье. Наши мужья говорили нам, что Господь желает, чтобы мужчина действовал свободно, руководствуясь разумом. Эту их свободу, относящуюся к наклонностям и привязанностям, Сам Господь изменил внутренне, а через жен — и наружно. Таким путем Он придает мужчине и женщине форму ангела небесного. Более того, если любовь насильственна, она меняет свою сущность и перестает быть такой любовью, но об этом мы еще скажем более доступно. Цель нашего осторожного управления наклонностями и привязанностями наших мужей такова, чтобы им казалось, что они действуют свободно, в согласии со своим разумом. Вот почему мы получаем наслаждение от их любви, и мы ничего не любим более, чем доставлять им наслаждение своими наслаждениями. Если ценность этих наслаждений в их глазах падает, мы им наскучиваем».
Сказав это, одна из жен вышла в дальнюю комнату, вернулась и заметила: «Моя голубка все еще чистит перышки, что является для нас знаком, что мы можем открыть более». И они сказали: «Мы замечаем различные изменения в наклонностях и чувствах мужчин, например, что мужья становятся холодны к женам, если у них появляются мысли, противные Господу или Церкви, что они становятся холодны, когда гордятся собственным разумом, когда похотливо смотрят на других женщин, когда их жены навязывают им любовь, а также что они становятся холодны в иных случаях. Мы заметили это по тому, что в присутствии наших чувств их глаза, уши и тела лишаются своих ощущений.
По этим нескольким примерам ты можешь видеть, что нам лучше, чем мужчинам, известно, все ли у них в порядке. Если они охлаждаются к своим женам, у них не все в порядке, а если воспламеняются к ним, значит, все хорошо. Так жены постоянно помышляют о том, как воспламенить своих мужей и как не дать им охладиться, и они помышляют о том с проницательностью, неведомой мужьям».
Когда я все это услышал, мне почудился плач голубки, и жены сказали: «Это знак для нас, чтобы мы не раскрывали более своих секретов, ибо ты можешь сообщить мужчинам все то, что услышал от нас».
«Если и так, — ответил я, — разве может это причинить кому-либо вред?»
Обсудив это меж собою, жены сказали: «Ты можешь сообщить им эти тайны, если пожелаешь. Власть жен убеждать не является тайной. Они скажут своим мужьям: «Это мужские игры. Побасенки. Он сочинил обычную мужскую шутку из того, что ему привиделось. Верьте не ему, верьте нам. Мы знаем, что вы — наша любовь, и мы покорны вашей воле». Так что ты можешь говорить, коли пожелаешь. Мужья не станут полагаться на истины, сошедшие с твоих уст, ибо они будут доверять не твоим устам, но устам своих жен, которые они целуют».
Глава
X
ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ О СУПРУЖЕСТВЕ
209 О супружестве можно рассказать так много, что, если говорить обо всем подробно, книга разрастется в огромный том. Можно говорить, к примеру, о подобиях и различиях между партнерами; о том, как земная любовь возвышается в супружестве до любви духовной и как супруги соединяются в ней; об индивидуальных наклонностях каждого супруга; о разумности жен и об общем настроении в супружестве, которое исходит от Неба или от ада; о том, как это настроение приходит и принимается и о многом, многом другом. Но, чтобы не утомлять читателя, все эти предметы сведены в одну рубрику: общие замечания о супружестве.
Как и в предыдущих главах, эти замечания можно разделить на следующие пункты:
(1) Восприятие супружеской любви связано главным образом с осязанием.
(2) В людях, обладающих истинной супружеской любовью, возрастает склонность к премудрости, в то время как в тех, кому неведома супружеская любовь, эта склонность умаляется.
(3) Утех, кто обладает супружеской любовью, счастье совместной жизни возрастает, у тех же, кто этой любви не имеет, оно умаляется.
(4) У тех, кто обладает истинной супружеской любовью, единение умов крепнет, а вместе с ним укрепляется и дружба, тогда как у тех, кто этой любви не имеет, они умаляются.
(5) Люди, обладающие истинной супружеской любовью, постоянно стремятся быть заодно, а те, кто такой любовью не обладает, стремятся быть порознь.
(6) Те, кто наслаждается супружеской любовью, стремятся сохранить брак, те же, кто такой любовью не обладает, не имеют такого стремления.
(7) Супружеская любовь рождает в женах целомудрие, но их любовь зависит от мужей.
(8) Жены любят узы брака при условии, что мужья тоже их любят.
(9) Женский ум сам по себе отличается скромностью, воспитанностью, миролюбием, уступчивостью, гибкостью и нежностью, тогда как мужской отличается тяжеловесностью, простотой, твердостью, смелостью и свободолюбием.
(10) Жены не возбуждаются так, как возбуждаются мужчины, но они могут быть готовы принять мужчину.
(11) Мужчины обладают потенцией соответственно их любви к истинам премудрости и совершению благих дел сообразно такой любви.
(12) Соитие должно происходить по инициативе мужчины.
(13) От Господа исходит аура супружества, которая проницает небеса и все сущее во Вселенной до самых низших ее частей.
(14) Женщина усваивает эту ауру и передает ее мужчине.
(15) Когда супружество основано на истинной любви, жена воспринимает ее ауру, а муж воспринимает ауру любви только через жену.
(16) Если в браке нет истинной супружеской любви, жена восприемлет ауру супружества, а муж нет.
(17) Истинная супружеская любовь может пребывать в одном из супругов и отсутствовать в другом.
(18) Между супругами имеется множество сходств и различий, как внутренних, так и внешних.
(19) Сходства соединяются друг с другом, но не с различиями.
(20) Тому, кто жаждет супружеской любви, Господь предоставляет подобного ему, и если подходящего партнера нет на земле, Он предоставляет его на Небе.
(21) Чем больше человек отвергает супружескую любовь или лишен ее, тем более походит на зверя.
Теперь перейдем к разъяснению этих пунктов.
210 (1) Восприятие супружеской любви связано главным образом с осязанием. Всякой любви свойственно особое ощущение. Любовь к созерцанию, проистекающая из любви к пониманию, основывается на зрительном восприятии, и ее наслаждения — это симметрия и красота. Любовь к вслушиванию проистекает из любви к вниманию и повинуется слуху, усладой же ее является гармония. Любовь к распознаванию веществ, растворенных в воздухе, проистекает из любви к открытию нового, она основывается на обонянии, и ее наслаждением являются ароматы. Любовь к питанию себя проистекает из любви к усвоению блага, основывается на вкусовых ощущениях, и ее удовольствие — вкусная пища. Любовь же к познанию вещей проистекает из любви к исследованию мира и охранению себя. Она основывается на осязании, и ее наслаждением являются предметы, рождающие приятные чувства.
Причиной того, что желание соединиться с партнером вследствие любви и ради соединения блага и истины имеет основой осязание, является то обстоятельство, что осязание присутствует во всех видах ощущений и потому само опирается на них. Ибо хорошо известно, что любовь несет в себе все указанные выше ощущения и усваивает себе их наслаждения.
Мы можем видеть, что осязание принадлежит супружеской любви и внутренне свойственно ей благодаря необычайной интенсивности его проявлений. Но я предоставляю влюбленным дать сему обстоятельству более подробное объяснение.
211 (2) В людях, обладающих истинной супружеской любовью, возрастает склонность к премудрости, в то время как в тех, кому неведома супружеская любовь, эта склонность умаляется. Способность быть мудрым в людях, обладающих истинной супружеской любовью, растет потому, что партнеры в браке обладают любовью, как было неоднократно показано выше, благодаря мудрости. И ощущение, сопутствующее этой любви, связано с осязанием, которое свойственно всем видам ощущений и приносит наибольшее наслаждение, ибо оно раскрывает внутренние глубины разума одновременно с раскрытием внутренних глубин ощущений и тем самым — органов всего тела. Это означает, что люди, обладающие такой любовью, любят не что иное, как саму способность к восприятию, поскольку люди восприимчивы в той мере, в какой им открыты внутренние уровни их ума. Именно это состояние внутренней открытости позволяет мыслям возвыситься в области горнего света, а волению обрести большую теплоту, а горний свет есть премудрость, высокая же степень теплоты есть любовь к премудрости. Когда же в тех, кто обладает супружеской любовью, духовные наслаждения соединяются с наслаждениями земными, мудрость внушает любовь, и это воспитывает способность быть мудрым.
Вот почему ангелы обладают супружеской любовью в соответствии с их мудростью, и эта любовь вместе с радостью, даруемой ею, возрастает при возрастании их мудрости. Этим объясняется также то обстоятельство, что духовное потомство, рождаемое от такого брака, есть мудрость, происходящая от отца, и любовь, происходящая от матери. Ангелы любят это потомство духовной родительской любовью. Сия любовь соединяется с супружеской любовью родителей и возносит их все выше.
Прямо противоположное случается с теми, в ком нет супружеской любви, потому что в них нет любви к мудрости. Они вступают в брак только ради плотских отношений — цель, которая по своему внутреннему смыслу есть глупость. В действительности, всякая цель подразумевает любовь, и поэтому распутство в своем духовном истоке есть безумие. Безумие — это помешательство ума вследствие лжи, и наихудшее безумие есть стремление превратить истины в ложь до такой степени, чтобы ложь представлялась мудростью. В духовном мире существуют очевидные доказательства того, что люди, избравшие этот путь, враждебны супружеской любви. Они бегут в пещеры и запирают двери, почуяв хотя бы отдаленное присутствие супружеской любви, и если открыть эти двери, они врываются в наш мир, словно